Огонь Ареса, стр. 27
Выйдя из дома, Лисандр кое-что увидел и спрятался в винограднике, чтобы остаться незамеченным.
Два силуэта наклонились друг к другу очень близко. По лиловой одежде он определил, что один из них принадлежит Кассандре. Она стояла под оливковым деревом.
Ее собеседник был повернут к Лисандру спиной. На нем была черная туника. Близко наклонившись, они шептались, точно заговорщики. Вдруг молодой человек развернулся и стал быстро удаляться в противоположном направлении. Кассандра какое-то время смотрела ему вслед, затем неторопливо направилась к дому, глубоко задумавшись.
Лисандр вышел из укрытия. Он ждал, когда Кассандра заметит его.
Их глаза встретились, и юноша услышал, как она вздохнула. Ее лицо дернулось, но девушка быстро вскинула голову и уставилась куда-то мимо него, словно перестав его видеть. Кассандра вела себя так, будто его здесь не совсем нет.
«Я не позволю, чтобы она снова одержала надо мной верх», — подумал Лисандр. Он сделал шаг и преградил ей путь.
— Почему ты так ведешь себя? — тихо спросил Лисандр. — Я не сделал ничего, чтобы заслужить подобное отношения.
— Не понимаю, о чем ты, — ответила девушка, но он заметил на ее щеках румянец.
Лисандр стоял так близко, что мог разглядеть зеленые искорки в ее карих глазах. Кассандра молча моргала длинными темными ресницами. Лисандр заметил, сколь симметричны черты ее лица. Казалось, что даже веснушки на нем расположены симметрично. Лицо Кассандры было таким же прекрасным и гордым, как у Сарпедона. На нем был лишь один изъян — бледный шрам под дугой левой брови.
— Нет, понимаешь, — Лисандр чуть повысил голос и обрадовался, видя, что девушка растерялась. — Похоже, тебе доставляет удовольствие насмехаться надо мной безо всякой причины. Ты такой родилась или же спартанских женщин специально обучают жестокости?
— Как ты смеешь говорить со мной о спартанских женщинах? Раб, ты должен знать свое место, или я скажу деду, что ты посмел со мной заговорить. Не понимаю, почему ты здесь, но обязательно разузнаю и положу этому конец.
Кассандра решительно толкнула его в грудь и Лисандр, споткнувшись, попятился назад. Девушка вошла в дом.
Лисандр проголодался как волк. После встречи с Сарпедоном утром и занятий днем он с нетерпением ждал ужина.
Илоты накрыли стол. Как обычно на нем лежали караваи хлеба, свежие фрукты, стояли миски с супом. Лисандр отправил Тимеона за второй, затем за третьей добавкой. И как всегда, последнюю миску приберег для друга. Илотам, которые прислуживали ученикам, со спартанского стола разрешалось брать только объедки или то, что бросали на пол: незрелые оливки, хрящи, куски подгоревшего или черствого хлеба.
После того как Тимеон оставил работу в поле и начал прислуживать в казарме, его лицо чуть округлилось.
После мытья тарелок и чашек Тимеон подошел к Лисандру.
— Ну, до завтра, — попрощался он.
— Подожди, — остановил его Лисандр, доставая из-под плаща большой кусок сыра и протягивая другу. — Возьми, это для твоей семьи, дар любезной Спарты.
Тимеон сначала улыбнулся, затем нахмурился.
— Это же воровство. Будь осторожней…
— Не беспокойся, — прервал его Лисандр. — Спартанцы говорят, что в воровстве нет ничего плохого. Только нельзя попадаться. Диокл рассказывал нам о спартанском мальчике, который как-то поймал лису. Он собирался убить ее и съесть. Заметив приближавшихся воинов, он спрятал лису под плащом. Хотя зверь грыз ему живот, мальчик стойко терпел это, пока воины не прошли мимо.
Тимеон сморщил нос от отвращения.
— А что с ним дальше было?
— Диокл сказал, что он умер как настоящий спартанец.
Это не поколебало отвращения Тимеона.
— Думаю, сыр причинит тебе меньше страданий, чем лиса спартанцу! — улыбнувшись, заметил Лисандр.
Оба направились к казарме.
— Тогда до завтра, — повторил Тимеон. Лисандру не хотелось отпускать друга, к тому же он тосковал по дому.
— Подожди, — сказал он. — В поселении обо мне говорят?
Тимеон уставился в землю.
— Конечно, говорят, — наконец ответил он. — Разумеется. У мессенцев уже много десятилетий не было своего чемпиона. Моя сестра говорит, что ты станешь новым Поликаресом. Сначала на праздничных соревнованиях, затем на Олимпийских играх…
— А еще что говорят? — спросил Лисандр. Лицо Тимеона напряглось.
— Не волнуйся, мы все за тебя. Даже если…
— Даже если… что? — прервал его Лисандр.
Тимеон улыбнулся.
— Даже если ничего не произойдет, — сказал он. — Спи спокойно.
Когда илот исчез в темноте, Лисандр прислонился к двери. Что Тимеон побоялся сказать? Неужели его соплеменники забыли о том, что Лисандр был одним из них? Душой он все еще чувствовал себя илотом, а что если плащ на его плечах они считают не только источником тепла? Быть может, он пугает их?
ГЛАВА XVIII
Сарпедон встретил Лисандра во дворе церемонным пожатием предплечья.
— Ты готов приступить к сегодняшнему занятию? — спросил он.
В одной руке эфор держал нечто похожее на оторванный кусок ткани, а в другой настоящий боевой щит.
— Да… я готов, — ответил Лисандр.
— Тогда возьми вот это, — дед протянул ему щит.
Лисандр повиновался и продел руку через ремни. Тяжелый щит потянул его руки вниз, но юноша занял устойчивое положение и постарался не показать, как ему трудно.
Дед приготовил для него еще один сюрприз. Не говоря ни слова, он закрыл ему глаза куском ткани и завязал ее на затылке. Лисандр ничего не видел и от страха споткнулся.
— В бою, — нараспев заговорил Сарпедон низким голосом, — спартанец сражается не один, а вместе со многими. Его безопасность зависит от щита воина, стоящего в фаланге справа, а он в свою очередь должен прикрывать бойца слева. Без этого фаланга распадется, и битва будет проиграна. Тебе понятно?
Лисандр кивнул.
— Хорошо, — продолжил Сарпедон. Лисандр услышал, что дед переместился, и повернул голову, чтобы определить, где тот находится. Невидимый эфор продолжал говорить, его голос раздавался то с одной стороны, то с другой.
— В разгар битвы, когда кровь и пот струятся по лицу, надо уметь сражаться хорошо, даже если ты ничего не видишь. Тебе придется надеяться на обретенные навыки и полагаться на тех, кто сражается рядом. Я не преувеличиваю. Ты готов?
— Что вы собираетесь делать? — спросил Лисандр. Он злился на себя за то, что испытывает страх. Как может простая повязка лишить его уверенности в себе? Но он твердо решил пройти это испытание.
— Всему свое время, — ответил старик. Раздался свист, и что-то похожее на трость врезалось в голень Лисандра. Не очень сильно, но все равно было больно.
— Ой! — вскрикнул он.
Сарпедон не стал извиняться.
— Ты только что лишился ноги ниже колена.
— Но как же мне защищаться, если я не вижу? — спросил Лисандр.
— Летучая мышь ночью ловит насекомых, ничего не видя, — ответил Сарпедон, — однако она не умирает с голоду. Ты должен чувствовать, что происходит вокруг тебя. Продолжим.
На этот раз Лисандр расслышал, как Сарпедон тихо ходит перед ним, и занял удобное для защиты положение. Снова раздался свист, и он поднял щит. Трость угодила в край щита и отскочила, чуть задев его плечо.
— Хорошо! — похвалил Сарпедон. — Всего лишь поверхностная рана.
Юноша услышал, как дед быстро переместился вправо, почувствовав смещение воздуха. Тогда он присел на левую ногу и поднял щит над головой. Трость угодила в середину щита.
— Отлично, — похвалил Сарпедон. — Хорошо сражаешься, если учесть, что ты истекаешь кровью и стоишь на одной ноге!
Лисандр почувствовал, как его обуревает гордость. Щит в его руке показался легче.
Они продолжали тренироваться.
Лисандр перестал обращать внимание на окутавший его мрак и прислушивался к движениям Сарпедона, предвосхищая, с какой стороны обрушится на него следующий удар. Вскоре лишь один из пяти ударов стал достигать цели, а в конце тренировки Лисандр отразил все удары.