Кровавая жатва, стр. 76
Том смотрел, как отец снял пальто, перебросил его через спинку стула в прихожей и стал медленно подниматься по лестнице. Там он положил обе руки на плечи старшего сына и развернул его лицом к комнате. Вдвоем они прошли в спальню Тома. Том забрался на кровать Джо, но отец на это ничего не сказал. Он просто присел на ковер и погладил сына по голове.
– Папа, прости меня.
Том целый вечер ждал возможности произнести эти слова, но только сейчас они с папой остались наедине.
Отец выглядел удивленным.
– За что, дружище?
– Что я не уследил за ним. Я знаю, что должен был приглядывать за Джо.
Отец глубоко вздохнул и зябко повел плечами. Внезапно глаза его стали влажными. Том никогда прежде не видел, чтобы папа плакал.
– Том, это не твоя вина, – сказал он, сжав руку сына холодными пальцами. – Ты не должен был следить за Джо. Для этого там были учителя. И не смей думать, что ты виноват в этом!
Том еще ни разу не слышал, чтобы папа говорил неправду.
– Мы найдем его, папа, обязательно найдем. Обещай, что мы найдем его!
Губы Гарета предательски скривились, и он с трудом заставил их распрямиться.
– Я посвящу этому всю свою жизнь, Том, – сказал он. – Это я тебе обещаю.
Гарет обнял сына одной рукой и опустил его голову на подушку. Том, который твердо решил не спать, пока не вернется Джо, почувствовал, что веки его начинают тяжелеть. Папа не обещал ему, что Джо будет найден. Только то, что он никогда не прекратит его поиски. Просто еще одна ложь. Вот и все, что он получил.
14
На улице перед домом Гарри не оказалось его синей с серебристым хромом машины. Было уже почти одиннадцать. Эви вытащила свой мобильный и взглянула на экран. Он оставил ей шесть сообщений, причем все – еще до восьми часов, но она не хотела ни с кем разговаривать, пока не получит возможность все спокойно обдумать и поговорить с кем-то, кто эмоционально не вовлечен во все это.
Она набрала номер Гарри и получила приглашение автоответчика оставить сообщение.
Ее нога отчаянно возмущалась, а позвоночник чувствовал себя так, будто ее долгие часы выгибали назад где-то на камнях. Ей нужно было принять лекарство, ей нужно было поесть, ей нужно было отдохнуть… Она завела двигатель машины.
Припарковавшись, она снова набрала его номер. Не отвечает. Она была предоставлена себе самой.
15
– Снимаю шляпу перед Берком и Хейром, – проворчал Гарри, вставляя ломик под каменную крышку саркофага и наваливаясь на него всем телом. Тяжелая плита едва сдвинулась на какой-то сантиметр. Используя весь свой опыт, приобретенный почти за час непрерывной тренировки, ему все же удалось сдвинуть крышку настолько, чтобы можно было посветить внутрь фонариком.
Ничего. В точности, как и в предыдущих восьми каменных гробах, которые он смог открыть. Никаких костей, никаких мумифицированных трупов, никакой сморщившейся от времени старой одежды и, понятное дело, никакого Джо. Он, вероятно, так и не узнает, когда из усыпальницы церкви Святого Барнабаса были забраны останки давно почившего духовенства, тем не менее их здесь не было.
Его нервозность уже давно испарилась. Воистину нет лучшего средства против нервной дрожи, чем хорошенько пропотеть.
Необследованной оставалась только одна ниша. Самая последняя в ряду, расположенная ближе всех к задней стене усыпальницы. Ни один из ключей, прихваченных им из ящика стола, не подходил к замку на металлической решетке. Когда полиция проводила поиски здесь в прошлый раз, они, видимо, пользовались ключами Синклера. Гарри постучал по решетке, потом просунул гаечный ключ между прутьями и постучал по двум саркофагам, до которых смог дотянуться. Он звал Джо по имени, а после по меньшей мере десять минут прислушивался. В конце концов он вынужден был сдаться. Джо в церкви не было. Его не было в ней, его не было и под ней.
По крайней мере, теперь Гарри знал это точно.
Он пересек первую комнату усыпальницы и обнаружил дверь во вторую. Теперь он был уже под своей церковью, и сюда, вниз, несмотря на близость полночи, пробивался какой-то свет с улицы.
Гарри пошел дальше. Удивляясь собственной смелости, он выключил фонарик. Постепенно из темноты стали появляться размытые контуры предметов. Свет от уличных фонарей попадал сюда через окна церкви, и незначительная его часть просачивалась в подвал.
Интересно, каким образом?
Он пошел туда, где свет этот казался ярче всего. Да, действительно свет, квадратный луч. Он встал под него и посмотрел вверх. Прямо над его головой оказалась какая-то решетка. Он ухватился за нее руками и подергал. Сидит крепко. Тогда он толкнул ее, и она приподнялась.
Сдвигая решетку в сторону, Гарри слышал, как она царапает пол. Потом он вытянул руки и ухватился за края проема. Его пальцы нащупали каменные плиты, которыми, как он знал, была вымощена не закрытая ковром часть алтаря. Пришло время проверить силу мышц!
Сил оказалось достаточно. Один мощный рывок, и он оказался наверху. Гарри огляделся. Он находился прямо за органом, в узком пыльном пространстве, которое требовалось оставлять позади старинных инструментов. В щели между трубами органа в каких-то полутора метрах от себя он увидел кафедру.
Время убивать…
– Так вот где ты была, – пробормотал Гарри. – Наш маленький друг со своими голосами.
Гарри снова опустился вниз, поставил решетку на место и вышел наружу через церковную усыпальницу. Странная подруга детей Флетчеров, Эбба, прекрасно ориентировалась в церкви, это было совершенно ясно. Именно она, видимо, заставила его хорошенько побегать здесь в первый день приезда.
Гарри запер подвал и убедился, что главные двери церкви закрыты на замок и на щеколду. Потом он сходил в туалет в задней части здания и после этого вышел в неф. Спасибо Дженни Пикап, что пару часов назад он поел вместе с Флетчерами. Из машины, которую он припарковал в тихом переулке в полумиле вниз по склону, Гарри прихватил дорожный плед. Он был полностью готов.
Дойдя до алтаря, он приподнял драпировку на старом дубовом столе. За шесть дней до Рождества алтарь был застелен кремовым узорчатым полотном и богатой пурпурной парчой рождественского покрывала. Гарри сунул под стол пару ковриков для молитвы и забрался на них. Потом он опустил драпировку на место и, завернувшись в плед, прилег.
Он находился на убийственной земле. Если кто-то приведет сюда Джо сегодня ночью, он будет готов встретить его.
16
Эви посмотрела на часы. Было почти десять, но в окне на втором этаже горел свет. Она перешла улицу и нажала на кнопку звонка. За последний час боль в ноге и спине значительно усилилась. Как глупо, что она отказалась взять какое-нибудь лекарство у Стива.
Через несколько минут свет загорелся на лестничной площадке. Было видно, как вниз спускается темная фигура. Грудь Эви начало сдавливать. Фигура дошла до конца лестницы. Дверь открылась, и несколько секунд женщины просто молча смотрели друг на друга.
– Привет, Джиллиан, – сказала Эви.
Джиллиан покачнулась, глаза ее с трудом сфокусировались на Эви.
– Что, все-таки оторвалась от него, да? – спросила она. Она была пьяна.
Эви казалось, что ее грудная клетка сжимается. Еще немного, и она начнет ловить ртом воздух.
– После того как вы видели меня в церкви, я приезжала сюда, разыскивая вас, – сказала она, зная, что Джиллиан будет слушать только о себе. – Когда я не смогла найти вас, то поехала к другому психоаналитику, – продолжила она. – Мы с ним провели почти целый вечер, беседуя о вас. Я переживаю за вас, Джиллиан. Можно мне войти?
– Нет!
Джиллиан уперлась руками в дверной проем, загораживая проход, как будто одного ее слова было недостаточно, чтобы остановить Эви.
– Джиллиан, между мной и Гарри нет близких отношений, – сказала Эви, слыша, как дрожит голос, но все же заставляя себя смотреть в глаза этой женщине. – Мы вместе никуда не ходим, мы не проводим с ним время, и, разумеется, мы с ним не спим. Но в последние дни он находился в страшном напряжении, как и я. То, что вы видели сегодня днем, было нашей ошибкой. – Она шагнула вперед, попробовала улыбнуться и не смогла. – Я не являюсь его девушкой, – сказал она. – Но, боюсь, Джиллиан, вам нужно кое с чем смириться. Вы тоже ею не являетесь.