Завет Христа, стр. 32

— Ненависть к Риму ослепила его.

Декан улыбнулся.

— Пока он не объявлялся. Никто не знает, где он находится. К сожалению, он забрал с собой несколько артефактов, которые тоже были обнаружены в могиле рыцаря. Тем не менее мы надеемся на лучшее. Он не сможет скрываться вечно, а мое терпение лопнуло. В конце концов, раскопки такого уровня — вовсе не его личное дело. Поэтому совет нашего университета решил вручить Хаиму Рафулю справку об увольнении. Он немедленно лишается всех своих должностей и больше не будет читать лекции в наших аудиториях.

— А что будет с крестоносцем? — спросил отец Филиппо.

— О, о нем позаботятся, — ответил декан. — Реставрационные работы идут хорошо. Рыцарь Рено обретет постоянное место в одном из залов этого музея. Он провел в земле Иерусалима почти тысячу лет, и поэтому никто не имеет права высылать его из города. Он останется здесь, и ему предоставят собственное помещение. В конце концов, история крестоносцев — это еще и история Иерусалима, пусть она иногда была бесславной главой, полной крови и слез.

Отец Филиппо дружески протянул декану руку.

— Мудрое решение. Тем самым вы возвращаете миру то, что ему и без того принадлежит.

17

Иерусалим, раскопки у дороги на Иерихон…

Аарон вел желтый экскаватор по территории, засыпанной мелкими камнями, и остановился прямо перед склоном, в то время как Мошав с помощниками снимал с грузовика толстые брусья.

— Все три метра! — крикнул Аарон Мошаву, и тот поднял руку в знак того, что понял. Вместе с помощниками он принес первую сваю на отмеченное место. Аарон умело подвел землечерпалку вдоль склона к первой свае, уже установленной Мошавом с помощниками. Он выдвинул манипулятор, положил нижнюю сторону лопаты на стоящую сваю и вжал ее с помощью гидравлики в землю, так что передняя часть маленькой землечерпалки поднялась в воздух. Но Аарон не потерял контроль, он умело дозировал давление, и деревянная свая медленно утонула в рыхлой почве, пока снаружи не остался ровно метр.

— Если другие войдут так же легко, то мы будем готовы через час и сможем начать устанавливать горбыли, — крикнул Аарон, в то время как Мошав с помощниками снимали с грузовика вторую сваю.

Солнце нещадно палило, и мужчины вспотели от тяжелой работы. В кратчайшие сроки все сваи были расставлены вокруг заданного района раскопок. Аарон на землечерпалке одну за другой вогнал их в землю вдоль склона холма. По его расчетам, сваи, промежутки между которыми заполнялись горбылями, а верхние края соединялись планками, должны были предотвратить смещение свободного грунта с насыпного холма. Оставалось загнать в землю еще три сваи, но от жары и тяжелой работы его горло стало таким же сухим, как русло реки в Африке.

Аарон объявил короткий перерыв, сделал большой глоток из бутылки с водой и посмотрел на палаточный городок посреди района раскопок.

— От Джонатана или Тома что-нибудь слышно?

Мошав покачал головой.

— Ты думаешь, Джина мертва?

Аарон пожал плечами.

— Я знаю только то, что с некоторых пор здесь происходят странные вещи. Иногда у меня возникает подозрение, что кто-то преднамеренно срывает нашу работу. И я даже думаю, что знаю, кто это.

— Рафуль!

— С тех пор как мы нашли эту могилу, он изменился. Он превратился в озлобленного и упрямого старика.

— Разве он не всегда таким был?

Аарон небрежно бросил пустую бутылку из-под воды на землю и снова влез на землечерпалку.

— Поехали дальше. Уже немного осталось, — крикнул он и запустил двигатель. Гремя гусеницами, он покатил по направлению к склону, где его ждала одна из трех оставшихся свай. Мошав проследил за ним взглядом. Трое рабочих, мускулистые и загорелые, в одних шортах шли за желтой рабочей машиной. Внезапно раздался страшный грохот, и там, где еще несколько секунд назад была землечерпалка, Мошав увидел яркий огненный шар, а потом ударная волна швырнула его на землю.

Мюнхен, управление уголовной полиции Баварии, отдел 63…

— Выжидать и пить чай — ничего лучшего не приходит тебе в голову? — сердито спросила Лиза Герман.

— Нужно набраться терпения, — ответил Буковски. — В конце концов, мы охотимся на самого дьявола. Дьявола, который убивает священника, а перед тем пытает его. Дьявола, который в темноте проникает в церковь и идет по трупам, когда его застают на месте преступления. Дьявола, который разъезжает в «мерседесе» с французскими номерами и хладнокровно сосет конфету после всего, что совершил.

Лиза села и посмотрела в окно. По синему небу проплывали белые облака, уносясь вместе с ветром на восток.

Буковски задумчиво уставился в потолок.

— Если исходить из того, что священник церкви в Висе был первой жертвой, то значит, преступник что-то искал. Нечто такое, что, по мнению преступника, принадлежало священнику. Когда он не нашел того, что искал, то достал ключ к церкви. Кроме того, он приложил много усилий чтобы убийство выглядело как несчастный случай. При втором убийстве — монаха в монастыре — он оставил труп как некий знак. Он применил к своей жертве жесточайшие пытки, а затем распял ее вниз головой. Раньше так обращались с предателями. И этот знак должны были непременно обнаружить.

Лиза провела рукой по губам.

— Но для чего?

— Не «для чего», — возразил Буковски. — Вопрос в том — кто должен был получить предостережение? Его собратья, друзья, знакомые или вся церковь в целом?

— И что ищет наш убийца?

— Он, по крайней мере, решил, что эта вещь находится в церкви, потому и проник туда — но наткнулся на пономаря.

— Он еще не нашел того, что ищет, — сделала вывод Лиза.

Буковски хлопнул ладонью о стол.

— Теперь ты нашла решение. Так все и было. За священником церкви в Висе и монахом стоят другие люди. Союзники, сообщники, единомышленники. Эти двое были не одиноки, и наш убийца знает это.

Лиза испуганно приоткрыла рот.

— Но это значит…

— Что?

— …что могут произойти следующие убийства.

— Ты хитрая девчонка, — кивнул Буковски. — Наш дьявол пока что здесь, на земле, среди нас. Он не нашел того, что искал. Он нанесет еще один удар.

— Но что же он ищет? — спросила Лиза.

Буковски подтащил себе стул.

— Вспомни, у двух братьев по вере было нечто общее. Они оба занимались церковной археологией. Оба владели древними языками. Вероятно, это и есть ключ.

— Что в этом может быть такого плохого, что их обоих убил?

— Вопрос в том, чем они занимались незадолго до смерти? Мы снова едем в монастырь. Мы должны восстановить события последних недель перед гибелью обоих священников, тогда и поймем, что нужно искать.

— А как же преступник? Теперь мы опубликуем фоторобот?

— Мы ищем «мерседес», а фоторобот только спутал бы нам все карты. Все-таки человек с такой рожей не может не бросаться в глаза.

— Вот именно, — согласилась Лиза.

— Если у него есть сообщники, то он определенно исчезнет. Он не знает, что нам известно, как он выглядит. Это наш козырь.

Иерусалим, раскопки у дороги на Иерихон…

Мошав растерянно смотрел на покореженную груду железа, которая недавно была маленькой землечерпалкой типа «тягач». Он промокнул кровь на лбу платком. Это было непостижимо. Между тем пожарная команда доставала четыре тела. Троих тяжелораненых помощников повезли в близлежащую больницу. Двое из них боролись со смертью. Мощным взрывом им оторвало ноги.

Армейские грузовики и полицейские машины в таком количестве ездили по району раскопок, что от них дрожала земля. Мошав едва сдерживал слезы. Он смотрел пустыми глазами на бело-синюю оградительную ленту, которая трепетала на ветру. Яара стояла рядом с ним. У нее в глазах блестели слезы, когда она дала Мошаву еще один платок. Аарона больше не было. От жаркого пламени он расплавился вместе с пластмассой и металлом землечерпалки.