Ты умеешь хранить секреты?, стр. 20
— Итак? — спрашиваю я, когда Лиззи появляется вновь. — Что происходит? Ты и Жан-Поль. И долго вы…
— Вовсе нет, — начинает Лиззи, краснея. — Вовсе нет… мы работали над делом. Вот и все.
— Ну да, конечно.
— Правда! Ничего не было.
— О'кей, — киваю я, вскидывая брови. — Если ты так говоришь…
Иногда Лиззи проявляет совершенно неуместную застенчивость. Она скрывает чувства, как устрица прячется в раковине. Как-нибудь я достану ее, и она во всем признается.
— Как прошел день? — спрашивает она и, опустившись на пол, тянется к журналу.
— Мой день… — Даже не знаю, с чего начать. — Мой день, — повторяю я наконец. — Мой день немного похож на кошмар.
— Правда? — ахает Лиззи.
— Нет, беру слова обратно. Это настоящий кошмар наяву.
— Что случилось? — Теперь Лиззи не до Жан-Поля. — Да рассказывай же!
Так и быть.
Я рассеянно приглаживаю волосы, гадая, с чего, черт возьми, начать.
— О'кей, помнишь тот ужасный полет из Шотландии, на прошлой неделе?
— Ну да! — оживляется Лиззи. — Еще Коннор тебя встречал, и все было так романтично!
— Да. Так вот… — Я откашливаюсь. — До этого… во время полета… там был один мужчина. Сидел рядом. А самолет действительно попал в болтанку. — Я кусаю губы. — Знаешь, я и вправду подумала, что мы погибнем и он последний человек, кого я вижу в жизни, и… я…
— О Господи! — Лиззи прикрывает рот ладонью. — Только не говори, что ты с ним перепихнулась!
— Хуже! Я выложила ему все свои секреты.
Я ожидаю, что Лиззи ужаснется, скажет что-то сочувственное, вроде «о нет», но она непонимающе смотрит на меня.
— Какие еще секреты?
— Мои. Ну, ты знаешь.
У Лиззи такой вид, будто я призналась, что у меня протез вместо ноги.
— У тебя есть секреты?
— Конечно! У каждого есть секреты.
— Только не у меня! — оскорбляется она. — Нет у меня никаких секретов.
— Еще как есть!
— И какие же?
— Ну… ну… — Я начинаю загибать пальцы. — Ты так и не сказала своему отцу, что потеряла ключ от гаража.
— Да это было сто лет назад! — пренебрежительно отмахивается Лиззи.
— Ты так и не сказача Саймону, что надеешься услышать от него предложение…
— Нет, — кивает Лиззи, краснея. — То есть, наверное…
— Ты считаешь, что нравишься тому вечно грустному типу из соседней квартиры!
— Это не секрет! — возражает она, закатывая глаза.
— Ладно. Тогда я могу сообщить ему? — Я высовываюсь из окна: — Эй, Майк! Знаешь что? Лиззи думает…
— Замолчи! — шипит Лиззи.
— Вот видишь? Есть у тебя секреты. Как у всех прочих. Даже у папы римского наверняка найдется парочка.
— Ладно, — бурчит Лиззи. — О'кей. Ты права. Но я не понимаю, в чем проблема. Ну, проболталась ты какому-то типу в самолете…
— А теперь он появился в офисе.
— Не может быть! Ты серьезно? И кто он?
— Он…
Я уже хочу назвать имя Джека, но вспоминаю данное обещание.
— Просто… просто тот парень, который явился понаблюдать за нами, — туманно объясняю я.
— Начальство?
— Он… да. Я сказала бы, большое начальство.
— Черт! — досадует Лиззи. — Но какое это имеет значение? Если он кое-что узнал о тебе, не вижу причин для паники.
— Лиззи, это не просто кое-что, — втолковываю я, краснея. — Все. Говорю тебе, все! Я выложила ему, что завысила оценку по математике в автобиографии.
— Ты завысила оценку? — Лиззи хватается за голову. — Как ты могла?!
— И еще призналась, что поливаю паучник Артемис апельсиновым соком, что мои стринги страшно неудобные…
Я замолкаю, видя потрясенное лицо Лиззи.
— Эмма, — с трудом выговаривает она, — неужели ты никогда не слышала выражения «избыток информации»?
— Но тогда я не думала об этом! — Оправдание звучит неубедительно. — Само собой получилось. После трех порций водки. И потом, я была уверена, что умру! Честно, Лиззи, на моем месте тебе тоже было бы не до геройства! Кругом вопли, крики, люди молились, самолет трясло…
— И поэтому ты вытрепала боссу все свои секреты.
— Но в самолете он не был моим боссом! — упрямо доказываю я. — Просто сосед! И я вовсе не собиралась снова с ним встречаться!
Лиззи молчит, очевидно, переваривая услышанное.
— Знаешь, нечто подобное случилось с моей кузиной, — изрекает она. — Поехала на вечеринку, и первый, кого увидела, оказался тем самым доктором, который всего два месяца назад принимал у нее роды.
— Вот это да!
Я морщу нос.
— Именно! Ей стало так стыдно, что пришлось уйти. Представляешь, он видел все! Позже кузина говорила, что в больнице это почему-то не имело значения, но когда она увидела, как он преспокойно, как ни в чем не бывало стоит с бокалом вина в руке и рассуждает о ценах на дома, ей просто дурно стало.
— Совершенно то же самое, — бормочу я безнадежно. — Этот человек знает самые интимные, самые личные детали моей жизни. Беда только в том, что я-то не могу уйти! Приходится сидеть и притворяться, будто тружусь не покладая рук. И он к тому же знает, что это не так.
— Что собираешься делать?
— Не представляю… Наверное, ничего не остается, кроме как избегать его.
— Долго он еще пробудет?
— До выходных, — говорю я, чуть не плача. — Целую неделю!
Беру пульт и включаю телевизор. Несколько минут мы молча смотрим на толпу танцующих моделей в джинсах «Гэп».
Рекламный блок заканчивается, и я ловлю любопытный взгляд Лиззи.
— Что? Что еще?
— Эмма… — Она смущенно отводит глаза. — У тебя ведь нет секретов от меня, правда?
— От тебя? — теряюсь я.
В мозгу вспыхивает один кадр за другим. Идиотский сон, где мы с Лиззи занимаемся лесбийской любовью. Пара случаев, когда купленная в супермаркете морковь выдавалась за экологически чистую. Тот год, когда нам было по пятнадцать и Лиззи отправилась во Францию, а я тайком от нее закрутила с Майком Эпплтоном, в которого она была по уши влюблена.
— Нет! Конечно, нет! — поспешно выпаливаю я и пью воду. — А почему ты спрашиваешь? У тебя завелись тайны от меня?
Два розовых пятна появляются на шеках Лиззи.
— Нет, как ты могла подумать? — отвечает она не своим голосом. — Я просто так… спросила.
Она принимается листать телепрограмму, старательно избегая встречаться со мной взглядами.
— Из чистого интереса.
— Ну да. — Я пожимаю плечами. — Я так и думала.
Вот это да! У Лиззи завелись секреты. Как бы выведать…
Особенно насчет изучения материалов дела с этим парнем. Она что — считает меня полной идиоткой?!
8
Утром я отправляюсь на работу, думая только о том, как бы избежать встречи с Джеком Харпером. В конце концов, не так уж это сложно. «Пэнтер корпорейшн» — гигантская компания, занимающая огромное здание. Сегодня он наверняка будет обходить другие отделы. Присутствовать на сотне совещаний. Вероятно, проведет весь день на одиннадцатом этаже. Или каком-то другом.
Я успокаиваю себя таким образом всю дорогу, но, подходя к большим стеклянным дверям, замедляю шаг. И неожиданно для себя понимаю, что опасливо заглядываю в вестибюль, проверяя, там ли Джек.
— В чем дело, Эмма? — осведомляется наш охранник Дейв, открывая мне дверь. — Что это ты какая-то растерянная?
— Нет, я в порядке, спасибо, — непринужденно смеюсь я, стреляя глазами во все стороны.
В вестибюле его нет. Отлично. Значит, все обойдется. Джек Харпер скорее всего еще не приехал. А может, и не приедет.
Я уверенно откидываю волосы назад, энергично шагаю по мраморному полу и начинаю подниматься по ступенькам.
— Джек! — неожиданно слышу я чей-то голос, почти добравшись до первого этажа. — У вас есть минутка?
— Конечно.
Это его голос. Где, спрашивается…
Окончательно сбитая с толку, я поворачиваюсь и вижу его площадкой выше, где он что-то втолковывает Грэму Хиллингтону. Мое сердце подскакивает к самому горлу, и я хватаюсь за медные перила. Черт. Стоит ему глянуть вниз, и он меня увидит!