Безмолвная, стр. 57

— Вы не видели ничего, похожего на меч?

— Нет, мэм. Мы обшарили все шкафы и ящики. Отодвинули всю мебель и посмотрели за ней. — Он помолчал, оглядев голые стены. — Рискну предположить, что она здесь совсем недавно. Еще не успела обжиться.

— Если она вообще планирует здесь остаться.

— Здесь совсем немного одежды.

Джейн открыла шкаф и обнаружила не более десятка вещей на вешалках, все второго размера. [72]Три пары черных брюк, несколько темных свитеров и блузок, и одно летнее платье без рукавов из нежного шелка цвета персика. Это был гардероб временного жильца, который явно планирует съезжать. Девушки, которая оставалась для них загадкой. Джейн разглядывала платье, пытаясь представить Беллу Ли, одетую в нечто столь женственное, столь кокетливое, но не смогла. Вместо этого она увидела беспощадные глаза девушки и ее взъерошенные черные волосы.

— Мне жаль говорить об этом, — сказал Тэм, держа в руках свой мобильник. — Но у нее железное алиби на пятнадцатое апреля. Я поговорил с директором культурного центра. Тем вечером они проводили демонстрацию боевых искусств. Белла Ли выступала с восемью студентами из академии «Дракон и Звезды».

— Во сколько это было?

— Группа прибыла в шесть вечера, поужинала и вышла на сцену около девяти. Они пробыли там весь вечер, — он покачал головой. — Так что ничего не сходится, Риццоли.

— У нее нет алиби на двадцать первое апреля.

— Это не повод, чтобы задержать ее.

— Тогда давай найдем повод, черт возьми.

— Зачем? — Взгляд Тэма был таким пристальным, что она почувствовала себя неуютно.

Джейн отвернулась к шкафу, чтобы не смотреть ему в глаза.

— В ней есть нечто, заставляющее звенеть мои внутренние датчики. Я знаю, что она в этом замешана, но не знаю как.

— Все, что у нас есть, это видеозапись с женским силуэтом. Он может быть ее, а может и кого-то другого. У нас нет никакого оружия. У нас нет ни одного намека на улику.

— Потому что она отдраила это место с хлоркой, прежде чем мы сюда попали.

— Так что у нас есть помимо твоего шестого чувства?

— Оно отлично служило мне прежде. — Джейн потянулась к шкафу и начала шарить рукой в перчатке по карманам. Сама не понимая, что ищет. Она обнаружила лишь немного мелочи, пуговицу и сложенный носовой платок.

— Знаешь, а Тэм прав, — произнес Фрост, стоя в дверном проеме. — Мы обязаны отпустить ее.

— Не раньше, чем я разузнаю о ней побольше. О том, кто она на самом деле, — ответила Джейн.

— Мы всего лишь гадаем на кофейной гуще.

— А теперь давайте найдем то, что нам необходимо, чтобы доказать это. Здесь где-то должна быть зацепка. — Она подошла к окну спальни и выглянула на улочку. Рама была не заперта, и окно открыто достаточно, чтобы впускать в комнату свежий воздух. Пожарная лестница находилась справа и не заслоняла окно. Любая другая женщина бы нервничала из-за подобной небезопасности, но Белла Ли была бесстрашной и шагала по жизни, всегда готовая к битве. Ночью в своей постели просыпалась ли она от неясного шума за окном, от скрипа половиц? Или она и спала как воин, не боясь даже во сне?

Джейн отвернулась от окна и внезапно остановилась, задержав взгляд на занавеске. Ткань была пестрым полиэстером без единой морщинки, с рисунком из бежевых бамбуковых стеблей вперемешку с лесной зеленью. На этом разноцветном фоне серебристая нить была почти незаметна. Только из этой точки комнаты свет скользил по поверхности ткани, и Джейн смогла разглядеть волосок, зацепившийся за занавеску.

Она достала пакет для сбора улик из кармана. Боясь даже вздохнуть, она деликатно сняла ниточку с занавески и положила ее в пакет. Держа его на свету, она разглядывала сквозь пластик один-единственный волосок. Затем перевела взгляд на окно, за которым располагалась пожарная лестница.

Оно было здесь. Существо было в этой комнате.

Глава тридцать вторая

Охотник редко осознает, когда охотятся на него самого. Он шагает по лесу с винтовкой в руках, его глаза пристально вглядываются в снег, припорошивший землю, в поисках следов. Он идет по следу или сидит на дереве, ожидая, пока в его поле зрения появится медведь. Ему никогда не приходит в голову, что жертва может наблюдать за ним, дожидаясь момента, пока тот ошибется.

Охотник, который преследует меня сейчас, не испытывает ни малейшего страха. Я кажусь обычной женщиной средних лет, мои волосы испещрены сединой, походка замедлена от усталости и веса сумок, набитых недельным запасом продуктов, которые я несу. Я шагаю по тому же самому маршруту, что и каждый вечер вторника. После шоппинга на китайском рынке на Бич-стрит я поворачиваю направо на Тайлер и держу курс на юг к моему тихому району Тай Дун Виллидж. Я опускаю голову, мои плечи поникли так, чтобы каждый, кто видит меня, подумал бы: Вот идет жертва.Не женщина, которая даст отпор. Не женщина, которую нужно бояться.

Но теперь мой противник знает, что ему следует быть осторожным, также как и я осторожна с ним. До сих пор мы только делали пробные выпады в сумерках, но еще ни разу не сталкивались, кроме как через его заместителей. Мы два охотника, все еще кружащие вокруг друг друга, и он должен сделать следующий шаг. Только тогда, когда он выйдет на свет, я узнаю его лицо.

Поэтому я шагаю по Тайлер-стрит, как и много раз до этого, размышляя, тот ли это самый вечер. Я никогда еще не чувствовала себя настолько уязвимой, и знаю, что следующий тур вот-вот начнется. Яркие огни улиц Бич и Нилэнд растворяются позади меня. Теперь я двигаюсь сквозь сумерки мимо темных подворотен и неосвещенных переулков, полиэтиленовые пакеты шелестят в такт моей ходьбе. Всего лишь усталая вдова, занимающаяся своим делом. Но я замечаю вокруг себя все, от дымки перед лицом до аромата кинзы и лука, доносящегося из моих сумок. Никто не следит за мной. Ни один наблюдатель. Сегодня я одна, мишень в ожидании первой стрелы.

Когда я подхожу ближе к дому, то вижу тьму вместо освещенного крыльца. Умышленный саботаж или всего лишь перегоревшая лампочка? Мои нервы встревожено гудят и сердце ускоряется, посылая кровь к мышцам, уже напрягшимся для боя. Затем я замечаю припаркованный автомобиль и вижу мужчину, который выходит поприветствовать меня. Мое дыхание вырывается наружу с вздохом как облегчения, так и раздражения.

— Миссис Фэнг? — говорит детектив Фрост. — Мне нужно с вами поговорить.

Я останавливаюсь у переднего крыльца, руки оттягиваются вниз под весом продуктов, и без улыбки смотрю на него.

— Сегодня я устала. И мне больше нечего сказать.

— По крайней мере, позвольте вам с этим помочь, — предлагает он, и прежде чем я успеваю возразить, он выхватывает продуктовые сумки из моих рук и несет их вверх по ступенькам к моему крыльцу. Там он ждет, пока я открою дверь. Он выглядит настолько искренним, что у меня не хватает духа отклонить его предложение.

Я отпираю дверь и впускаю его.

Пока я включаю свет, он относит мешки на кухню и водружает их на столешницу. Он стоит, засунув руки в карманы, и наблюдает, как я складываю острые травы и свежие овощи в холодильник, расставляю в застекленном буфете растительное масло, бумажные полотенца и банки куриного бульона.

— Я бы хотел извиниться, — говорит он. — И объяснить.

— Объяснить? — спрашиваю я, и это звучит, будто мне и вправду безразлично то, что он сказал.

— Насчет меча и того, зачем мы его забрали. В расследовании убийства мы должны изучить любые возможные варианты. Отследить каждую ниточку. Оружие, которое мы искали — это очень старинный меч, и я знал, что вы одним таким владеете.

Я закрываю дверцу буфета и поворачиваюсь к нему.

— Теперь вы, должно быть, осознали, что допустили ошибку.

Он кивнул.

— Меч будет вам возвращен.

— А когда отпустят Беллу?

— С этим намного сложнее. Мы все еще изучаем ее прошлое. Поэтому я надеюсь, вы поможете нам, потому что знаете ее.