Прогулка по городу, стр. 29

Она сунула в его протянутую руку сбивчивое письмо Томазины Перкинс.

После похорон Карен и преподавательский состав факультета поехали домой к ректору колледжа, где их ждал легкий обед. Декан Уолтер Ларкин сказал Карен, что он не сможет себе простить того, что не разобрался, насколько тяжело была больна Лори Кеньон.

— Доктор Айовино, директор медицинского консультативного центра, тоже винит себя в этом.

— Произошла трагедия и не стоит винить в этом ни себя, ни других, — тихо сказала Карен. — Я должна была убедить Элана показать эти письма руководству еще до того, как он решил, что их писала Лори. И Элан не должен был оставлять окно в спальню настежь открытым. Я должна ненавидеть эту девушку, но я лишь вспоминаю о том, как Элан жалел ее.

Уолтер Ларкин всегда считал, что Карен была бесчувственна и холодна, но теперь он вдруг засомневался. Слезы в ее глазах и дрожащие губы были явно неподдельными.

На следующее утро за завтраком он поделился своими мыслями с женой.

— Не будь таким наивным, Уолтер, — категорично ответила Луиза. — Карен до смерти надоели как жизнь в городке, так и факультетские чаепития. Она бы давно бросила его, если бы Элан не был таким щедрым. Посмотри, как она одевается! Знаешь, что я думаю? Элан в конце концов понял, на ком он женился. Уверена, что он не собирался больше мириться с этим. Так что несчастная девочка Кеньон подарила Карен билет на поездку первым классом в один конец до Нью-Йорка.

В десять часов утра в понедельник Опал пришла в агентство по продаже недвижимости. Бетси Лайенс уже ждала ее.

— Видите ли, миссис Хоккинс, — начала она, — боюсь, что сегодня у вас будет единственная возможность осмотреть дом Кеньонов, так что, пожалуйста, постарайтесь получше рассмотреть все, что вас интересует, и уточнить все необходимые детали.

Именно такое начало разговора и было нужно Опал. Бик велел ей разузнать все, что можно, о том, как развивались события.

— На эту семью свалилось столько несчастий, — она вздохнула. — Как себя чувствует эта бедная девочка?

Бетси Лайенс с облегчением поняла, что жуткие заголовки газет, кричащие об аресте Лори Кеньон по обвинению в убийстве, похоже не повлияли на намерение Карлы Хоккинс купить этот дом. В ответ на это, она позволила себе быть с ней более откровенной, чем обычно.

— Можете себе представить, как взбудоражен весь город. Все им сочувствуют. Мой муж адвокат, и он говорит, что при защите им нужно будет делать упор на невменяемость, но доказать это будет не просто. Все годы, что я знаю Лори Кеньон, в ее поведении никогда не было ничего странного, никакого намека на умопомрачение. Сейчас нам лучше ехать, не теряя времени.

Опал всю дорогу молчала. А вдруг все это обернется против них и благодаря фотографии Ли что-то вспомнит? Но тогда она вспомнит и про угрозу Бика.

В тот день Бик выглядел действительно устрашающе. Он поощрял привязанность Ли к этому глупому цыпленку. Глаза Ли, всегда опущенные и грустные, зажигались, когда она выходила во двор. Она подбегала к цыпленку, брала его на руки и прижимала к себе. Однажды, взяв из ящика кухонного стола нож, Бик подмигнул Опал:

— Сейчас ты увидишь представление, — сказал он ей.

Выскочив на улицу, он стал размахивать ножом перед Ли. Она в страхе прижала к себе цыпленка. Протянув руку, он схватил его за шею. Цыпленок пронзительно запищал, и Ли с неожиданной храбростью попыталась отнять его у Бика. Он так сильно ударил ее, что она отлетела. И затем, пока девочка поднималась, Бик взмахнул рукой и отсек цыпленку голову.

Опал сама похолодела от ужаса, когда он швырнул обезглавленного цыпленка к ногам Ли, и тот, трепыхаясь, обрызгивал ее кровью. Потом Бик поднял голову цыпленка и, нацелив нож на горло Ли, помахал им в воздухе. Его глаза грозно блестели. Жутким голосом он пообещал Ли, что с ней будет то же самое, если она когда-нибудь скажет про них хоть слово. Да, Бик был прав. Воспоминание о том дне либо заставит Ли замолчать, либо окончательно сведет ее с ума.

Молчание ее спутницы вовсе не расстраивало Бетси Лайенс. По своему опыту она знала, что перед тем, как сделать серьезную покупку, люди часто бывают сосредоточенными и задумчивыми. Однако ее настораживало то, что Карла Хоккинс ни разу не приехала смотреть дом с мужем. Свернув к дому Кеньонов, Бетси задала ей именно этот вопрос.

— Мой муж полностью полагается на меня, — спокойно ответила Опал. — Он доверяет моему вкусу. Я хорошо знаю, что ему понравится.

— Это большой плюс вам, — тут же горячо заверила ее Бетси.

Лайенс уже собиралась вставить ключ в замочную скважину, как вдруг дверь открылась. Перед ошарашенной Опал возникла приземистая фигура в темоной юбке и джемпере, которую ей представили как домработницу Софи Пероски. Если эта женщина будет таскаться за ними по всему дому, Опал может не представиться возможность засунуть куда-нибудь эту фотографию.

Однако Софи осталась на кухне, и с фотографией все оказалось гораздо проще, чем предполагала Опал. В каждой комнате, останавливаясь возле окна, она смотрела, куда оно выходит.

— Муж просил меня посмотреть, не слишком ли близко расположены соседние дома, — пояснила она.

На письменном столе в комнате Ли она увидела блокнот. Обложка была слегка приподнята, и из-под нее торчал кончик ручки.

— Сколько метров эта комната? — спросила она и, чтобы посмотреть в окно, наклонилась над столом.

Как она и ожидала, Бетси Лайенс полезла в сумочку за планом дома. Быстро опустив глаза, Опал незаметно открыла блокнот. Исписанными были лишь три-четыре первые страницы. Ей бросились в глаза слова «Доктор Донелли хочет, чтобы я…» Должно быть, Ли ведет дневник. Как бы Опал хотелось прочесть эти записи!

Ей понадобилось всего несколько секунд, чтобы достать из кармана фотографию и сунуть ее между страниц блокнота. Этот снимок был сделан Биком в первый день, когда они только привезли Ли на ферму. На нем Ли стояла возле большого дерева в своем розовом купальнике, сжавшись, дрожа от холода и слез.

Бик отрезал кусок фотографии с головой Ли и прикрепил его скрепкой внизу. Теперь на этой фотографии голова Ли с опухшими от слез глазами и спутанными волосами смотрела на свое обезглавленное тело.

— Да, этот дом действительно расположен на значительном расстоянии от соседних, — заметила Опал, когда Бетси Лайенс объявила ей, что размер этой комнаты — три с половиной на пять с половиной метров, это самый подходящий размер для спальни.

Джастин Донелли составил свой график таким образом, чтобы он мог встречаться с Лори ежедневно с понедельника по пятницу в десять часов утра. Он договорился о консультациях и с другими психиатрами. В прошлую пятницу Джастин дал ей с полдюжины книг о расщеплении личности.

— Лори, — сказал он ей. — Я хочу, чтобы ты прочитала все это и поняла, что большинством пациентов с аналогичным диагнозом являются женщины, ставшие в детстве жертвами надругательства. Они старались блокировать в памяти происходившее с ними точно так, как ты сейчас блокируешь свою память. Я думаю, что эти личности, которые помогли тебе пережить то, что случилось с тобой за те два года, просто не давали о себе знать до смерти твоих родителей. А сейчас они в полной мере проявили себя. Из книг тебе станет ясно, что эти другие личности часто пытаются помочь, а не навредить тебе. Поэтому я надеюсь, что ты сделаешь все, чтобы сознательно дать мне возможность побеседовать с ними.

В понедельник утром в его кабинете была установлена видеокамера. Он понимал, что Саре могут понадобиться какие-то из этих пленок на суде, и он должен быть крайне осторожным, чтобы это не выглядело так, будто он подсказывает Лори нужные ответы.

Когда Сара и Лори вошли в кабинет, Джастин показал им видеокамеру и объяснил, что собирается записывать сеансы.

— Некоторое время спустя я покажу тебе эти записи, — сказал он Лори.