Дорога в ад (ЛП), стр. 69
- Здесь стою я, Люцифер. - Сушь, жара и песок сделали мой голос хриплым и надсадным, но он не дрожал. - И все насельники ада не заставят меня отступить.
«Иными словами, если тебе нужна Ева, попробуй взять ее. Но сначала тебе придется пройти мимо меня, а это непросто. Я должна тебе кое за что отплатить».
Голоса в моей голове замерли. Левое плечо полыхнуло бархатным жаром, устремившимся в мои руки и ноги. Он растекался по тонкой, невидимой и непостижимой преграде, отделявшей душу от тела.
Во тьме позади дьявола зажигались все новые огни, горели глаза демонов, тени сгущались вокруг стройных изящных силуэтов. Воздух, гудящий от энергии, наполнился перешептыванием, шелестящими вздохами, смешками. Демоны высшего ранга, еще признававшие дьявола своим господином, собрались к началу главного представления.
Мне было плевать.
Люцифер пожал плечами.
- Все обитатели ада тут лишние, некромант.
Волосы его взметнулись, источая золотое свечение, влажная мерцающая волна пробежала по шелку туники с китайским воротом, когда он поднял изящную руку и указал на меня выпущенным из кончика пальца когтем.
- Хватит и одного.
Острие Фудошина описало в воздухе небольшой круг, прежде чем я плавным естественным движением перешла во вторую оборонительную позицию. Нож, прижатый к левому предплечью, пел свой высоковольтный гимн грядущему убийству. Над головой чисто и ярко светили звезды, не затмеваемые городскими огнями. Ева находилась позади меня, на вершине склона. Я чувствовала ее внимание: изумруд в ее лбу выпускал искру за искрой, вторя изумруду Люцифера. Мой камень тоже искрился, а татуировка на щеке извивалась под кожей, одаряя нежной щемящей болью.
Мир сузился, сжался в точку. Ни отступать, ни уклоняться никто из нас не собирался. Перчатка брошена, вызов принят. Я на пороге смерти.
Интересно, примет ли меня мой бог в свои объятия или мне суждено безвестно кануть в колодец душ, который я так часто пересекала по мосту?
Но какое это имеет значение?
- Давай, - прошептала я.
«Ну, давай. Попробуй меня взять. Если сможешь. Если посмеешь».
Он устремился на меня, не утруждая себя предупреждением.
Удар был такой силы, словно столкнулись миры. Отведя в сторону мою левую руку, он ткнул меня стальными пальцами под дых и вмиг выбил из легких весь воздух, что едва не вызвало остановку сердца. Я сокрушительно, как таран, ударила его в золотистый лоб рукоятью Фудошина. Лицо дьявола было искажено дикой злобой, но при этом сохраняло немыслимую, противоестественную красоту. Мой удар сбил его с ног, а сама я закачалась и отступила, чудом сохранив равновесие. От его тычка живот свело судорогой, всколыхнулась тошнота, но о ней я тут же забыла, ибо уже в следующий миг Люцифер оказался на ногах, словно перетек с земли в боевую стойку. В углу его рта появилась капелька черной крови, и пока я готовилась к атаке, он вытер губу тыльной стороной золотистого пальца.
На сей раз Фудошин описал круг побольше. С его лезвия, шипя, стекал благословенный синий огонь.
- Я помню, - услышала я себя как будто со стороны.
«Я помню, как вопила, когда ты всовывал в меня эту мерзость. Ты вскрыл меня, словно банку с лимонадом, и смеялся, когда я кричала. Ты говорил, что наслаждался своим торжеством. А потом отослал меня, чтобы я предала свою дочь и своего возлюбленного».
- И что же ты помнишь? - Голос Люцифера был исполнен презрения. - Где ты была, когда я создавал вас, людишек? Где ты была, когда я создавал ваш мир?
Он выпрямился. Его глаза грозно сверкали, из их уголков тянулись мерцающие следы слез.
- Но ты последний раз путаешься у меня под ногами.
«Ох, хватит. Лучше бы заткнулся да убил меня».
Я приподняла нож: острые кончики его когтистой гарды царапали мне предплечье, вонзались в кожу. В воздухе витал густой и сладковатый, словно от подгнивших фруктов, запах демонской крови. Может быть, моей?
Впрочем, плевать. Я вихрем закрутила меч: рукоять вращалась в моей руке, клинок рассекал воздух, как пропеллер, но это не помешало Люциферу снова броситься на меня.
Мы столкнулись. Ребра затрещали, бок обожгло болью, нестерпимой и бессмысленной, как и все остальное. Боль ослепила меня, перед глазами вспыхнули звезды, но я наугад взмахнула ножом и с мрачной радостью поняла, что не промахнулась. Оглушительный вопль искрошил валявшиеся вокруг обломки и взметнул их дрожащим облаком пыли…
Но от этого удара нож вырвался из моей хватки. Оцарапав шипами гарды мою руку, он по невероятной, противоестественной траектории взлетел в воздух и отлетел в сторону. Приток энергии в мою руку оборвался, и Люцифер сбил меня с ног, ударив с размаху тыльной стороной ладони.
Глава 36
Я покатилась по земле.
«Вставай, вставай, вставай…»
Эти слова еще звучали, а я уже вскочила на ноги и произвела решительный, отчаянный выпад со всей своей демонской быстротой. Алчущий крови клинок рассек воздух, издал победную ноту и вонзился дьяволу в грудь. В тот же миг огненный штырь пробил мое левое легкое. Жгучая боль, кровь, текущая по подбородку, сломанные кости, непослушные мышцы… Качаясь, не чувствуя под собой ног, я смотрела на то, что у меня получилось.
Мы стояли лицом к лицу. Люцифер был наколот на меч, как бабочка на булавку, но крик застыл на моих губах. Черная кровь струилась у него изо рта, текла сквозь безупречные зубы цвета слоновой кости. Его глаза находились в нескольких дюймах от моего лица. Он улыбался.
Мир замер. На мое растерзанное сознание, превращенное в дымящуюся от ярости пустыню, обрушился новый болезненный удар. Я поняла тщетность своих усилий.
«Так его не убить».
Все происходило как в замедленной съемке. У меня на глазах дьявол поднял руку и выпустил когти.
«Будет больно».
Я переместила вес, высвобождая Фудошин, хотя отдавала себе отчет в том, что второго удара нанести не смогу.
«Нож. Я уронила нож. О боги, мне конец, конец».
Надежды не было. Но я все равно вырвала клинок из раны, освободив стонущий от негодования металл.
Наше столкновение произвело выброс энергии во всех направлениях. Повсюду паутинками разбежались трещины, все обломки измельчились, в воздух взметнулась пыль.
Я словно вышла за пределы физического тела и замерла в неподвижности. Нестерпимо обожгло левое плечо: слоило жаркий лед вместе с раскаленной колючей проволокой, меня затопил бурный поток энергии в отчаянном стремлении поддержать и защитить от неизбежного. Гибкие, преобразованные по демонскому образцу кости трещали, как хворостинки, и я вдруг вновь ощутила то невесомое облегчение, которое испытывала при падении с башни в Парадизе.
«Вот и все…»
Рука Люцифера начала опускаться, когти искрились зеленым огнем под стать его изумруду. Лицо дьявола исказила безумная злоба, переполнявший его лютый душевный мрак подступал к самой поверхности, проступая сквозь безупречную красоту. Мое сердце сжалось при виде абсолютной бесчеловечности, вырвавшейся из-под завесы лживого очарования.
И я узнала. Узнала эту дикую злобу, эти пылающие глаза, эти изогнутые клыки. Их отзвук звучал и в моем мозгу. То была моя собственная смертельная ненависть.
Неужели мне нужно стать похожей на дьявола, чтобы убить его?
«Нет».
Время снова застыло.
- Нет. Я не стану такой, как ты. Нет.
Это единственное слово, которое я была способна произнести, повторялось, придавая мне сил, укрепляя мою волю. Единственная молитва, слетавшая с моих уст.
«Данте, ты была слепа».
И я нанесла удар.
Нет, не своим мечом. Новая попытка использовать Фудошин была бы проявлением злобы, ярости. А я уже усвоила, насколько это бесплодно: ярость порождает лишь ответную агрессию, разрушение ради разрушения.
«Сострадание - не главная твоя доблесть, Данио-сан».
Как это понял мой старый учитель?
Багровый накал ненависти в моем сердце потускнел, красная лента истончилась до ниточки. Я не хотела, чтобы это продолжалось. Для меня это было единственной защитой. Случившегося уже не изменить, назад ничего не вернуть, но я еще могла сражаться. Еще могла убивать.