Тебе назло (СИ), стр. 34

Света спустя пару минут от плиты отошла, сковороду с готовыми гренками на стол поставила, и, кажется, только в этот момент поняла, что Завьялов ушёл. На меня посмотрела.

— Он в столовой?

— Понятия не имею, — ответила я, не собираясь помогать своей сопернице. С подоконника спрыгнула, но не утерпела и в сковороду заглянула. Гренки были красивые и поджаренные, вот только: — Гена такое не ест, — сказала я, указав пальцем на кусочки хлеба. — Он терпеть не может всё, что связано с омлетом. Ему гренки надо жарить без молока. И без сахара.

Довольная собой, я вышла из кухни.

— Клубника обалденная, — сообщила я, присаживаясь за стол в столовой. И с улыбкой добавила: — Доброе утро.

— Привет, — сказал Ванька, и нахмурился сильнее, водя ложкой в тарелке с кашей. Папка наблюдал за ним, потом хмыкнул и головой качнул.

— Ешь кашу, — попросил он.

— Я ем.

— Я не вижу.

Я на папку посмотрела, потом на Нику, которая по телефону разговаривала, стоя у большого французского окна, а Ваньке предложила:

— Давай клубники в кашу положим? Будет вкусно.

Ванька подумал и согласился. Я сходила на кухню за ягодами, а по пути всё оглядывалась, пытаясь понять, куда Завьялов делся, но он, как сквозь землю провалился.

— Я хотела компот сварить, а вы всё съели, — развела руками Ника, вернувшись к столу, и увидев, что мы с ягодами делаем. Потом присела и на мужа посмотрела. — Лёва говорит, что немцы ещё два заезда планируют.

Папка на стуле откинулся.

— Так это хорошо.

— Хорошо-то хорошо. Но, Кирилл, нам нужно всё устроить с Нижним Новгородом. Прошлых накладок быть не должно.

— Так я работаю над этим.

Ника чуть язвительно улыбнулась.

— Очень на это надеюсь.

Я налила себе чаю.

— Вот так и понимаешь, кто в доме хозяин, — проговорила я негромко, делая первый глоток. И тут же примирительно рассмеялась, когда папка хотел меня за ухо схватить. — Я пошутила.

— Я посмотрю, как ты со своим мужем разговаривать будешь, — сказал он.

— Ну, до этого ещё долго.

— Да не так уж и долго, раз задумала.

Я только плечом дёрнула, не желая этим утром говорить о наметившемся замужестве.

— Только я слышать ничего не хочу о свадьбе в Москве, — сказала Ника. — У нас своя гостиница, мы примем всех гостей. — Она выразительно взглянула на меня. — Вась.

— Да ради Бога. Бизнес есть бизнес.

Филин довольно усмехнулся, глядя на меня.

— Моя девочка.

— А Генка? — спросила Ника. Я в первый момент вскинулась, взглянула испуганно, но мачеха смотрела совсем не на меня, а на мужа. И вот тогда я уже непонимающе моргнула. А папка тем временем спокойно ответил:

— А ему "Пескари" отдадим. Зачем ему гостиница?

Я чашку осторожно на блюдце поставила.

— Я что-то не поняла. Ресторан Завьялову отдать? С какой стати?

Ника немного удивилась.

— А ты что, не знаешь? — Усмехнулась. — Он жениться вроде надумал.

У меня чай в горле встал и я закашлялась.

— Как?

— Ну, как, — папка отмахнулся, снова принялся за яичницу. — Пора уж, четвёртый десяток. А он у нас ещё ни разу… Пусть попробует.

Я руки под стол сунула и сцепила их до боли.

— На ком? — Голос, кажется, не дрогнул.

— Так на Свете нашей.

Я криво улыбнулась.

— Она уже наша?

Мне никто не ответил, наверное, я хорошо старалась, и моего волнения никто не заметил. Папка с Никой снова о Нижнем Новгороде и немцах заговорили, а я в чашку свою взглядом уткнулась, чувствуя, что внутри всё снова предательски затряслось. Выждала немного, потом из-за стола поднялась, но не утерпела и спросила:

— А когда они сообщили?

Ника посмотрела на меня.

— Да недели две назад. А что? — Она нахмурилась. — Вась, с тобой всё в порядке?

Я кивнула. И пошла к лестнице. А в голове только одна мысль: он меня опередил.

Как будто специально я теперь постоянно сталкивалась со Светланой. Везде. В коридоре, в саду, на кухне. Я её видела, и у меня сердце кровью обливалось, по-другому и не скажешь. Меня выводило из себя её спокойствие, доброжелательность, улыбки бесконечные. Она была милой и чуткой, как говорила Ника. "Хорошая девчонка", сказал отец. А Завьялов пошёл дальше всех и решил на ней жениться. На этом полевом цветочке! От злости и отчаяния у меня голова кругом шла. Я не вспоминала о Никите, я забыла о собственном замужестве, я смотрела на Свету и понимала, что мне плохо. Со мной снова беда.

Я и раньше Генку ревновала, с ума сходила, стоило ему обратить внимания на какую-то женщину, но на мои теперешние чувства это похоже не было. Потому что до появления Светы, я знала, что, не смотря ни на что, я ему нужна. Только на меня он смотрит по-особенному, только мне не может отказать ни в чём, и восхищается только мной. И пусть у нас совершенно дурацкие отношения, но я единственная женщина, на которой он когда-нибудь решится жениться. Я занимала особое место в его жизни, а теперь лишилась всего этого, и даже не заметила, как это произошло. Конечно, ради собственного успокоения можно попробовать убедить себя в том, что Генка снова мне назло всё делает, но почему-то не получалось. Он, на самом деле, меня опередил, причём вполне осознанно. И, наверное, здорово посмеялся, когда я пришла рассказать ему о своём замужестве. Я-то, дура, мучилась, гадала, как ему сообщить, а он даже не потрудился рассказать мне о переменах в своей личной жизни. И всё случилось за те полгода, что я отсутствовала! Это что, великая любовь приключилась, что через несколько месяцев знакомства, он ей предложение сделал? Я больше трёх лет ждала решительных действий с его стороны и не дождалась, а тут… Мне по-настоящему больно и обидно.

— Вась, прекрати, — тихо попросила Ника, а я непонимающе взглянула на неё, очнувшись от своих размышлений. — Ты со Светы глаз не сводишь, — пояснила она. — Чем она тебе так не нравится? Хорошая девушка.

— Вот этим и не нравится. Тихоня. Мило улыбается и обо всех переживает. Терпеть таких не могу.

— Да? — Ника улыбнулась. — А я раньше иногда жалела, что не могу такой быть. Насколько бы проще была моя жизнь.

Я лишь фыркнула.

— Тогда бы папка на тебе никогда не женился!

— Думаешь?

— Уверена.

Ника рассмеялась.

— Наверное, ты права.

А я не выдержала. Наблюдала за тем, как Света с Ванькой играет, и негодование из меня рекой полилось.

— У меня просто в голове не укладывается, что Завьялов в ней нашёл. Ник, вот ты их вместе представляешь? Да лучше бы он себе домработницу путную нанял, зачем ему такая жена?

— Детей нянчить.

Я на Нику посмотрела.

— Каких ещё детей?

Ника рассмеялась.

— Боже, Вась, расслабься. Я же пошутила.

Я гордо отвернулась. Но Ника первой не выдержала и принялась свою мысль развивать:

— А чем она для Генки партия плохая? Из хорошей семьи, родители интеллигентные, воспитанные люди. Так что, ему повезло. Я вообще долго думала, что он на какой-нибудь стриптизёрше женится. А вот посмотри-ка, дочка директора школы!

— Вот именно! О чём он с тестем говорить будет? Как его дважды из школы исключали и за что?

Ника заинтересованно вздёрнула брови.

— Правда?

Я стушевалась, глаза отвела, но пробормотала, подтверждая:

— Правда.

— Забавно. — Ника в плетёном кресле откинулась, и руки на груди сложила. — Но всё равно, для Генки это хорошо. Может хоть Света из него человека сделает?

Я сглотнула появившийся в горле ком.

— Что-то я сомневаюсь.

— Ты слишком много об этом думаешь, — ответственно заявила Ника. — Думай о своей свадьбе, а не о чужой. А то ещё кто-нибудь заметит…

— Что заметит?

Ника смешно повела рукой, а улыбку попыталась скрыть. Я же ещё сильнее нахмурилась и повторила:

— Что?

— Что твоя юношеская влюблённость в Завьялова порой оживает. И поэтому тебе так активно Света не нравится.