Леопард, стр. 89

Харри три раза глубоко вдохнул и выдохнул, прежде чем закричать снова:

— Темно, ветер, я тут яйца себе отморожу, Бельман. Пора домой.

По-прежнему никакого ответа. Харри закрыл глаза. Боялся ли он? Боялся, что коллега, человек на первый взгляд здравомыслящий, лишит его жизни по внезапной прихоти, когда подвернется случай? Черт, еще бы ему не бояться. Потому что это вовсе не была внезапная прихоть. И то, что Бельман остался, чтобы вывезти Харри в эту снежную пустыню, вовсе не было случайностью. Или? Он вздохнул. Бельман легко мог устроить, чтобы все выглядело как несчастный случай. Спустится потом вниз, снимет обвязку, смотает веревку, скажет, что была метель, Харри оступился и угодил в пропасть. В горле пересохло. Ну нет, так не пойдет. Не для того он выбрался из-под этой треклятой лавины, чтобы через двенадцать часов его скинули в пропасть. Да еще чтобы это сделал полицейский. Ни черта у тебя не выйдет, и не мечтай…

Натянутая обвязка вдруг обмякла. Он падал. Свободно. И быстро.

— Поговаривают, что Бельман избил коллегу, — сказал Йендем. — Только за то, что тот на рождественской вечеринке у них в полиции чуть чаще, чем следует, танцевал с его женой. Парень хотел на него заявить, ему своротили челюсть и проломили череп, но доказательств не нашлось, нападавший был в капюшоне. Однако все знали, что это Бельман. Ситуация щекотливая, так что ему пришлось найти место в Европоле, лишь бы уехать из страны.

— Вы верите этим слухам, Йендем?

Рогер пожал плечами:

— Складывается впечатление, что Бельман относится к такого рода правонарушениям с известной долей… терпимости. В связи с лавиной в Ховассхютте мы порылись в прошлом Юсси Колкки. Тот до полусмерти избил на допросе человека, подозреваемого в изнасилованиях. Да и Трульс Бернтсен, правая рука Бельмана, тоже не паинька.

— Хорошо. Это соперничество между КРИПОС и убойным отделом из-за того, кто будет главным в расследовании убийств… я хочу, чтобы его освещали именно вы. Я хочу, чтобы вы спровоцировали бурную дискуссию, например о психопатическом стиле руководства. Вот и все. И посмотрим, как отреагирует министр юстиции.

И, ни словом, ни жестом не завершив разговор, Бент Нурдбё надел свежеотполированные окуляры, развернул газету и вновь погрузился в чтение.

Харри не успевал думать. Он не успевал ничего. Жизнь не пронеслась перед его мысленным взором, он не увидел тех, кому должен был сказать о своей любви, не было и света, к которому его неодолимо влекло. Вряд ли можно все это успеть при падении всего на пять метров. Обвязка слегка впилась в позвоночник и пах, но эластичная веревка сделала торможение мягким.

Потом он почувствовал, что его поднимают. Ветер швырял снег ему в лицо.

— Какого черта? — спросил Харри, когда через пятнадцать минут вновь оказался на краю расщелины, качаясь под порывами ветра и поспешно освобождаясь от веревки.

— Ну что, теперь-то испугался? — улыбался Бельман.

Вместо того чтобы отложить веревку в сторону, Харри намотал ее на правую руку. Убедился, что веревки еще достаточно для свободы маневра. Короткий апперкот в кончик подбородка. Благодаря веревке рука не пострадает, не то что в прошлый раз, когда он ударил Бьёрна Холма и у него потом два дня болели костяшки.

Он сделал шаг к Бельману. Увидел удивление на лице комиссара, когда тот заметил веревку, намотанную на кулак Харри, увидел, как комиссар полиции пятится назад, пошатывается и валится в снег.

— Не надо!.. Просто мне пришлось завязать на конце веревки узел, чтобы она не проскользнула в тормоз…

Харри по-прежнему шел к нему, и ползающий в снегу Бельман рефлекторно поднял руку, закрывая лицо:

— Харри! Был сильный ветер, и я… поскользнулся…

Харри остановился и с удивлением посмотрел на Бельмана. Потом прошел мимо дрожащего комиссара полиции. Он шел по снегу, и ледяной ветер продувал насквозь верхнюю одежду, белье, кожу, мясо, мускулы, даже скелет замерз. Харри схватил примотанную к снегоходу палку, огляделся в поисках тряпки, которую можно к ней привязать, но ничего не нашел, а жертвовать чем-то из собственной одежды вряд ли стоило. Он поглубже воткнул палку в снег, чтобы обозначить место находки. Один бог знает, сколько времени им понадобится, чтобы найти его вновь. Потом нажал кнопку на электрическом стартере. Нашел, где включаются фары, и включил их. И сразу все увидел. Понял по снегу, который стелился по ветру, бил в фары и танцевал сплошной непроницаемой стеной: им никогда не выбраться из этого лабиринта, никогда не вернуться в Устаусет.

Глава 62

Транзит

Ким Эрик Локкер был самым молодым экспертом-криминалистом в криминалистическом отделе. Потому и особо сложных заданий ему не давали. Например, сегодня его отправили в Драммен. Бьёрн Холм говорил, что Брюн — гомик, любит пофлиртовать, но Киму Эрику надо только отдать ему одежду, а потом убираться восвояси.

Когда навигатор женским голосом возвестил: «You have arrived at your destination», [127]он как раз подъехал к старому городскому дому. Припарковался, вошел в незакрытый подъезд, поднялся на третий этаж и подошел к двери, к которой скотчем была приклеена простая бумажка с именами: ГЕЙР БРЮН / АДЕЛЕ ВЕТЛЕСЕН.

Ким Эрик еще раз нажал на кнопку звонка и наконец услышал в коридоре чьи-то шаги.

Дверь открывалась внутрь. У мужчины, который ее открыл, вокруг бедер было повязано полотенце. Он был странно белокож, лысая макушка блестела от пота.

— Гейр Брюн? Н-надеюсь, я вам не помешал, — сказал Ким Эрик Локкер и протянул пластиковый пакет, который держал в вытянутой руке.

— Да ничего страшного, я просто трахаюсь, — сказал тот своим аффектированным голосом, который Бьёрн Холм так удачно передразнивал. — Что это?

— Это одежда, которую мы у вас брали. Боюсь, нам придется еще какое-то время подержать у себя лыжные штаны.

— Да?

Ким Эрик услышал, как открылась дверь за спиной Гейра Брюна. И абсолютно женский голос прощебетал:

— Что там, любимый?

— Тут просто принесли кое-что.

Из двери выскользнула фигура и встала у Гейра Брюна за спиной. Она даже не потрудилась закутаться в полотенце, и Ким Эрик успел констатировать, что миниатюрное существо было женщиной на все сто процентов.

— Привет, — прощебетала она из-за плеча Гейра Брюна. — Если у вас больше нет к нему дел, я хотела бы получить его назад. — Она подняла маленькую изящную ножку и захлопнула дверь. Дверное стекло еще долго дрожало.

Харри остановил снегоход и уставился в снежную круговерть.

Там что-то маячило.

Бельман сидел обхватив его руками за талию и прильнув головой к его широкой спине, чтобы хоть как-то укрыться от ветра.

Харри ждал. Смотрел.

Опять.

Бревенчатая хижина. И лабаз на столбах.

И опять все исчезло, снег все стер, как и не бывало ни лабаза, ни хижины. Но Харри уже понял направление.

Почему же он не нажал на газ и не поехал прямо к ней, в спасительное укрытие, почему он медлил? Он не знал. С этой хижиной что-то не так, он почувствовал это в те секунды, на которые она ему показалась из бурана. Что-то не так с черными окнами, он словно смотрел на что-то бесконечно заброшенное, но тем не менее обитаемое. И было в этом что-то нехорошее. Поэтому он осторожно нажал на газ, чтобы не заглушить порывы ветра.

Глава 63

Лабаз

Харри подбросил полено в железную печку.

Бельман сидел у стола в гостиной и клацал зубами. Пятна у него на лице отливали синим. Группа какое-то время стучала в дверь и кричала на воющем ветру, прежде чем разбить одно стекло в окне в пустую спальню. В спальню с неубранной постелью, в которой, судя по запаху, кто-то совсем недавно спал. Он чуть было не подошел и не потрогал — а вдруг постель еще теплая. Оба они сильно продрогли, поэтому гостиная и так показалась бы им теплой, но Харри все равно сунул руку в печку, чтобы проверить, нет ли углей под черной золой. Но их там не было.