2001: Космическая Одиссея, стр. 27
– Не понимаю, в чем дело, ЭАЛ. Не могут же за два дня отказать два блока подряд?
– Это действительно очень странно, Дейв. Но уверяю вас, блоку грозит авария.
– Посмотрим, как с оптической наводкой. Боумен прекрасно знал, что это ничего не докажет, но ему нужно было время подумать. Долгожданный ответ с Земли еще не пришел, и сейчас был, пожалуй, удобный случай осторожно прощупать ЭАЛа.
На экране появились знакомые контуры Земли, уже не в фазе полумесяца: она ушла за Солнце и поворачивалась к кораблю освещенной стороной. Перекрестье лежало точно на центре диска – значит, тонкий лучик по-прежнему связывал «Дискавери» с родной планетой. Боумен и не ожидал ничего иного. При самой маленькой заминке в связи немедленно раздался бы сигнал тревоги.
– У тебя есть какие-нибудь соображения? – спросил Боумен. – В чем причина неисправности?
Долгая пауза, совершенно необычная для ЭАЛа. Наконец он ответил:
– Нет, Дейв. Как я уже докладывал, я не могу установить место повреждения.
– А ты вполне уверен, что не ошибся? – сдержанно начал Боумен. – Ты ведь знаешь, мы очень тщательно испытали снятый блок и не нашли никаких неисправностей.
– Да, я знаю. Но уверяю вас, повреждение есть. Если не в блоке, то где-нибудь во всей подсистеме.
Боумен задумчиво побарабанил пальцами по консоли. Да, это возможно, хотя докопаться сейчас вряд ли удастся; пока авария не произошла, место повреждения не обнаружить.
– Ладно, я доложу на Землю, посмотрим, что они скажут.
Он помолчал, но ЭАЛ не отозвался.
– Послушай, ЭАЛ, – снова спросил Боумен, – может, тебя что-нибудь беспокоит? Что-нибудь такое, чем можно объяснить эти наши затруднения? Снова необычно долгое молчание. Наконец ЭАЛ заговорил с нормальной интонацией:
– Послушайте, Дейв, я понимаю, что вы хотите мне помочь. Но я утверждаю: погрешность либо в системе антенны, либо в вашей методике проверки. Я обрабатываю информацию совершенно правильно. Проверьте мой формуляр, вы увидите, что там нет ни одной ошибки.
– Я хорошо знаю твой формуляр, но он не доказывает, что ты прав. Ошибиться может всякий.
– Не хочу быть настойчивым, Дейв, но я не способен ошибиться.
Возражать было неблагоразумно, и Боумен решил прекратить спор.
– Ладно, ЭАЛ, – довольно торопливо сказал он, – я понял твою точку зрения. На этом и порешим.
Ему хотелось добавить: «И давай забудем весь этот разговор». Но что-что, а уж забывать ЭАЛ был совершенно не способен. Растрачивать энергию на передачу изображения было совсем не в правилах Центра управления. Для всех деловых целей вполне хватало голосовой передачи с подтверждающей телетайпной записью. К тому же на экране появилось лицо не дежурного контролера, а главного программиста – доктора Саймонсона. И астронавты поняли сразу, что пришла беда.
– Хелло, Икс-Дельта-Один, говорит Центр управления. Мы закончили анализ ваших затруднений с блоком АЕ-35. Показания обеих наших компьютеров согласуются. Доклад относительно прогноза второй аварии, переданный в вашей два-один-четыре-шесть, подтверждает диагноз. Как мы и подозревали, блок АЕ-35 не поврежден, и заменять его не нужно. Причина неполадок – в прогностических цепях и, по нашему мнению, указывает на какие-то противоречия в программе. Устранить их мы можем только при условии, что вы отключите ваш ЭАЛ и перейдете на управление с Земли. Поэтому начиная с двадцати двух ноль-ноль корабельного времени проведите следующие меры…
Голос Земли вдруг оборвался, изображение на экране исчезло. В то же мгновение раздался сигнал тревоги, а на фоне его завывания – голос ЭАЛа:
– Тревога! Тревога!
– Что случилось? – крикнул Боумен, хотя уже знал, каков будет ответ.
– Авария блока АЕ-35, как я и предсказывал.
– Покажи оптическую наводку.
Впервые с начала полета картина изменилась. Земля начала уходить от перекрестья – антенна уже не была нацелена на свою мишень. Пул двинул кулаком по выключателю сигнала тревоги, и вой смолк. Внезапная тишина гнетуще нависла над рубкой. Пул и Боумен глядели друг на друга, встревоженные и растерянные.
– Черт побери! – вырвалось у Боумена.
– Выходит, ЭАЛ был прав с самого начала.
– Да вроде так. Пожалуй, надо извиниться перед ним.
– В этом нет необходимости, – вмешался ЭАЛ. – Естественно, я огорчен, что блок АЕ-35 отказал, но, надеюсь, это восстановит ваше доверие к моей надежности.
– Я очень сожалею об этом недоразумении, ЭАЛ, – сказал Боумен с ноткой раскаяния в голосе.
– Я могу считать, что доверие ко мне полностью восстановлено?
– Конечно, ЭАЛ.
– Очень рад. Вы знаете, что я с величайшим энтузиазмом отношусь к нашей экспедиции.
– Я в этом уверен. А теперь включи-ка ручное управление антенной.
– Готово.
Честно говоря, Боумен не надеялся на особый успех, но попытаться стоило. На индикаторе наводки Земля совсем ушла с экрана. Боумен подвигал несколько секунд рукояткой управления, и Земля снова появилась; с большим трудом он сумел подвести ее к перекрестью. На мгновение удалось навести луч, контакт восстановился, и на экране появилось смазанное, искаженное лицо Саймонсона, который говорил:
– … прошу известить нас немедленно, если цепь К – Китти, Р – Робин…
И снова ничего, кроме бессмысленного бормотанья Вселенной…
– Не могу ее удержать, – сказал Боумен после нескольких новых попыток. – Вырывается, как дикий жеребец. Похоже, какие-то спорадические сигналы управления все время отбрасывают ее.
– Так… Что же делать?
На вопрос Пула не очень-то легко было ответить. Они отрезаны от Земли. Собственно, само по себе это еще не угрожало безопасности корабля, и можно найти много способов восстановить связь. На худой конец – жестко зафиксировать антенну и наводить на Землю сам корабль. Задача чертовски трудная и на завершающем этапе полета доставила бы им кучу лишних хлопот, но это все же можно сделать, если все остальные попытки сорвутся.
Впрочем, Боумен надеялся, что такие крайние меры не потребуются. У них был еще один запасной блок АЕ-35, а быть может, и два – ведь первый-то они сняли еще неповрежденным. Но они не решались заменять аварийный блок, пока не установят, в чем же неисправность системы. Ведь свежий блок может так же мгновенно сгореть. В общем случай был вполне заурядный и хорошо знакомый каждому домохозяину. Никто не станет заменять сгоревший предохранитель, пока не узнает, почему он сгорел.
Глава 25
Первый человек на Сатурне
Хоя Фрэнк Пул только накануне выходил из корабля, он заново проделал всю программу подготовки: небрежность в космосе – простейший способ самоубийства. Он тщательно проверил все механизмы «Бетти», запасы воздуха, топлива и энергии; хотя в космосе ему предстояло быть всего полчаса, запасы полагалось брать на сутки. Убедившись, что все в порядке, он приказал ЭАЛу открыть люк и выплыл наружу. Корабль выглядел совершенно так же, как и в прошлый раз, с одним только, но весьма важным отличием. В тот раз большая чаша антенны дальней связи смотрела назад, вдоль невидимой трассы, по которой пролетел «Дискавери», на далекую Землю, описывающую дугу вокруг жаркого Солнца.
Теперь же, когда исчезли сигналы, ориентировавшие антенну, она автоматически встала в нейтральное положение, нацелившись вдоль оси корабля. Иными словами, она была наведена почти точно на сияющий маяк Сатурна, до которого предстояло лететь еще не один месяц. Кто знает, сколько новых задач придется им решить, пока они доберутся до этой далекой звездочки… Если бы Пул всмотрелся повнимательнее, он мог бы заметить, что Сатурн не выглядит правильным диском; с обеих его сторон были никогда еще не виденные невооруженным глазом человека выпуклости – кольца планеты. Какое же зрелище предстанет перед ними, когда эти невообразимо огромные массы космической пыли и ледяных кристаллов, описывающие орбиту вокруг Сатурна, заполнят их небо, когда сам «Дискавери» станет вечным спутником Сатурна! Но это великое свершение будет бесплодным, если они не восстановят связь с Землей… Размышляя над всем этим, Пул подвел «Бетти» метров на шесть к основанию антенны, остановил ее и, прежде чем выйти, передал управление ЭАЛу.