Талисман, стр. 79
Ричард распахнул дверь комнаты соседа, и Джек, не сдержавшись, воскликнул:
— Смотри, что это?
В комнате все было перевёрнуто вверх дном. Стулья валялись по углам; на портрете Элдера Тейера были выколоты глаза, а голову его венчали рожки. На полу блестел разбитый стакан.
На лице Ричарда застыл ужас. Он не мог понять, как можно было допустить такое в школе Тейера, которая, как он считал, всегда славилась своей благопристойностью. Если подобное могло случиться…
— Кто это сделал? — сердито спросил он, и сам себе ответил: — Наверное, эти мерзавцы.
— Возможно, — ответил Джек. — Давай пойдём и посмотрим, что творится наверху.
— Зачем?
— Ну… может быть, мы найдём ещё что-нибудь. — Джек говорил просто, чтобы что-нибудь говорить. — Возможно, там остался ещё кто-нибудь нормальный, вроде нас.
Взгляд Ричарда, обращённый на Джека, кричал: «На самом деле я не хочу ни на что смотреть, но сейчас мои желания, похоже, не имеют никакого значения». Вслух же он сказал:
— Я не уверен, что смогу подняться по ступенькам. Меня всего трясёт.
— Нужно попытаться, — и Джек повёл его к лестнице.
Дойдя до второго этажа, они услыхали странный шум, разорвавший царившую в Нельсон-Хаузе тишину.
Выли и лаяли собаки — не одна, не десять, а сотни. Зазвонил колокол в церкви. Это сочетание звуков было непереносимо. Джек выглянул в окно. Одна из собак атаковала дерево. Две другие лаяли на памятник Тейера и пытались откусить бронзовую руку.
Джека всего передёрнуло.
— Пошли, Ричард!
И Ричард без возражений последовал за ним.
Второй этаж встретил их перевёрнутой мебелью, распахнутыми окнами, разбросанными пластинками и одеждой.
На третьем этаже было тепло и сыро; стоял густой туман. Когда они подошли к двери с табличкой «Душевая», стало жарко, как в сауне. Туман сгустился.
— Стой здесь и жди меня, — сказал Джек.
Ричард кивнул. Стекла его очков запотели, но он не пытался протирать их. Джек толкнул дверь и вошёл. Его одежда сразу же промокла под потоками горячей воды. Помещение было залито водой; все двадцать кранов были отвёрнуты, и все они были направлены на центр комнаты. Вода стекала в канализацию через отверстие в полу, но очень медленно.
Джек разулся и принялся поочерёдно закручивать краны. У него, конечно не было причин делать это, и он ругал себя за дурацкую потерю времени — но он тоже, как и Ричард, любил порядок.
Покончив с кранами, Джек вышел в коридор и не обнаружил там Ричарда.
— Ричард! — В груди у него что-то сжалось. — Ричард!
В воздухе висел тяжёлый туман. Тишина. Влажная, липкая тишина.
— Ричард, где ты, черт тебя побери?
— Я здесь, — рука Ричарда опустилась ему на плечо, и Джек вздрогнул от неожиданности.
Они сидели в комнате на третьем этаже, в комнате малышка по имени Альберт Хамберт. Ричард успел поведать Джеку, что хозяин этой комнаты — самый толстый мальчик в школе, и его прозвали Альберт-Окорок. В это было несложно поверить: в комнате скопилось великое множество всякой еды. Банки с едой перемежались коробками с мультфильмами, на которых было написано: «Любящая мамочка поздравляет сыночка с днём рождения».
«Некоторые любящие мамочки дарят своим деткам мультфильмы, а папочки покупают им рубашонки, — вяло подумал Джек, — и если в этом есть какой-нибудь смысл, то Джейсону известно, в чем он».
Они перекусили, и Джек занял наблюдательную позицию у окна, а Ричард снова уселся на кровать.
— Ты нервничаешь, — сказал он Джеку, — из-за того, что месяцами шатаешься по дорогам. Пора тебе вернуться домой, Джек.
— Лучше помолчи. Ты что, не видишь, что происходит вокруг?
Ричард облизнул пересохшие губы.
— Я нашёл объяснение этому. У меня жар. Ничего этого нет, и мне только кажется. Ну, а если нет, то… Тогда во всем виноваты наркотики. Ты никогда не пробовал наркотики, Джек? — В глазах его был неподдельный интерес. «Наркотики могли бы быть причиной твоих выдумок», — говорили они.
— Нет, — сердито ответил Джек. — Ты мне всегда казался реалистом, Ричи. Никогда не ожидал, что увижу момент, когда твои — твои! — мозги откажутся работать.
— Джек, но это…
Он не успел закончить — вдребезги разбив стекло, влетел камень.
33. РИЧАРД ВО ТЬМЕ
Ричард вскрикнул и поднёс руку к лицу; очки слетели с переносицы на пол.
— Слоут, высади его!
Джек встал. Гнев душил его.
— Нет, Джек! Отойди от окна! — попросил его Ричард.
У дороги стояло чудовище-Этеридж и смотрело на них.
— Пошёл вон! — крикнул на него Джек. В ответ Этеридж захихикал. — Приказываю тебе именем моей матери, Королевы!
Этеридж гримасничал:
— Она умирает, Сойер! Королева Лаура умирает, и твоя мать тоже умирает… умирает в Нью-Хэмпшире… Слоут! А где твой галстук?
Ричард принялся растерянно ощупывать шею, лицо его подрагивало.
— Как только ты отправишь своего гостя, мы уйдём, Слоут! И все станет как раньше! Ты ведь этого хочешь? Разве ты не любишь свою школу, Слоут?
Ричарду очень хотелось, чтобы все стало как раньше. И он любил свою школу. Он посмотрел на Джека. Он должен был на что-нибудь решиться.
Внезапно он вцепился Джеку в руку и заорал не своим голосом:
— Оно д-дотронулось д-до м-меня-а-а! Что-то дотронулось Д-ДО М-МЕ-НЯ-А-А-А…
Голова Ричарда покоилась на плече у Джека, и он, давясь слезами, рассказывал историю, которая давным-давно, много нет назад случилась с ним и его отцом. Однажды отец вошёл в туалет, и так долго не выходил оттуда, что Ричард начал беспокоиться. Наконец он не выдержал и пошёл к туалету. Он звал отца, но тот не отвечал. Ричард открыл дверь туалета — там никого не было… Он начал плакать. Внезапно чья-то зелёная рука дотронулась до его плеча, и в темноте злобно сверкнула пара жёлтых глаз… Потом все исчезло.
Отец вернулся в комнату через несколько часов, причём вошёл в неё не из туалета, а из коридорчика, где — Ричард это точно знал! — его быть не могло.
Мальчик не просил отца ничего объяснить ему, а сам старался не думать о случившемся. Прошло время, и он начисто все забыл. Вспомнилось ему это только сегодня, когда в школе Тейера начала происходить всякая чертовщина.
Джек надеялся, что после того, как Ричард излил ему душу, Слоуту-младшему должно стать легче. Но нет, друга колотила лихорадка, и он больше ни о чем не хотел ни говорить, ни слышать.
Джек уложил его в постель Альберта, затем разыскал в шкафу таблетку аспирина, напоил Ричарда, и тот через пять минут крепко спал.
К пяти часам вечера задремал и Джек. Когда он проснулся, было уже темно. Ричард тяжело дышал во сне и, казалось, не собирался просыпаться.
Как ему помочь? Нужно поскорее сматываться отсюда. Но как?
Хочет ли Джек на самом деле брать Ричарда с собой? Те, кто поджидает их на улице, явно так не думают, в этом Джек уверен.
«Пора, Джекки! Перелетай в Территории; бери Ричарда с собой. Этого они от тебя никак не ожидают».
Ричард проснулся, но лучше ему не стало. Его по-прежнему сильно лихорадило. Кроме того, он плохо видел без очков, а они разбились.
Джек ещё раз напоил его аспирином, и друг уснул до утра.
Утром Ричарду стало немного лучше.
Они подошли к окну. Слева высилось какое-то странное восьмиугольное сооружение.
— Что это, Ричард?
— Депо.
— Что значит «депо»?
— Само по себе это слово ничего не значит. — Ричард, не отрываясь, смотрел в окно. — Когда-то оно использовалось Спрингфилдскими железнодорожниками. Это было давно — то ли в восемнадцатом, то ли в девятнадцатом веке. Здесь проходила важная железнодорожная ветка, которая соединяла западное и восточное побережье.
Что-то всплыло у Джека в голове, повернув ход его мыслей.