Последнее правило, стр. 31
— Джейкоб, — зовет она, когда мы входим в кухню.
Я стою в дверях, ожидая появления ребенка. В конце концов Джесс Огилви — учительница, и профессор Горгона называла Джейкоба «мальчиком». Но вместо мальчика в кухню входит бегемот-переросток, выше меня ростом и по виду намного крепче. И наставником этого «мальчика» была Джесс Огилви? Я секунду таращусь на подростка, пытаясь понять, почему он кажется мне знакомым, и внезапно меня осеняет: переохладившийся мужчина! Этот парень назвал причину смерти раньше судмедэксперта.
— Ты? — удивляюсь я. — Ты и есть Джейкоб Хант?
Теперь мне понятны сбивчивые извинения его матери. Она, вероятно, решила, что я пришел взыскать штраф с ее сына или арестовать его за вмешательство в расследование преступления.
— Джейкоб, — сухо говорит она. — Полагаю, ты уже знаком с детективом Метсоном.
— Привет, Джейкоб! — протягиваю я руку. — Приятно с тобой познакомиться, так сказать, официально.
Он не пожимает мне руки. Даже не смотрит в глаза.
— Я читал заметку в газете, — говорит он равнодушным, словно у робота, голосом. — Ее поместили в самом конце. По моему мнению, смерть от переохлаждения заслуживает по крайней мере второй страницы.
Он делает шаг вперед.
— Уже пришли результаты вскрытия? Было бы интересно узнать, снижает ли алкоголь температуру замерзания тела или существенных различий нет?
— Вот что, Джейк… — начинаю я.
— Джейкоб. Меня зовут Джейкоб, а не Джейк.
— Хорошо, Джейкоб. Я хотел задать тебе несколько вопросов.
— Если они связаны с криминалистикой, — оживляется он, — с радостью помогу. Вы слышали об исследованиях, проводимых в университете Пердью? О десорбционной ионизации под действием электрораспыления? Оказалось, что пот из пор пальцев незначительно разъедает металлические поверхности — все, начиная от пули и заканчивая бомбой. Если распылить на отпечатки пальцев положительно заряженную воду, капельки растворят химические вещества в отпечатках и отобразят мельчайшие частицы, которые можно проанализировать при помощи масс-спектрометра. Можете представить, как удобно получить не только отпечатки, но и определить содержащиеся в порах химические вещества? Можно не только доказать присутствие подозреваемого на месте преступления, но и доказать, что он держал в руке взрывчатку.
Я взглянул на Эмму, призывая ее на помощь.
— Джейкоб, детектив Метсон хотел поговорить с тобой о другом. Ты можешь присесть на минутку?
— Лишь на минутку. Уже почти шестнадцать тридцать.
«И что? — хочется мне спросить. — Что произойдет в шестнадцать тридцать?» Но мама Джейкоба никак не реагирует на его замечание. Я чувствую себя, как Алиса в Стране чудес — в диснеевском фильме, который Саша любит смотреть со мной по выходным. Все заняты приготовлением к Дню Нерождения, кроме меня. Последний раз, когда мы его смотрели, я понял, что быть родителями не так уж трудно. Мы всегда лжем, делая вид, что нам лучше знать, — а я чаще всего молился о том, чтобы не слишком напортачить.
— Ладно, — говорю я Джейкобу, — в таком случае приступим.
ЭММА
Я впустила Рича Метсона по единственной причине: я все еще не была стопроцентно уверена, что он не намерен наказывать Джейкоба. Ведь он на минувших выходных оказался на месте преступления, а я пойду на все, чтобы весь этот кошмар закончился.
— Джейкоб, — говорю я, — детектив Метсон хотел с тобой поговорить о другом. Можешь присесть на минутку?
Мы пытаемся обогнать время, но детективу Метсону этого не понять.
— Лишь на минутку. Уже почти шестнадцать тридцать, — отвечает Джейкоб.
Не знаю, как, видя перед собою Джейкоба, можно считать его надежным свидетелем. Его разум — капкан, но в половине случаев к замку не подобрать ключа.
Детектив присаживается за кухонный стол. Я уменьшаю на плите газ и сажусь рядом с ним. Джейкоб отчаянно пытается взглянуть в сторону Метсона, но его веки беспрестанно подрагивают, как будто он смотрит на солнце. В конце концов он сдается и отводит взгляд в сторону.
— У тебя есть подруга по имени Джесс, верно? — спрашивает детектив.
— Да.
— А чем вы с Джесс занимаетесь?
— Учимся искусству общения. Поддерживать беседу. Правильно прощаться. И тому подобным вещам. — Он колеблется. — Она мой лучший друг.
Это меня не удивляет. У Джейкоба свое определение дружбы. Для него друг — мальчик из школы, чей шкафчик соседствует с его шкафчиком и поэтому по крайней мере раз в день они общаются: «Ты не мог бы немного подвинуться?». Друг — это тот, с которым он, может, и не знаком, но который в школе его не дразнит. Несмотря на то что я платила Джесс за общение с Джейкобом, это никоим образом не умаляет того, что она искренне заботилась о нем и пыталась наладить контакт.
Детектив смотрит на Джейкоба, который, разумеется, прячет взгляд. Я постоянно сталкиваюсь с тем, что люди не знают, как преодолеть общепринятые нормы вежливости, — через некоторое время им кажется, что они невежливо таращатся, поэтому отводят взгляд от Джейкоба, копируя его поведение. Вот, пожалуйста: через минуту Метсон опускает глаза на стол, как будто замечая на деревянной поверхности что-то интересное.
— Так вот, Джейкоб, Джесс пропала. И я должен ее найти.
Я задыхаюсь от возмущения.
— И это вы называете «тактичен»?
Но, похоже, Джейкоб ничуть не удивлен. Неужели видел новости? Или прочел в газетах? Узнал из Интернета?
— Джесс ушла, — повторяет он.
Детектив подается вперед.
— У вас в минувший вторник была назначена встреча?
— Да, — отвечает Джейкоб. — В четырнадцать тридцать пять.
— И вы виделись?
— Нет.
Внезапно мне становится понятна причина срыва Джейкоба. Сперва поехать к Джесс в новый незнакомый дом, что уже само по себе могло вызвать у него тревогу, а потом Джесс, которая так и не пришла… Что ж, для ребенка с синдромом Аспергера это настоящая трагедия.
— Ой, Джейкоб! Поэтому у тебя и случился приступ?
— Приступ? — эхом отозвался Метсон.
Я бросила на него быстрый взгляд.
— Когда нарушается привычный ход вещей, Джейкоб становится очень возбужденным. А тут сразу и новый дом, и исчезновение Джесс. Когда он пришел домой… — Я запинаюсь, внезапно кое-что припомнив. — Ты шел от дома Джесс пешком? Один?
И дело не в том, что он не знает дороги, — Джейкоб живой навигатор, он может, раз взглянув на карту, запомнить ее в мельчайших подробностях. Но одно дело знать географию, а другое — следовать указаниям. Добраться из пункта А в пункт Б, а оттуда в пункт С — так он может оказаться в тупике.
— Да, — говорит Джейкоб. — Неплохо прогулялся.
Идти пришлось километров двенадцать. По трескучему морозу. Похоже, мы легко отделались: помимо всего прочего, Джейкоб мог заболеть воспалением легких.
— Сколько ты прождал ее?
Джейкоб смотрит на часы. Он начинает потирать кончики пальцев.
— Мне нужно идти.
Вижу, как детектив смотрит на Джейкоба, заметив его нетерпение, и отлично, черт возьми, знаю, что он думает.
— Держу пари, когда вы видите человека, который прячет взгляд и не может усидеть спокойно, вы тут же решаете, что он виновен, — говорю я. — А я думаю, что человек болен.
— Половина пятого. — Голос Джейкоба более громкий и нетерпеливый.
— Можешь идти смотреть «Блюстителей порядка», — разрешаю я, и он стремглав бросается в гостиную.
Детектив озадаченно смотрит на меня.
— Прошу прощения, но я только начал допрос.
— Я думала, это не допрос, а обычная беседа.
— На кону жизнь девушки, а вы считаете, что для вашего сына важнее не пропустить телесериал?
— Да, — отрезаю я.
— А вам не кажется странным, что ваш сын ни капли не расстроился, узнав об исчезновении наставницы?
— Мой сын не огорчился, даже когда умер его родной дедушка, — отвечаю я. Для него это было неким приключением, связанным с судебной медициной. Его отношение к пропаже Джесс обусловлено только тем, как оно отразится непосредственно на нем, — именно так он оценивает окружающий мир. Когда он поймет, что в воскресенье их встреча с Джесс не состоится, вот тогда он огорчится.