Гулы, стр. 154

Аз Гохар выслушал Гольди и ответил:

— Спасибо, комиссар, я учту ваш совет. На мгновение он посмотрел на Паолу и Андрея, а потом снова перевел взгляд на Гольди:

— И вот еще что, комиссар. Прежде чем вы уедете, нам надо уладить одно дело… Отдайте мне то, что вы у меня взяли.

Брови Гольди дрогнули в недоумении.

— Баллончик и наполнители, — пояснил Аз Гохар.

Мгновение Гольди с непониманием смотрел на старика — за событиями последнего часа он напрочь забыл о лежащей в его брюках фляжке, — потом до него дошло, что имеет в виду Аз Гохар. Сунув руку в карман, он вытащил фляжку и серебристые цилиндрики и спросил:

— Насколько я понимаю, это не спрэй-флакон для больных астмой? Тогда что же это такое?

— Вы не идете с нами, комиссар, — ответил старик, — а значит, вам нет необходимости знать это. — Он помедлил, пристально глядя на Гольди, словно на секунду увидел в его глазах колебание. — Или все-таки идете?

Комиссар качнул головой:

— Нет, я еду в Милан.

— Хорошо. Раз вы сделали выбор, пусть так и будет, — старик подошел к Гольди и взял из его рук фляжку с цилиндрами.

Еще какое-то время комиссар оставался на месте, чувствуя опустошенность в груди, потом развернулся и, пройдя мимо старика, выбрался на шоссе. Все это время машина стояла на дороге с работающим двигателем и широко открытыми дверцами. Комиссар решил, что если какое-то количество газа и попало в машину, то за прошедшие минуты оно оттуда выветрилось. Подойдя к водительской дверце, он осторожно сунул голову в салон и втянул носом воздух. Воздух в машине был обыкновенный.

Гольди повернул голову:

— Джей, садитесь в машину!

Женщина выбралась на дорогу и, обойдя «ланчу», уселась на пассажирское сиденье. Гольди. захлопнул заднюю дверцу и повернулся к Андрею.

— Послушайте, — проговорил он после секундного колебания, — вы можете делать все, что хотите, но, думаю, девушке сейчас лучше поехать со мной. Вы тянете ее на верную смерть.

Андрей бросил на него взгляд и сказал:

— Комиссар, у Паолы в Террено осталась мать. Что бы вы делали, окажись ваша мать в городе?

Комиссар промолчал. Он понимал, что эти трое обрекают себя на верную гибель, но как он может им домешать? Ведь не силой же тащить их в машину? Он уже понял, что Аз Гохар пойдет в город, даже если будет уверен, что в результате умрет, Паола в шоке и ни за что не успокоится, пока не выяснит, что стало с матерью, а Белов… Гольди задумался. Похоже, эта девушка ему не безразлична, да и со стариком его связывает кое-что общее — так что их не переубедишь.

Обойдя машину, он подобрал лежащий на земле автомат.

— Возьмите, это вам пригодится.

Он бросил оружие, и Андрей поймал его правой рукой. Комиссар перевел взгляд на север: самолет, отправившийся к Морте-Коллине, окончательно скрылся из виду, второй еще кружил над Террено.

Захлопнув дверь позади Джей, он обошел «ланчу» и оказался у водительской дверцы. В этот миг Аз Гохар закончил рассовывать баллончики по карманам и, обернувшись, сказал:

— Послушайте, комиссар, я все-таки думаю, что гулы перекрыли шоссе — вряд ли они захотят, чтобы кто-то выбрался из города и помешал им осуществить план Вассаха. Так вот, если они это сделали, вы не проедете через заслон. Других же выездов из Террено не существует — кроме дороги на Варесе, но и она, скорее всего, перекрыта. Кроме того, я не думаю, что вы пойдете через гору пешком… И вот что я хочу вам сказать: мы отправимся к автозаправочной станции и будем ждать вас там тридцать минут…

Увидев, что Гольди готов возразить, старик повторил:

— Мы будем ждать вас тридцать минут. Если через полчаса вы не вернетесь, это будет означать одно из двух: либо я ошибаюсь и на шоссе нет заслона, либо вы погибли от рук гулов. — Старик потер переносицу. — Мне бы не хотелось, чтобы осуществилось второе, буду надеяться, что вы проедете до Милана. Если же вы сделаете это, постарайтесь рассказать о происшедшем здесь так, чтобы вам поверили. У нас мало времени, чтобы помешать гулам, — не более десяти часов. После этого будет поздно предпринимать что-либо — гулы уйдут из Террено. Помните об этом, комиссар.

Старик замолчал. Глядя на его фигуру, по колено утопающую в траве, его правую руку, до локтя измазанную кровью, Гольди подумал, что он все-таки сумасшедший: возвращаться в город, в котором произошло то, чему все они были свидетелями, — для этого надо потерять разум. Однако еще он отметил, что последние слова Аз Гохара не были лишены смысла: если он прав, и шоссе действительно перекрыто, то лучше им держаться всем вместе, а не разделяться и действовать поодиночке.

— Хорошо, — кивнул он. — Если мы не сможем проехать по шоссе, мы вернемся и подберем вас, хотя я уверен, что вы ошибаетесь.

Стоя в траве, Аз Гохар промолчал.

Бросив взгляд на Андрея, комиссар сел за руль и закрыл дверь.

— Пристегнитесь, Джей, — сказал он.

Когда она защелкнула ремень безопасности, он пристегнулся сам, перевел рычаг скоростей в положение «вперед», но перед тем, как нажать газ, обернулся назад. Аз Гохар по-прежнему стоял в траве и смотрел на него. Неожиданно для себя, Гольди распахнул дверь и крикнул:

— Полчаса!.. Если мы не вернемся через полчаса, отправляйтесь на Кальва-Монтанья!

Старик молча кивнул. Гольди захлопнул дверь и нажал газ — «ланча» рывком тронулась с места и, стремительно ускоряясь, помчалась на запад…

Глава тридцатая

Прорезая море травы, лента шоссе шла к горизонту, проходила мимо автозаправочной станции и терялась на севере. Вдалеке она была серебристо-белой, казалась холодной под рассеянным светом скрытого солнца — словно мертвая кожа змеи, — однако с приближением к ней «оживала», а с расстояния в несколько метров на асфальте становились заметны выбоины и сколы, напоминающие щербины на лице человека. Впрочем, резиновые подошвы гасили неровности, и Франческо не замечал их: шагая по шоссе, он смотрел в одну точку — на кружащие над городом самолеты.

Несмотря на все события последнего часа, он сохранял достаточно самообладания: голова его работала ясно, хотя напряжение от того, что он увидел на выезде из Террено, заставляло чувствовать холод. Он не позволял себе запаниковать и дать овладеть собой тому рою мыслей, который готов был прорваться из глубины подсознания и заставить его бежать по шоссе. Он отсек все лишние мысли и думал о двух вещах: первое — ему необходимо добраться до дома и увезти жену и дочь из Террено, второе — не забыть того, что он услышал в машине…

Час назад, когда он спрыгнул с монастырской стены и сдался полиции, ему казалось, что это решение верно — уехать на машине карабинеров в Террено было проще, чем самому пытаться пробираться в город через заросли винограда и полицейский заслон, рискуя нарваться на пули патрульных или нападающих. Прыгая со стены, он надеялся, что, если окажется в комиссариате, через четверть часа будет выпущен под залог — проблем здесь не возникнет: нужные люди в полиции у него есть, — после чего отправится домой, а через двадцать минут его уже не будет в Террено. Но то, что произошло после того как он встретился с Гольди, было попросту невозможным, и он не мог это предвидеть. Встреча со стариком и гигантом, спасшими его в монастыре, была первым звонком — оказавшись в одной с ними машине, Франческо почувствовал, что его план не сработает, вторым звонком стал рассказ старика, а третьим — то, что произошло на пьяцца дель Фуоко…

Франческо не очень-то вслушивался в слова Аз Гохара, когда тот рассказывал о существах, устроивших бойню в монастыре. Единственное, что он уяснил себе, — это название нападающих — гулы. Его не очень интересовали детали — он видел достаточно сам, — поэтому упоминание о том, что гулы могут читать мысли людей и жить неограниченно долго, его не задели. Однако слова старика о том, что для рождения гулам нужны мертвые человеческие тела, заставили его ощутить страх. Если им нужны трупы, гулы не остановятся на монастыре — это он понял раньше, чем гигант сообщил, что они собираются уничтожить жителей города, а поняв, поверил, что это правда.