Король крыс, стр. 10

«Прикупная карта» – запечатлелось в глубинах памяти Марлоу. И он вспомнил. Сейчас он вспомнил правила и начал разыгрывать Грея.

– Ну, – начал он обеспокоенно, – это похоже на любую другую игру в покер. Грей.

– Объясните мне просто, как надо в него играть! – Грей решил, что он поймал их на лжи.

Питер Марлоу посмотрел на него жестким взглядом. Яичница начала остывать.

– Что вы пытаетесь доказать, Грей? Любому дураку известно, что четыре карты кладутся рубашкой вниз, а одна наоборот – та, что в прикупе.

Вздох пронесся по хижине. Грей понял, что сейчас он уже ничего не может поделать. Его довод должен быть весомее доводов Марлоу, и он знал, что даже здесь, в Чанги, ему надо играть тоньше.

– Ладно, – сказал он угрюмо, переводя взгляд с Кинга на Марлоу. – Любой дурак знает это. – И отдал зажигалку Кингу. – Прослежу, чтобы она была внесена в список.

– Да, сэр. – Сейчас, когда все кончилось, Кинг позволил себе расслабиться.

Грей в последний раз посмотрел на Питера Марлоу, – во взгляде его читались одновременно надежда и угроза.

– Старые школьные друзья весьма гордились бы вами сегодня, – бросил он с презрением и пошел к выходу из хижины, сопровождаемый Мастерсом, шаркающим ногами.

Марлоу посмотрел вслед Грею, а когда Грей выходил из хижины, обратился чуть громче, чем нужно, к Кингу, по-прежнему следя за Греем.

– Могу я воспользоваться вашей зажигалкой, моя сигарета погасла? – Но Грей не сбился с шага и не оглянулся. Надежный парень, угрюмо подумал Марлоу, хорошие нервы – надежный товарищ, которого надо иметь рядом с собой в смертельном бою. И враг, которого надо ценить.

Кинг присел. Питер Марлоу забрал зажигалку из его ослабевшей руки и прикурил. Кинг нащупал пачку «Куа», сунул сигарету в рот, не замечая ее. Марлоу нагнулся за зажигалкой и щелкнул ею. Кингу понадобилось много времени, чтобы сосредоточить свой взгляд на пламени, и тогда он увидел, что рука Марлоу трясется так же, как и его собственная. Он оглядел хижину, в которой люди застыли как статуи, не отрываясь глядя на него. Он почувствовал холодок от пота на плечах и влажность рубашки.

Снаружи донеслось звяканье мисок. Дино встал и с надеждой посмотрел на улицу.

– Завтрак, – радостно воскликнул он. Немая сцена кончилась, люди покидали хижину с посудой в руках. Остались только Питер Марлоу и Кинг.

Глава 3

Оба сидели некоторое время, приходя в себя. Потом Марлоу сказал нетвердо:

– Боже, нас почти поймали!

– Ага, – согласился Кинг после паузы. Он непроизвольно содрогнулся вновь, потом вынул две десятидолларовые бумажки и положил их на стол.

– Вот, – сказал он, – это за сегодня. Но с сегодняшнего дня вы на довольствии. Двадцать в неделю.

– Что?

– Я буду платить вам двадцать в неделю. – Кинг минуту подумал. – Думаю, что вы правы, – сказал он, приятно улыбаясь. – Это стоит большего. Пусть будет тридцать. – Потом бросил взгляд на нарукавную повязку и добавил:

– Сэр.

– Вы можете по-прежнему звать меня Питером, – сказал Марлоу раздраженно. – И запомните: я не хочу ваших денег. – Он встал и собрался уходить. – Благодарю за сигарету.

– Эй, подождите-ка минутку, – сказал удивленный Кинг. – Какой черт в вас вселился?

Питер Марлоу посмотрел на Кинга, и глаза его гневно вспыхнули.

– За кого вы, черт возьми, принимаете меня? Заберите ваши деньги и засуньте их куда-нибудь.

– Мои деньги чем-нибудь не хороши?

– Нет. Только ваши манеры!

– С какого времени манеры стали иметь что-то общее с деньгами?

Марлоу резко развернулся, чтобы уйти. Кинг вскочил и встал между ним и выходом.

– Минутку, – сказал он напряженно. – Мне кое-что надо узнать. Почему вы покрыли меня?

– Ну, это очевидно, не так ли? Из-за меня вы влипли. Я не мог бросить вас. За кого вы меня принимаете?

– Не знаю. И пытаюсь это выяснить.

– Это была моя ошибка. Извините.

– Вам не за что извиняться, – резко сказал Кинг. – Это была моя ошибка. Я повел себя глупо. Это к вам не имеет отношения.

– Неважно. – Лицо Марлоу было таким же холодным, как и его глаза. – Но, должно быть, вы считаете меня полным дерьмом, если полагаете, что я позволил бы вас распять. И еще большим дерьмом, если думаете, что я хочу денег от вас за свою неосторожность. Я ни у кого их не беру!

– Присядьте на минутку. Прошу вас.

– Зачем?

– Потому что я хочу поговорить с вами, черт возьми.

У входа топтался Макс с котелками варева для Кинга.

– Прошу прощения, – сказал он осторожно, – вот твой завтрак. Хочешь чая?

– Нет. Сегодня Текс ест мой суп. – Он взял котелок с рисом и поставил его на стол.

– О'кей, – сказал Макс, по-прежнему пребывая в нерешительности и не понимая, хочет ли Кинг, чтобы кто-нибудь набил морду этому сукину сыну.

– Ладно, Макс. И скажи остальным, чтобы нас оставили одних на минутку.

– Конечно. – Макс согласно удалился. Он решил, что Кинг поступает очень умно, действуя без свидетелей, если собирается поколотить офицера.

Кинг снова посмотрел на Марлоу.

– Я прошу вас. Сядьте на минутку. Прошу вас.

– Ладно, – холодно согласился Питер.

– Послушайте, – терпеливо начал Кинг, – Вы спасли меня от петли, помогли мне, и это справедливо, если я помогаю вам. Я предложил вам монеты, хотел отблагодарить вас. Если вы не хотите, хорошо, но я не хотел обидеть вас. Если обидел, приношу свои извинения.

– Ладно, – смягчившись, сказал Марлоу. – У меня дурной нрав. Я не понял.

Кинг протянул руку.

– Поладили.

Они пожали руки.

– Вы не любите Грея, правда? – осторожно спросил Кинг.

– Нет.

– Почему?

Питер пожал плечами. Кинг небрежно разделил рис и вручил ему большую часть порции.

– Давайте поедим.

– Ну а вы-то как? – спросил Марлоу, гладя изумленными глазами на свою порцию.

– Я не голоден. У меня пропал аппетит. Господи, чуть было не влипли. Я думал, что нам обоим конец.

– Да, – согласился Марлоу, начиная улыбаться. – Повеселились, не так ли?

– Что?

– Вот это развлечение. Мне кажется, ничего похожего не переживал за последние годы. Опасное развлечение.

– Я многого в вас не понимаю, – заявил Кинг робко. – Вы хотите сказать, что вы получили удовольствие от происшедшего?

– Конечно. А вы нет? Я думаю, что это почти равносильно ощущению от полета на «Спитфайере». Вы понимаете, иногда вам страшно, но и в то же время не страшно, а во время полета и после него вам весело.

– Думаю, вы просто не в себе.

– Если вы не получали удовольствия от этой сцены, тогда какого черта старались утопить меня с помощью стада? Я был почти мертв от страха.

– Я не старался утопить вас. За каким дьяволом мне это нужно было делать?

– Чтобы сделать игру более острой и проверить меня.

Кинг с мрачным видом вытирал лицо и руки.

– Думаете, я сделал это намеренно?

– Конечно. Я сделал то же самое, когда заставил вас отвечать на вопросы.

– Давайте разберемся откровенно. Вы проверяли мои нервы? – судорожно выдохнул Кинг.

– Конечно, старина, – ответил Марлоу. – Я не понимаю, в чем вопрос.

– Господи, – бросил Кинг, снова покрываясь нервным потом. – Мы едва не сели в тюрягу, а вы развлекаетесь! – Кинг сделал паузу, чтобы совладать с дыханием. – Сумасшествие, чистое сумасшествие, а когда вы заколебались, после того как я подбросил вам зацепку в виде прикупа, я решил, что мы оба покойники.

– Грей тоже так решил. Я с ним просто играл. Я только разделался с ним побыстрее, потому что яичница остывала. А такую яичницу каждый день не встретишь. Честное слово.

– Мне показалось, вы сказали, что яичница нехороша.

– Я сказал, что она неплоха. – Марлоу заколебался. – Послушайте. Когда говорят «неплохо», это означает что-то исключительное. Это способ сделать парню комплимент, не смущая его.

– Да вы не в своем уме! Вы рисковали моей головой и своей собственной для того, чтобы увеличить риск, и вы взбеленились, когда я предложил вам денег без всяких условий, и еще вы говорите «неплохо», уверенные, что это замечательно. Боже, – добавил он, ошеломленный, – мне кажется, я туповат или что-то в этом роде.