Контракт с дьяволом, стр. 49
«Как странно, — успела подумать я. — Он меня застрелил. Зачем? А я-то думала, он изобретет что-нибудь особенное. Демоны на это мастера».
Так я совершенно неподвижно лежала целую вечность. Затем попыталась перекатиться на бок. Во рту что-то забулькало. Я услышала шаги. Выстрелы. И яростный вопль Джафримеля. В груди, словно жуткий цветок, медленно распускалась боль.
Опять шаги. Я снова попыталась перевернуться на бок. Не получилось. Новый приступ боли. На губах какие-то пузыри…
«…это же кровь, кровь, я умираю, умираю…»
— О бог мой. О боже. Он ее застрелил, застрелил… — Это голос Джейса, высокий, полный ужаса. — Черт побери, да сделайте что-нибудь!
Хриплое ругательство на чужом языке. Но голос мне знаком. Грудь словно перепиливают пилой.
— …бросай меня! — Это Джафримель. — Не бросай меня, я не хочу в одиночестве бродить по земле! Дыши, черт бы тебя взял, дыши!
Новая боль, которая пронизывает меня до самых костей. Левое плечо словно выдернули из тела, по жилам течет жидкий огонь. Я задыхаюсь. В глазах темнеет. Я чувствую запах цветов, и крови, и мускуса. Это пахнет демоном.
— Ты меня не оставишь! — рычит Джафримель. — Не оставишь!
Я хотела сказать ему, чтобы он догнал Сантино, убил его и спас девочку, но именно в этот миг ко мне подобралась смерть, и схватила меня своими алмазными зубами, и проглотила в тот момент, когда я уже собралась завизжать.
Глава 37
Голос во тьме.
Я стою на мосту, не зная, что делать дальше. Мои ноги босы, я чувствую холодный камень. По пальцам и рукам медленно поднимается знакомый холод.
Мой изумруд ярко вспыхивает, когда мимо меня с воплями проносятся души. Я нахожусь в коконе света, который защищает меня.
Почему я здесь? Я не вызывала душу умершего. Или вызывала? Не помню.
Я смотрю на противоположную сторону моста, противоположную сторону огромного зала. Голубые хрустальные стены тихо поют, шепча слова песни, которые мне понятны. Я чувствую, как оно давит на меня — великое знание тайны смерти, тот материнский язык, из которого некроманты черпают свои заклинания. Мимо проносятся души, свет изумруда меркнет, светящийся кокон сжимается.
Но голос упрашивает, настаивает, требует. Я вижу бога, Его очертания смутно виднеются рядом с поджарой египетской собакой, но рядом с ним находится кто-то еще, его черная тень похожа на чернильное пятно на белой бумаге.
Мои губы произносят имя бога, но я этого не понимаю. Хрустальные стены содрогаются, и на какое-то мгновение я вижу камень, огромный каменный зал. В дальнем его конце на троне сидит король с суровым лицом. Трон выложен сверкающими драгоценными камнями; рядом с королем сидит королева, прекрасная, как сама весна. Я произношу какие-то слова на чужом языке, и меня охватывает отчаяние. Я так хочу понять, что это за язык, я хочу, чтобы бог обнял меня, тогда бы я спрятала лицо у него на груди и он забрал бы у меня всю тяжесть, которая терзает мне душу…
БУМ!
От этого звука я вздрогнула. Кажется, прошла целая вечность, прежде чем я смогла повернуть голову. Опять тот же звук, словно где-то звучит гонг. От этого резкого звука я прихожу в себя.
БУМ!
Я пытаюсь пошевелиться. Все вокруг какое-то вязкое, словно я плаваю в густом сиропе. Я хочу остаться.
Я хочу остаться мертвой.
БУМ!
Один из призраков остановился и поднял бледную руку. Он не имеет формы, как и все призраки, это белое неясное свечение, но мне кажется, будто я его знаю, я помню это лицо.
БУМ!
«Возвращайся, — говорит он, — возвращайся».
БУМ!
Я открываю рот, чтобы возразить. Светящийся призрак нежно касается моей щеки.
БУМ! БУМ!
«Возвращайся, — говорит Дорин. — Спаси мою дочь. Возвращайся».
БУМБУМ! БУМБУМ!
И тут я понимаю, что это не гонг и не медный колокол. Это стучит мое сердце. Кто-то зовет меня, просит вернуться в мир людей.
Как кружится голова! На руки льется что-то холодное. Голоса.
— Зови ее! Зови! — вопит Эдди, и от звуков его резкого, словно медный колокол, голоса я вздрагиваю.
Я слышу бешеный стук своего сердца. Возвращаться в свое тело очень трудно и мучительно, это даже хуже, чем быть застреленной.
— Данте! — не своим голосом зовет Джафримель.
— Дэнни! Дэнни! — вместе с ним вопит Джейс. Какофония звуков. — Пусти, дай я…
На лицо ложится что-то горячее. Рука.
Гейб прекратила свои песнопения. Я пытаюсь вздохнуть, и грудь заходится от острой режущей боли. Я ранена в грудь.
По мне прокатывается мощная волна энергии, и я вскрикиваю, конвульсивно дернувшись.
— Не бросай меня, — хрипло шепчет Джафримель. — Не бросай меня, Данте.
— Черт возьми, Эдди, — шипит Джейс, — пусти меня, или я тебя убью.
В глаза мне бьет свет. Я чувствую себя, как новорожденный младенец. И так же реагирую, начиная вопить от воздействия энергии, которую на меня направляют демон и некромантка Гейб. Джафримель обнимает меня и прижимает к себе. Я задыхаюсь и продолжаю вопить. Затем мои вопли переходят в рыдания. Я плачу, потому что я ошиблась и потому что была права. Я плачу, ибо смерть не приняла меня и не даровала мне покой. Я плачу, ведь я вернулась в свое измученное тело и снова страдаю.
И я плачу от радости, прижимаясь к груди Джафримеля, такой широкой, крепкой и надежной, и не хочу от нее отрываться.
Глава 38
К тому времени, когда мы вернулись в дом Джейса, я была еще очень слаба, но пришла в себя окончательно.
Все это время Эдди держал Джейса под прицелом пистолета. Гейб, белая как мел, измученная и покрытая кровью (в основном моей) сидела за рулем воздушного авто. Я не стала спрашивать, где они его взяли. Если оно принадлежало Джейсу, то все в порядке, если нет — это не мое дело. Вся троица — Гейб, Эдди и Джейс — выглядела так, словно побывала в молотилке. У Эдди безжизненно свисала левая рука, лицо Джейса было залито кровью, его рубашка превратилась в сплошные лохмотья, а от Гейб, грязной, в изодранной одежде, пахло дымом, кровью и какой-то гадостью.
Джафримель держал меня на руках. Его лицо было напряжено, губы плотно сжаты, глаза сверкали. На щеке запеклась кровь. Сантино выстрелил мне в грудь. Странно, но пальто Джафримеля было совершенно чистым. Время от времени демон поглаживал меня по щеке, бросая взгляды на Джейса.
Я не хотела ничего знать и вместе с тем чувствовала, что скоро все узнаю.
Думать не было сил. Мысли путались, вяло перетекая одна в другую. Внутри была пустота.
Город был затянут дымом. Создавалось впечатление, будто здесь недавно были уличные беспорядки. Я видела несколько полыхающих пожаров, которые начал заливать усилившийся дождь. В воздухе стоял запах гари, проникавший даже внутрь воздушного авто. Когда мы наконец опустились возле дома Джейса, я почувствовала большое облегчение.
Гейб сразу потащила нас в кремово-голубую гостиную. Как только мы вошли, Эдди швырнул Джейса на диванчик. «Надеюсь, они обыскали комнату, — устало подумала я. — Джейс мог спрятать здесь оружие».
Я дрожала. Пройдет много времени, прежде чем я решусь вернуться к работе некроманта. Слишком близко я подошла к миру мертвых — в следующий раз могу и не вернуться, и никакая тренировка не поможет.
— Отлично, — сказала Гейб, подошла к буфету из орехового дерева и распахнула дверцы, за которыми оказался набитый выпивкой бар. — Мне нужно выпить.
— Мне тоже, — кашлянув, хрипло прошептала я, и это были первые слова, которые я произнесла с тех пор, как покинула логово Сантино. — Нужно торопиться, — добавила я, когда Джафримель бережно опустил меня на диван лицом к Джейсу, но не усадил, а сел сам, держа меня на коленях, как ребенка.
«Ребенок». От этой мысли я содрогнулась. Но сидеть на коленях у демона было так приятно и тепло, а его запах так успокаивал…
Гейб застонала.
— Дай мне прийти в себя, Дэнни. Я недавно обнаружила, что один из моих друзей предатель, и едва вытащила тебя из лап смерти. Дай хотя бы глотнуть бурбона.