Вечник, стр. 37

— Да не нужна ему роль, — попыталась возразить Фестади, но фаноимператор ее не слышал.

Он воздел руку и закрыл глаза, явно пытаясь что-то вспомнить. Потом щелкнул пальцами.

Когда бокал наполнили, он отхлебнул и заговорил совсем по-другому. Очередная доза спиртного стрелкой перевела ход его мысли на другие, пусть и не оригинальные рельсы.

— Все девки — дрянь, визкап. Ты еще этого не понял, ничего… Давай выпьем, служба. Ты мне нравишься. Хочешь, я открою тебе тайну, как снимать популярные фанофильмы? Здесь не все так просто!

Усохший император помахал пальцем перед носом молодого человека и резко уронил руку. Слова давались ему с трудом, фразы получались рублеными, словно из-под тяжелой секиры.

— Успех — в секрете классической трагедии. Герой-умник бросил вызов небесам? Ему крышка. А ты не высовывайся. Жуй лакташи. Зритель ведь тоже не высо-вы-ва-ет-ся. Побеждать должны простые хорошие парни…

Для смертельно пьяного он говорил очень даже неплохо. Чувствовался опыт.

А Бруно потихоньку осматривался. Визкап не раз бывал в барах Йозера Великого и хорошо знал, чем заканчиваются такие разговоры об искусстве. Нужно было уходить, и как можно быстрее.

Мимо них к стойке с выпивкой прощебетала группка девиц, одетых в загар, за ними потопали крепкие мускулистые ребята. Все — красивые. У всех дорогие современные прически, которым не страшны ни вода, ни солнце. Образцовая плоть. Глядя на всю эту публику, услаждающую себя на плоту, визкап понял, чем его насторожили глаза обитателей кремового сектора. В их глубину невозможно было заглянуть. Будто вставили в глазницы красивых людей осколки стеллита.

— Господи, кому я рассказываю! — очередной глоток вновь переключил усохшего императора. — Это ведь клоун. Пустое место. А если вышвырнуть этого клоуна за борт? Эй!

Пока мускулистые ребята оборачивались на зов хозяина, Золото поспешила вмешаться:

— Хьюго, это не клоун. Бруно — настоящий офицер Службы. Ведь офицера Службы ты не станешь выбрасывать за борт только потому, что ты пьян?

— Почему? Он мне не нравится.

— Но ведь ты благородный человек.

— Да?

— Разумеется.

Фаноимператор тяжело задумался. Так пьяница, наткнувшись на столб, пытается сообразить, как ему обмануть упрямое препятствие.

Мускулистые красавчики подошли поближе.

Четверо. Пятеро. Санфар побери, как все-таки неудобно в постинформационном обществе без сороказарядного сканфера. Бруно представил, как сейчас будет в мундире барахтаться с этими красавцами в воде. В том, что они умели отлично плавать, сомневаться не приходилось. Что-то надо было придумать, а времени оставалось всего ничего. Купаться на глазах Золота чертовски не хотелось.

Усохший наконец обошел свой «столб»:

— Да, я благородный человек. Но этого мерзавца, — теперь он прямо тыкал пальцем в Бруно, — все равно бросьте в воду! Заставьте наглотаться воды и швырните на берег!

Лавируя между столиками, красавчики двинулись исполнять приказ.

Бруно резко поднялся. Он еще успел взглянуть на Золото и неприятно удивиться. Она совершенно не испугалась. Вместо золотоглазой королевы визкап увидел в кресле расчетливую девицу из бара, того известного сорта, что провоцируют на драку глупых «бычков», сталкивают их лбами, а потом с любопытством наблюдают, как те разбивают в кровь друг другу физиономии.

— Что стоите? Утопите его! И не бойтесь этого клоуна!

Усохший сердился, не понимая, почему его лихие ребятки так медленно перебирают ногами.

Красавчиков тормозил мундир Службы, но Бруно знал: это ненадолго. Сейчас бросятся. Двое из нападавших стали заходить с флангов, а самый здоровенный, ростом почти с Гериада, но в два раза толще, попер прямо на офицера. Пора.

— Всем стоять! Руки за голову!

Бруно рявкнул так, как он с монахами-вечниками ревел на мостах прибрежной мории, обрушиваясь атакой на отряды хатусконцев. Ор он подкрепил характерным жестом межевика, выхватывающего из кобуры сканфер.

Красавчики на миг замерли, и этого оказалось достаточно, чтобы сотворить трюк, который уже пару раз выручал Бруно в йозеровских барах. Он схватил два бокала, сжал кулаки так, что захрустевшее стекло брызнуло в стороны, шагнул к здоровяку и ткнул указательными пальцами ему в плечи. Пока здоровяк тупо смотрел на свои вдруг отсохшие и повисшие плетьми руки, Бруно с силой провел ладонью по его груди. Кровавая широкая полоса ободранной кожи наискось перечеркнула ее до самого живота рубиновой лентой.

Держа руки на уровне лица, Бруно шагнул к остальным.

— Кто дернется, обдеру мордашку до мяса! Понятно?

Красавчики шарахнулись. Они ценили свои лица. Оставалось рявкнуть на паренька-рулевого.

— Прочь отсюда! Быстро.

Паренек, судя по всему, в мории не бывал и никогда не слышал рева атакующего Хорога. Бруно еле успел поймать в воздухе впечатлительного парнишку, с перепугу сиганувшего за борт, поставил его на палубу и взялся за штурвал.

Плот развернулся к берегу. Визкап прибавил ходу и на полной скорости с превеликим удовольствием, а также с грохотом и звоном въехал на этом плавучем ресторане прямо на пляж.

Когда визкап с Золотом спрыгнули на песок, никто и не подумал их преследовать. Загорелые красавцы хлопотали над здоровяком с парализованными руками, которого они уложили прямо на палубу. Фаноимператор уже спал, отбросив голову на мощную ляжку блондинки. Экипаж плота суетился вокруг своей посудины.

Тщательно отряхнув ладони и упершись локтями в парапет набережной, Бруно смотрел прямо перед собой в сторону кремовых дворцов противоположного берега. Через широкое плечо визкапа Золото пыталась заглянуть ему в лицо. Ей это не удавалось.

— Обиделся?

— Нет.

— Обиделся. Я знаю. Поверь, они не такие уж и плохие люди.

— Я заметил. Замечательные и удивительные.

— Почти.

Золото расхохоталась, приподнялась на цыпочки, зашептала:

— Хорошо, что надо сделать, чтобы офицер перестал обижаться? Может быть, офицер Службы пригласит меня в путешествие на Фесту?

Плечо визкапа под руками фаны окаменело. Было от чего.

Феста — гроза и греза девственниц! Мир, где исполняются самые заветные желания! Феста — луна влюбленных!

Строки и кадры не раз виденной фанорекламы плыли у Бруно перед глазами, а он все никак не мог поверить, что слова его золотоглазой королевы ему не почудились.

Он повернулся к Фестади. На него смотрели бесстыже наивные глаза юности. И тогда солнечное золото в этих глазах вскипело, забурлило и захлестнуло визкапа вмиг.

Глава 18

СОЛНЦЕ НОЧИ

Золотое сияние стало сворачиваться, гаснуть, но не пропало совсем, оно осталось гореть в глазах фаны огоньками обещания. Бруно очнулся, промолвил:

— Пригласить тебя на Фесту? А можно?

— Да. В фильмах я сейчас не занята, дежурство в больнице — только через два дня. Я слышала, за бои без правил платят очень хорошо. Надеюсь, после победы над Гериадом путешествие на Фесту тебя не разорит?

— Разумеется, нет. Я теперь богач.

— Тогда летим. Прямо на луну! Здорово как. Только надо переодеться. Я ведь не могу в таком виде отправиться в космос. Мне нужно подходящее платье. Пошли. Я знаю, где его взять.

Когда они преодолели очередной мостик и показалось белое, воздушной архитектуры здание, Бруно не выдержал, спросил:

— А куда мы идем?

— В музей. Что ты так странно смотришь? Это самый обычный музей фаноискусства. Здесь есть декорации к фильмам, которым двести лет. Представляешь?

Бруно привычно пожал плечами. Он думал совсем не о музее. Пока рядом Золото, пока горит огонек обещания в ее глазах, он был готов пройти безоружным все музеи Арки и Хатускона вместе взятые. Не волновало визкапа и древнее пророчество из Книги Вечности о конце времен, который наступит, когда джагрин попадет на Фесту. Уж как-нибудь времена выкрутятся, не впервой.

Заботили визкапа стэлсы. Бруно упростил информацию, когда сказал Золоту, что он богач. На самом деле дядюшка Дон его обманул, как мальчишку. Прожженный организатор зрелищ так составил контракт, что в итоге Бруно получил гроши. Теперь оставалось надеяться, что тех денег, которые собрались за время, проведенное в тюрьме, все-таки хватит на два билета до луны.