Кровавая купель, стр. 59
И вот он я, сижу тут за столом. Кроме реки, которая черна, все остальное бело от снега.
Мне дали достаточные запасы еды, керосиновые лампы для света и уголь для очага.
В Рождество я ел один. Знаете, чудно это было. Я сидел и думал обо всех, кого в этой жизни знал. Однажды мне почудилось, что с верхнего этажа звучит электрогитара Джека. Я обыскал дом, но ничего не нашел.
Я налил себе полный стакан виски, готовясь к вечеру напиться до отключения, но вдруг с невероятной силой ощутил чье-то присутствие. Как будто со мной в одной комнате был старый друг. И ощущение настолько сильное, будто я его могу коснуться.
Это со мной был мой разум номер два. У меня в голове. И он старался дать почувствовать свое присутствие. Дать почувствовать, что я не один. И что у меня всегда есть спутник, который за меня болеет.
Я вылил виски обратно в бутылку и стал писать.
Сейчас я пишу целый день, и карандаш бегает по странице, будто кто-то водит моей рукой. Я улыбаюсь. Мы с моим бессмертным напарником работаем вдвоем.
К концу января по реке поплыли какие-то предметы. Они были похожи на медленно плывущие по течению бревна. До меня дошло, только когда я увидел дыры там, где были глаза.
Это были мертвые Креозоты. И они уже долго пробыли в воде. Может быть, где-то вверху по течению какие-то ребята отчаянно защищали свою общину.
И так было день за днем, неделю за неделей.
К концу февраля снег начал таять. Но до боли медленно. Я стоял, глядя на капающие сосульки, желая, чтобы они быстрее стали водой. Когда снежный покров станет тоньше, я смогу выйти в Эскдейл.
На следующий день я сидел и писал как дьявол, когда услышал громоподобный стук. Его настойчивость заставила меня побежать к двери бегом.
На пороге стоял Мерфи.
И лицо у него было мрачным.
Он сказал:
– Ник... ты знаешь таких людей – Мартина Дел-Кофи и Сару Хейес?
У меня подпрыгнуло сердце.
– Знаю.
– Мы приняли их радиопередачу. У них большая беда.
Часть третьяА вот и кульминация!
Глава пятьдесят четвертая
Начало третьем части
– Что у них стряслось, Мерфи? Что тебе сказал Дел-Кофи?
Мерфи отряхнул ботинки, перед тем как войти.
– Честно сказать. Ник, не так чтобы очень много. Или они не умеют работать с передатчиком, или он у них сбоит. И мы мало что могли понять из их слов.
Снимая перчатки, пальто и ботинки, он продолжал говорить:
– Мы их услышали сегодня утром. Они обратились ко всем, кто слышит. Вроде бы это было срочно, и потому Гэри вызвал меня в рубку. Они повторяли один вопрос: знает ли кто-нибудь что-нибудь о человеке по имени Ник Атен? И еще – что они по уши в очень густом дерьме.
– Они что-нибудь сказали, какая у них беда?
– Нет. Они ушли из эфира раньше, чем мы успели спросить. Ну, я, значит, как услышал, что ты им нужен, бросил все и попер сюда. Битых пять часов пришлось добираться. – Он вздохнул и сел. – Так что нам с тобой, друг Ник, надо делать – это быстро вертаться на ферму, чтобы ты поговорил со своими ребятами.
– А, черт! – Я выглянул из окна. Солнце коснулось вершин гор на той стороне реки. – Никуда мы сегодня не пойдем. Через полчаса будет темно.
Спать я, конечно, не мог. Я шагал по дому взад-вперед. Иногда я садился за стол и пахал карандашом. В этот момент надо мной брал власть старый номер второй, и я становился рукой, держащей для него карандаш, а он выстреливал слова, как поливающий страницу пулемет. Мы оба знали, что время на исходе. События летели к кульминации.
Мы собрались и вышли до восхода. В рюкзак я положил документ Бернадетты и пачку бумаги, исчерканной моими каракулями. Автомат я закинул за плечо, пистолет заткнул за пояс.
Мерфи нагнул голову и шел вперед по снегу, как эскимос. Он для такой работы родился, и мне приходилось сильно нажимать, чтобы не отстать от него.
А гнала меня жажда и нетерпение говорить с Сарой. Что там у них? Почему такая срочность? Их притесняет Курт и его Команда? Или Креозоты атакуют?
Защита гостиницы – сопли. Помню, как один идиот пробил стенку грузовиком и высадил ворота.
Дом Дел-Кофи, может, сейчас самое безопасное там место, раз он заложил кирпичом нижние окна и двери. Но я помню, что было с ребятами в Дублине за их тридцатифутовыми бетонными стенами, и с Полольщиками с их огненной защитой, и с ребятами в Германии на острове... А, черт!
Засыпанные снегом семь миль до дома Мерфи отняли у нас семь часов.
И мы сразу бросились в радиорубку. Один из ребятишек сидел у микрофона, досадливо постукивая по столу.
– Мы уже думали, что связались, так они тут же ушли из эфира, – сказал этот парень. – Наверное, у них аппаратура барахлит.
– С кем ты говорил?
– С парнем по имени Мартин Дел-Кофи. С ним еще девчонка.
Я сбросил рюкзак и автомат, подтянул стул и сел рядом с пацаном.
– Девушка – ее зовут Сара?
– Она. Сара Хейес. Она сказала, что она... стоп, кажется, снова они.
Из динамика загрохотали помехи, потом раздался голос, как у престарелого робота.
– Что он говорит?
– Я не лучше тебя понимаю. Ник... Дел-Кофи, Дел-Кофи! Плохой прием... Не понял вас... искажения слишком сильные.
Раздались какие-то механические завывания, и вдруг щелкнуло:
– ...лучше. Сейчас лучше?
Это был голос Дел-Кофи. Я не успел вырвать у пацана микрофон только потому, что он мне его сам дал.
– Давай, Ник, говори. Только быстро, я не знаю, когда они опять вывалятся.
– Дел-Кофи!
Голос в динамике подпрыгнул вверх от удивления.
– Ник Атен? Ник, это ты?
– Я, Дел-Кофи... Черт, никогда бы не подумал, что буду так рад слышать твои голос. Что там у вас?
Целых три минуты я не мог добиться от него толку. Дело было не в аппаратуре – я слышал, как он с кем-то взволнованно говорит:
– Это Ник... да! Жив курилка!
И наконец он обрушился на меня с вопросами: где я пропадал? Почему не вернулся?
Примерно двадцать секунд я ему рассказывал о похищении, долгой дороге домой и как я застрял за снежными заносами на краю света. Потом мое терпение лопнуло.
– Что там у вас? Сара здесь? Что с ней?
– ...но мы думали... ты уже... возвращайся побьют...
– А, черт! – прошипел я. – Оно опять ломается. Дел-Кофи, я тебя не слышу! Я тебя спросил, что с Сарой?
– ...опасности... Сара... Если вернешься, осторожнее с...
– Дел-Кофи! Дел-Кофи! Что случилось с Сарой? – Я кричал в микрофон. – Она жива? Цела? Дел-Кофи!
Все бывшие в радиорубке переглядывались круглыми глазами.
Зашипели помехи в динамике, и снова ясно раздался голос Дел-Кофи:
– Ник, ты меня слышишь? У меня тут провода скреплены скрепками для бумаг, а они сползают.
– Слышу, Дел-Кофи! Сара, что с Сарой?
Казалось, пауза затянулась на час. Я сидел и глазел на динамик, покрываясь потом. Потом раздался женский голос, тихий, почти шепот, как будто доносился с планеты за миллиарды световых лет отсюда:
– Ник, как ты?
– Сара! Слава Богу, это ты. Слушай... Что там с тобой?
– Со мной? Все в порядке.
– Я слышал, вы попали в какую-то беду?
– Да. В большую. Но сначала у меня для тебя есть новости.
– Новости? Какие?
В наступившей паузе я так стиснул микрофон, что пальцы заболели.
– Ник... у меня ребенок.
Стены радиорубки рухнули мне на голову. Я качнулся назад. Первый дурацкий вопрос с моей стороны был:
– Ребенок? Чей ребенок?
– Чей? Да твой же, идиот! Ник Атен, ты стал отцом!
Вот тут-то мир и в самом деле вышел из фокуса. Жене Мерфи пришлось толкнуть меня три раза, пока я вернулся в лоно человечества.
– Мой?
– Да. А что ты думал? Ты же был единственным. Еще несколько минут между нами шел ошеломленный и бестолковый разговор, который можете себе представить сами. Несколько месяцев не видеться и вдруг узнать, что я отец?
– Да, ребенок чувствует себя хорошо. Ему три недели.