Хозяин Янтаря, стр. 56

Джу заметила опасность — дернула головой вслед за длинным телом, которое оканчивалось вертикальным плавником.

Вся рыбина была обвешана пиявками, словно тигровая акула — прилипалами. Неприятное зрелище, скажу я вам. Я вовсе не брезгливый, но с тех пор как поработал ныряльщиком на Янтаре, рыбку из своего рациона исключил. В любом виде. Даже таранку не ем.

Взбурлила вода — заостренное рыло щучара направила в грудь Джу. Девчонке повезло: удар пришелся вскользь. В последний момент она сумела чуть развернуться, и рыба-мутант проскочила у нее буквально под мышкой.

Все произошло так быстро, что я даже не успел воспользоваться подводным ружьем. Хотя от него в данном случае толку было чуть. Небольшая стрелка из металла лишь раззадорит здоровенную рыбину. Хотя… Убить — не убьет, а вот изменить намерения заставит. Я так думаю. Очень надеюсь отпугнуть хищницу. Ведь, сделав боевой разворот, она обязательно атакует вновь.

Щучара — мутант массивный, неповоротливый. Чтобы вновь подплыть к потенциальной жертве, рыбине необходимо пространство для маневра. На долгих несколько секунд она скрылась из поля нашего зрения. Ночью в воде не светлее, чем на поверхности, а фонари имеют ограниченный радиус действия.

Я махнул Джу, чтоб уплывала, прикрою.

Слава Хозяевам, девушка не стала корчить из себя героиню комикса — повиновалась беспрекословно, только ласты замелькали. Приготовив ружье и зыркая по сторонам, я двинул следом. Но щучара обманула меня! Она появилась вовсе не там, где я ожидал ее увидеть.

Свет фонаря Джу выхватил из мрака темнозеленую живую торпеду — впереди! А я рассчитывал на атаку с тыла! Потому и дал Джу оторваться метров на семь.

Я выстрелил, заранее зная, что моя попытка обречена на неудачу.

Но спасение пришло с неожиданной стороны. Слева.

Вода зашелестела. Именно зашелестела, я не могу подобрать более точного слова для описания звука, с которым из темноты на нас выскочил косяк окуньков, тот самый косяк, что обглодал ноги бандиту, упавшему с тропы.

Мелочевка налетела со всех сторон — если так можно сказать о рыбе, — закрыв девушку от меня и от щучары сплошным облаком полосатой чешуи.

Большая хищница резво свернула вбок, проскочив мимо зловещей тучи. Она предпочла не связываться с хищниками мелкими. Я бесстрашно ринулся к Джу — просто знал, что ни мне, ни ей косяк не причинит вреда.

Так и получилось.

Спустя долю секунды окуньки отпали от Джу. Ее гидрокостюм слегка — именно что слегка! — общипали. Если бы повреждения были существенными, за жизнь красотки я не дал бы и копейки. Но окуньки берут количеством, а не страшными пастями. Зубки у них меленькие, сделать серьезный укус ими невозможно, но очень даже реально срезать тонкий пласт, а потом — почти сразу — еще один, и еще, и еще…

Они попробовали Джу на вкус, разочаровались — я тоже не считаю резину деликатесом — и тут же оставили девушку в покое. Зато большая жирная щучара, не успевшая далеко отплыть, их очень заинтересовала. На нее они накинулись так же дружно, как до этого напали на Джу.

Косяк мгновенно разделился на две равные части. Одна группа зашла в тыл рыбине, вторая с фланга. И когда первые вцепились в хвост, чем на долю секунды сбили мутанта с толку, вторые атаковали в живот. За считанные секунды с щучарой было покончено. Обглоданный скелет медленно опустился на дно.

А потом началось самое забавное. Я подобную картину наблюдал не единожды, а вот Джу… Вы бы видели глаза девушки под маской! Окуньки застыли. Они все и сразу впали в спячку. Это было подобно листопаду, только вместо листьев — тельца размером с ладошку. Раз! — и кружась, они упали в ил. Особенность метаболизма: за насыщением следует период покоя. Если бы не это, Янтарь давно опустел бы — окуньки сожрали бы всю живность с большим аппетитом и с еще большей скоростью.

Я махнул Джу: мол, не бойся, все в порядке. Теперь эти рыбки нам не страшны. К тому же их охота наверняка распугала всех мутантов вокруг. Нам следует опасаться разве что зомби, которых вокруг Янтаря и в самом озере — стада непуганые. Зомбаки ничего не боятся. Бредут себе в никуда. Если по пути водоем, просто входят в него, тонут и топают по дну, пока не выбредут на сушу или не накормят собой подводных жителей.

И чего я помянул зомби?.. 

Глава 22.

Зомби играет на трубе

Ныне покойный Бегемот говорил, что ёжеги произошли от обычных ежей. Мол, спасаясь от радиации, зверьки ушли в воду. Им понравилось быть мокрыми, и с тех пор на сушу они ни ногой. То есть и лапы не кажут. Конечно же они мутировали: отрастили жабры, укрупнились, заимели ядовитые подвижные иглы с присосками на концах.

Не знаю, как насчет сухопутных прародителей, но… а кто еще похож на ёжегов Янтаря? Разве что ежи морские. Но от Чернобыля до ближайшего моря, как от меня до папы римского.

К чему это я? А к тому, что впереди обозначились силуэты затопленных машин. Как раз здесь и любят вить свои гнезда ёжеги. Стаскивают ржавый металл, электропроводку, кости, артефакты — да все что угодно, и зарываются в кучу, выставив наружу чувствительные иглы. Много ныряльщиков погибло из-за того, что они позарились на гнезда ёжегов — ведь артефакты! да почти у самого берега! далеко плыть не надо!.. Вот и не уплыли далеко. Там, у гнезд, и остались. В отличие от окуньков, которые резину грызть не любят, ёжеги пловцами в гидрокостюмах не брезгуют.

Я отмашкой велел Джу оставаться на месте. Будь здесь, девочка-припевочка, а я на разведку. Но держись в зоне видимости. Не хочу вернуться и найти окровавленные лоскуты резины.

Подъем на перископную глубину. Кажется, так это называется у подводников, по полгода не видящих неба в своих атомных субмаринах. Ну и пусть не видят, а мне осмотреться надо. Едва не забыл выключить фонарь на лбу. А то было бы весело — Макс Край исполняет роль живой мишени, стреляйте ему в роговой отсек, он с радостью примет все ваши пули!..

Не смешно.

Аккуратно высунул голову из воды. Луна, звезды, вой сирены, шум мотора… Стоп. Что еще за шум мотора?!

Над водой клубился туман. Яркие точки звезд еще можно было рассмотреть, а вот увидеть Что-то по бокам не представлялось возможным. Зато слышимость отменная. Шум мотора приближался. Луч прожектора, пробившись сквозь мглу и туман, осветил значительный сектор озера и устремился ко мне.

Я замешкался. Нашло на меня что-то: застыл на месте, и всё тут. Загубник во рту, маска на роже, на башке фонарь. С щучарой или окуньками не спутаешь. Вот команда катера и не дала маху.

В мое время по Янтарю на катерах не раскатывали. Все-таки Зона, а не гидропарк. Я оторопело уставился на два тазика-экрана, установленных по бортам катера. И как только плавсредство с такими хреновинами до сих пор не перевернулось? На катере ютились трое бойцов в камуфляже. Морская пехота, блин.

Насчет «ютились» я не преувеличил. К экранам полагались большие ящики — надо понимать, аккумуляторы. А прожектор? А пулемет «вулкан», еще то шестиствольное одоробло? А боекомплект к нему? В общем, ребяткам места почти не оставалось, но зачем они взяли с собой третьего? Пусть один рулит катером, второй орудует прожектором и пулеметом. А третьему что делать? В воду плевать?

К сожалению, насчет третьего я ошибся. В воду плевать он не собирался.

Он собирался отстрелить мне голову из снайперской винтовки.

Грохнул выстрел.

Я резко ушел под воду — и едва не угодил на ужин к улиткам.

Мы, первые ныряльщики Янтаря, именно так их называли — улитки. А что это на самом деле за монстры, я не в курсе. Но очень похожи. Тут тебе и ракушка-спираль размером с тумбу под телевизор, и антенны — каждая толщиной с мою руку. Вот только присоски…

Присоски выпадали из образа. В смысле, выстреливали из ракушки, устремляясь к потенциальной жертве. В данном случае — ко мне.

Как меня не зацепило — просто чудо!

А ведь коснись меня хоть одна осьминожья лапка из пяти — и всё, отпевайте Максимку Краевого заново. Присоски улиток — крепление надежное: раз прихватят, никогда уже не отпустят. Теоретически можно с улиткой всплыть на поверхность, выбраться на берег и уже там избавиться от напасти, но практически…