Бесценный опыт, стр. 11
— Гаррисон!
Кэрри потянула его за рукав.
— Что?
— Вид у вас такой, словно вы готовы просить экстренной помощи.
— На то есть все основания.
Кэрри улыбнулась и шутливо погладила его по плечу.
— Поезжайте домой. Я — следом за вами.
Гаррисон хотел было отказаться от дальнейшей помощи, но желание видеть Кэрри рядом взяло верх. Он благодарно промолчал.
После изнурительной дороги — Мэтью плакал, не переставая — и сложной операции по затаскиванию в квартиру детей и детского питания Гаррисон почувствовал себя глубоко несчастным.
Он разговаривал с Джоном по телефону, когда Кэрри позвонила в дверь. Увидев, что он занят, она спокойно прошла в комнату, заглянула к Натану, а затем взяла Мэтью на руки и стала ходить с ним по комнате.
Одно только присутствие Кэрри ослабило напряжение, в котором пребывал Гаррисон. Он вернулся к разговору.
— Тебе кто-нибудь помогает? — спросил Джон.
— Да. В магазине я встретил Кэрри. Она сейчас носит малыша на руках.
— Ну да?!
В голосе брата слышалось восхищение.
— А вчера она сидела с детьми несколько часов.
— Это Кэрри-то?
— Да. Дети ее любят. Извини, Джон, я должен позвонить детскому врачу, так что счастливо.
Положив трубку, Гаррисон набрал номер детской неотложки, хотя будить врача среди ночи ему очень не хотелось.
Гаррисон и Кэрри по очереди носили больного мальчика взад и вперед, ожидая ответного звонка из поликлиники.
— Как вам кажется, ему стало хуже? — спросил Гаррисон.
— У него, безусловно температура, — ответила Кэрри, присаживаясь на тахту. — Жаль, что он не может сказать, как себя чувствует.
— И я, как назло, ничем не могу ему помочь! Ненавижу бездеятельность!
Кэрри ничего не ответила, но Гаррисон заметил, как нежно она взглянула на него.
— Вы добрый человек, Гаррисон. И будете прекрасным отцом, — сказала, наконец, Кэрри.
А вы — прекрасной матерью.
Эти слова, прозвучавшие в его душе, он не решился произнести вслух. Хотя был уверен — они соответствуют истине. Такое мужчина имеет право сказать только той женщине, которую хочет видеть матерью своих детей. Кэрри — мать…
— На родителях лежит огромная ответственность, — смущенно пробормотал он.
— Кто станет спорить, — откликнулась Кэрри.
— Вы замечательно обходитесь с детьми.
Ну, это-то он мог позволить себе сказать!
— Спасибо. До сих пор мне не часто приходилось иметь с ними дело. А между тем с малышами легче, чем со взрослыми. Им безразлично, кто вы, какое у вас будущее, где вы живете…
Нет, сообщать ей сейчас о повестке дня предстоящего заседания правления совершенно неуместно, подумал Гаррисон.
— Их не интересует, что у вас нет диплома, и вы постоянно меняли работу… Извините, — опомнилась Кэрри. — Не знаю, с чего это на меня вдруг нашло.
— Вы намекаете на недовольство ваших родителей?
— В какой-то мере да, — кивнула она. — Им очень не нравится, что я работаю по ночам.
— А вам?
— Сама работа мне очень интересна, — медленно, как бы раздумывая, произнесла она. Интереснее всего, чем я занималась прежде. А она неразрывно связана с ночным бдением. Слава Богу, я сейчас живу в сравнительно благополучном районе.
Зазвонил телефон. С минуту Гаррисон говорил с дежурным врачом.
— Что он сказал? — спросила Кэрри, едва Гаррисон положил трубку.
— Завтра утром велел привезти Мэтью на осмотр. А пока надо измерить температуру, но у меня нет градусника. Да, кроме градусника нужно купить еще и детский аспирин. — Он умоляюще взглянул на нее. — Не согласитесь ли вы…
— Идите. Я посижу здесь. Гаррисон засунул бумажник в задний карман брюк и взял ключи от машины.
— Кроме того, врач посоветовал сделать холодную ванну.
— Благодарю вас, я предпочитаю теплую.
— Он имел в виду ребенка.
— Знаю, я пошутила.
Поморщившись, Гаррисон отпер дверь.
— Я слишком устал, чтобы понимать шутки.
Когда он вернулся, Кэрри заворачивала Мэтью в свежие пеленки.
— Малютка принял холодную ванну!
Кэрри улыбалась. Ее майка промокла и плотно облегала грудь. Вид у девушки был разгоряченный и очень, очень привлекательный…
Гаррисон заметил темную отметину на лобике Мэтью.
— Синяк?
— Нет, это я его поцеловала.
Она стерла пятнышко помады полотенцем.
— Везет же некоторым, — проворчал Гаррисон.
Кэрри удивленно подняла на него глаза.
— Гаррисон…
— Знаю, — прошептал он. — Но именно сейчас мне хочется сделать вид, что не знаю.
И он мягко поцеловал ее. Как бы в память о страстном поцелуе накануне.
Тем не менее, ему тут же захотелось поцеловать ее еще раз.
Между ними снова пробежал ток страсти. На секунду Гаррисон забыл обо всем на свете.
— Благодарю вас, — прошептал он, отнимая губы.
Кэрри, с пылающими не меньше, чем у Мэтью, щеками, только молча, кивнула.
Вскоре больной малыш благополучно заснул.
— Отдохните, Гаррисон.
— Я не имею права сейчас спать. Надо наблюдать за ним. Вдруг лекарство не поможет?
— Вам необходимо поспать. А мне все равно целую ночь писать очередной отзыв. Что, если я принесу сюда компьютер и поработаю прямо здесь?
Гаррисон хотел отвергнуть ее предложение, но, чтобы сидеть с детьми весь следующий день, ему действительно не помешает прилечь.
— Хорошо, — наконец согласился он.
Уже лежа в постели, он не переставал ощущать присутствие Кэрри в соседней комнате. Как же он к ней относится? Что стоит за их поцелуями? Только ли чувство благодарности он к ней испытывает?
И что он хочет сам?
Гаррисон не мог ответить на этот вопрос. Никогда и ни с кем у него не было таких отношений. Таких близких, таких «домашних» отношений. С Кэрри его объединяют совместные покупки, стирка, больной ребенок — и, тем не менее, ему так хочется ее целовать. Быть с ней. Любить ее…
В конце концов, он уснул под тихое жужжание компьютера. Кэрри все печатала свой отзыв.
Кэрри тупо смотрела на экран монитора. Отзыв не клеился — все мысли сосредоточились на Гаррисоне Ротвелле. В последние дни он не только показался ей в высшей степени человечным, но и поразил необычайной организованностью и целеустремленностью. Однако если первое наполняло сердце Кэрри нежностью и теплотой, то второе скорее пугало.
Господи, как сладко, как нежно он ее сегодня поцеловал! Такие поцелуи достигают самых потаенных струн женского сердца…
Кэрри глубоко вздохнула. Не отдавая себе отчета, она напечатала: «Я не хочу, чтобы у нас с Гаррисоном Ротвеллом что-нибудь было».
Впрочем, не поздно ли она спохватилась?
Глава седьмая
Его разбудил стук в дверь спальни.
— Гаррисон? Сейчас половина девятого.
Половина девятого? Он мигом сел на кровати и протер глаза.
— Как Мэтью?
— Температура упала. Я приготовила кофе. Вам принести?
— Прекрасно. — Чуть поколебавшись, он добавил: — Подождите минутку, я натяну на себя рубашку.
— Я уже видела вас без рубашки. — Кэрри вошла с чашкой в руках. — Надеюсь, я угадала? Вы пьете черный кофе?
— Черный, пойдет. — Так можно и привыкнуть, что за тобой ухаживают!
— Я позвонила детскому врачу. Мэтью могут принять в половине десятого.
— Замечательно. Вы просто чудо.
— Только не опоздайте на прием.
Кэрри подошла к постели, и он протянул руку за чашкой.
Но Кэрри не двигалась.
Гаррисон удивленно поднял брови.
Глаза Кэрри словно остекленели. Рот приоткрылся.
— Кэрри?
Она вздрогнула, словно очнувшись, поставила чашку на столик и выбежала из комнаты.
Чувствуя, как в нем пробуждается мужская гордость, Гаррисон потянулся за чашкой. Ему было ясно — вид его, неодетого, произвел на Кэрри сильное впечатление.
Когда он, приняв душ, вошел в гостиную, Кэрри старательно избегала его взгляда.
— Я собрала Мэтью и приготовила вам пакет с пеленками. И записала, сколько и на что у меня ушло времени, — может, вам пригодится. Отзыв свой закончила и собиралась загрузить в машину детское белье, как только Натан проснется… Ой, что это я разболталась!