И колыбель упадет, стр. 56

Фондю, наверное, уже готово. Он нерешительно посмотрел на карты. Убрать их или доставить себе удовольствие, перечитать некоторые? Возможно, ему следует их просмотреть. Эта неделя была такой трудной. Надо освежить в памяти некоторые комбинации препаратов, которые он захочет использовать в новом эксперименте.

Откуда-то в библиотеку проник вой полицейских машин, принесенный пронизывающим ветром. В комнате звук достиг апогея и резко оборвался. Он поспешил к окну, приоткрыл занавеску и выглянул. Полиция!

Неужели нашли Кэти? И она могла говорить? Он стремительно бросился к столу, собрал карты, вернул их в сейф, закрыл его и задвинул панель.

Спокойствие. Необходимо сохранять спокойствие. Кожа стала липкой. Губы и колени онемели. Нужно взять себя в руки. У него есть еще один, последний, отчаянный козырь, которым он всегда сможет сыграть. Если Кэти заговорила, все кончено. Но если полиция здесь по другой причине, он еще сумеет их обмануть. Может, Кэти уже умерла, и нашли ее тело. Вспомнить вопросы и обвинения, когда умерла Клэр. Они ни к чему не привели. Не было никаких доказательств.

Все возможности и все последствия замельтешили в сознании. В точности как во время операции или родов, когда что-то вдруг идет не так и он должен принять бесповоротное решение.

И тогда оно пришло. Ледяное спокойствие, чувство могущества, божественного всеведения, которое никогда не подводило его во время трудных операций, наполнило его тело и разум.

Раздался резкий, властный стук в дверь. Он нарочито медленно пригладил волосы. Его пальцы, которые словно по волшебству стали сухими и теплыми, затянули узел на галстуке. Он подошел к входной двери и открыл ее.

79

Пока полицейская машина мчалась к дому Эдгара Хайли, Скотт обдумывал показания, услышанные за последние несколько часов от Криса Льюиса, Гертруды Фитцджеральд, Ганы Крупшак, Дзиро Фухито, Анны Хоран и Морин Кроули.

Вроде бы все они указывали на одного человека — доктора Эдгара Хайли, — делая его главным подозреваемым в совершении неправомерных действий и убийстве.

Менее трех часов назад основная часть этих косвенных улик указывала на Криса Льюиса.

Скотт вспомнил, как в детстве играл в «бирюльки». В этой игре из кучи палочек нужно выдергивать по одной, не трогая остальных. Если другая палочка хотя бы шевельнется, ты проиграл. Скотт был хорошим игроком. Но дело в том, что почти всегда, как бы ни был он осторожен, в конце концов, куча рассыпалась.

Так же и с косвенными уликами. Все вместе они выглядят впечатляюще. Разложи их по одной, и все развалится.

Ричард сидел рядом, на заднем сиденье полицейской машины. Именно из-за настойчивого желания Ричарда направить все усилия на доказательство вины Эдгара Хайли они теперь мчались через Парквуд под вой сирен. Ричард довел это расследование до точки кипения, утверждая, что если Хайли узнает про их подозрения, он может уничтожить улики. Эдгар Хайли, выдающийся врач, блестящий акушер. Многие влиятельные люди горячо признательны ему за детей, родившихся благодаря его усилиям. Если они сейчас занимаются охотой на ведьм, прокуратура попадет под обстрел прессы и публики.

— Ну и дерьмо! — Скотт не сразу понял, что произнес это вслух.

Ричард повернулся к нему, нахмурившись:

— Что дерьмо?

— Все это дело: обыск, предположение, что Хайли — гений и убийца. Ричард, какие у нас доказательства? Гертруде Фитцджеральд показалось, что Хайли полез в ящик ночного столика за мокасином. Крису Льюису кажется, что он мельком увидел Хайли в «Эссекс Хаус». Ты считаешь, что Хайли производил медицинские чудеса. Даже если большое жюри примет обвинительный акт, в чем я сомневаюсь, хороший адвокат, вероятно, сможет закрыть это дело, даже не доводя до суда. Я почти готов повернуть назад.

— Нет! — Ричард схватил Скотта за руку. — Бога ради, мы должны конфисковать его отчеты.

Скотт сжался на сиденье, высвободив руку.

— Скотт, — настаивал Ричард, — забудь обо всем, кроме числа смертей среди беременных в Вестлейке. Одно это является достаточным основанием для расследования.

Машина свернула за угол. Они оказались в элегантном западном районе Парквуда.

— Ладно, — огрызнулся Скотт. — Но помни, Ричард, к завтрашнему утру, мы оба, возможно, пожалеем об этой поездке.

— Сомневаюсь, — бросил Ричард. Внутри все сжималось от растущего беспокойства, которое не имело отношения к моменту, к этому делу. Кэти. Он отчаянно беспокоился о Кэти. Почему?

Машина въехала на подъездную дорожку.

— Ладно, приехали, — недовольно проворчал Скотт. Два следователя, сидевшие впереди, вылезли из машины. Выходя, Ричард заметил, как на окне справа шевельнулась занавеска.

Они припарковались позади черной машины с номерными знаками медицинской службы. Скотт дотронулся до капота.

— Еще теплый. Он недавно приехал.

Молодой следователь, который вел машину, резко постучал в дверь. Они подождали. Скотт нетерпеливо притопывал ногами, чтобы согреться.

— Почему вы не позвонили? — раздраженно спросил он. — Звонок здесь именно для этого.

— Нас видели, — отозвался Ричард. — Он знает, что мы здесь.

Следователь как раз протянул палец к звонку, когда дверь открылась. Перед ними стоял Эдгар Хайли.

— Доктор Хайли? — заговорил Скотт.

— Да. — Тон был холодным и вопрошающим.

— Доктор Хайли, я Скотт Майерсон, прокурор округа Вэлли. У нас есть ордер на обыск этого дома, и моим долгом является сообщить вам, что вы подозреваетесь в причинении насильственной смерти Венджи Льюис, Эдне Берне и доктору Эммету Сале-му. Вы имеете право на адвоката. Вы можете отказаться отвечать на вопросы. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас.

Подозреваетесь. Они не уверены. Они не нашли Кэти. Каждая крупица улик у них косвенная. Он отступил в сторону и открыл дверь шире, чтобы впустить их.

— Я не понимаю причин этого вторжения, но входите, джентльмены. — В его голосе звучала сдерживаемая ярость. — Я отвечу на все ваши вопросы, добро пожаловать на обыск моего дома. Однако должен предупредить вас, что проконсультируюсь с адвокатом, чтобы подать в суд на округ Вэлли и на каждого из вас персонально.

Когда он ушел из больницы Христа в Девоне, он пригрозил, что подаст в суд, если хоть одно слово из расследования просочится наружу. И в основном все сохранили в тайне. Ему удалось посмотреть свое досье в больнице Королевы Марии в Ливерпуле, там не было ни слова об этом.

Он, не торопясь, провел их в библиотеку. Он знал, что выглядит внушительно, когда сидит за массивным письменным столом эпохи короля Якова. Ему было жизненно важно лишить их присутствия духа, чтобы они побоялись допрашивать его слишком тщательно.

Почти презрительным жестом он указал на обитую кожей кушетку и стулья. Прокурор и доктор Кэрролл сели, двое других остались стоять. Скотт вручил ему отпечатанные права. Он пренебрежительно подписал их.

— Мы приступим к обыску, — вежливо произнес следователь постарше. — Где вы храните медицинские отчеты, доктор Хайли?

— Естественно, у себя в кабинете, — огрызнулся тот. — Однако, пожалуйста, не стесняйтесь. Уверен, что вы и не будете. В этом столе есть ящик с личными бумагами.

Он встал, подошел к бару и налил в хрустальный бокал «Чивас Регал». Неторопливо добавил кубики льда и плеснул воды. Он не стал предлагать напитки остальным. Если бы они пришли минутой раньше, карта Кэти еще была бы в ящике стола. Они опытные следователи, могут обнаружить двойное дно в этом ящике. Но им никогда не обнаружить сейф, даже если они разворотят весь дом.

Усевшись в полосатое бархатное кресло у камина, он прихлебывал виски и холодно смотрел на них. Когда он вошел в библиотеку, то был так занят, что не заметил огня, разведенного Хильдой. Огонь отлично разгорелся. Потом он поест здесь фондю и выпьет вина.

Начались вопросы. Когда он в последний раз видел Венджи Льюис?

— Как я уже сказал миссис Демайо…