Наследник, стр. 32
Приближался рассвет. Пора было лететь в столовую на сумерничание, а потом отправляться спать в свое дупло. Отулисса покачала головой. Есть ей не хотелось, да и болтать с друзьями в столовой тоже не было никакого настроения. Она отпустила учеников и отправилась прямо в свое дупло, но по пути столкнулась с миссис Плитивер.
— Ты с-сегодня не с-сумерничаеш-шшь, Отулис-сса? — участливо прошипела слепая змея.
— Нет, миссис Плитивер, что-то нет аппетита.
Миссис Плитивер сокрушенно покачала головкой и поползла следом за Отулиссой. Все слепые домашние змеи отличаются особой чувствительностью, однако миссис Горация Плитивер была наделена абсолютно и исключительно тонкой душевной организацией.
Она уже давно заметила, что Отулисса пребывает в необычайном смятении, и не будь миссис Плитивер слепой змеей, у которых никогда не бывает скрумов, она сказала бы, что чувствует вокруг Отулиссы какие-то странные призрачные вибрации.
Когда утренний свет заглянул в дупло, Отулисса беспокойно заметалась в своем гнезде. Ей снова снился сон, и она снова ничего не могла с этим поделать. Она видела огонь. Легенды Огненного цикла гулко звучали в ее мозгу, желудок бешено содрогался. Но даже во сне Отулисса старалась сохранить трезвость рассудка.
«Это просто дурной сон, — строго сказала она себе. — Скорее всего, во всём виноваты проблемы с пищеварением. Наверное, это всё от белки-летяги. И напрасно я съела столько жареных крылышек летучих мышек! Я ведь прекрасно знаю, что от них у меня всё время бывает изжога. Ты ведешь себя непростительно глупо, Отулисса! — сурово отчитала себя спящая Отулисса. — С завтрашнего дня больше никаких летяг и крылышек! Только нужно обязательно поговорить с кухаркой, чтобы она не подумала, будто мне не нравится ее стряпня. Я вовсе не хочу ее обижать, тем более, что готовит она просто превосходно! Особенно ей удается соус барбекю, объедение!»
Только Отулисса могла размышлять о кухарке во время ночного кошмара.
Когда он, наконец, закончился, Отулисса на несколько часов погрузилась в беспокойный сон. Проснулась она разбитая и усталая, будто и не спала вовсе.
Но в этот вечер Отулисса впервые смогла вспомнить часть привидевшегося кошмара. Она нахмурилась и уставилась в отверстие дупла.
— Великий Глаукс, кажется, мне было настоящее видение, — пробормотала она.
Может быть, после завтрака она почувствует себя лучше? Благодарение Глауксу, что она заранее подготовилась к предстоящим занятиям! Кстати, что там сегодня по программе? Огненный цикл, часть вторая, — услужливо подсказала память.
— Енотий помет! — процедила Отулисса. Вообще-то, она почти никогда не ругалась, но сегодня ей меньше всего хотелось вспоминать про Огненный цикл. Хватит с нее ночного кошмара!
Лес скрумов
— Отулисса! Я вспомнил, как её звали! Отулисса!
С этими словами Нирок вылетел из пня и помчался сквозь затянутый дымом лес. Ничего не замечая, он летел сквозь столбы огня, инстинктивно находя безопасные воздушные течения и избегая огненных ям. Никто никогда не учил его летать в лесном пожаре, он просто родился с этим даром.
Нирок уверенно мчался на горячих потоках воздуха, острыми ножами пронзавших ночь.
Он инстинктивно чувствовал близость пазух холодного воздуха, которые опытные угленосы называют «мертвыми ямами», потому что в них может в мгновение ока затянуть зазевавшуюся сову и сбросить ее на объятую пламенем землю.
Но у Нирока было врожденное чувство огня и воздуха, а летал он, как сам Глаукс, поэтому не только не боялся, но испытывал настоящее счастье посреди бушующего пожара. Если бы какой-нибудь опытный угленос мог увидеть его сейчас, он непременно воскликнул бы: «Великий Глаукс! Можно подумать, будто его обучал сам Гранк!»
Нирок, сам того не замечая, летел «стилем Гранка», разрезая воздух слегка изогнутыми назад крыльями. Такое положение крыла называют «обратной кривизной Гранка», оно помогает отважным угленосам подбирать лучшие угли, избегая восходящего жара.
Нирок никогда этому не учился, он родился с этим знанием. Он не знал, как называются маневры, которые позволяли ему мчаться сквозь огонь, он просто летел, и все.
Он не задумывался над тем, что делает. Нирок просто смотрел на огонь и думал о пятнистой сове по имени Отулисса. Это имя вдруг выплыло из его сна, вспыхнуло, как капля росы на утреннем солнце. Раньше он видел ее только во сне, но вот сейчас она вдруг возникла перед ним наяву. Она прилетела за ним, она зовет его!
Нирок помчался на зов, но через какое-то время он вдруг понял, что видит перед собой совсем другую пятнистую сову. Это была не Отулисса! Эта сова была гораздо старше, и выглядела как-то странно… Может быть, она тоже скрум?
Нирок никогда не слышал о добрых скрумах, но эта сова почему-то сразу ему понравилась. Ей можно было доверять, он почувствовал это желудком. Нирок видел ее в пламени. Он прочел ее. Она не была порождением хагсмира и не хотела причинить ему вреда. Нет, это был добрый скрум, посланница глауморы.
«Иди за мной! Иди за мной!»— звала его призрачная сова.
Нирок посмотрел вниз. Огонь остался позади, но голос продолжал вести его. Куда они летят? Он заметил, что они покинули Серебристую Мглу и приближаются к морю Хуулмере. Может быть, скрум хочет отвести его на остров Хуула, на Великое Древо?
«Нет», — тихо прозвучал в его голове голос.
Нирок снова посмотрел вниз. Они летели над полуостровом и приближались к какому-то странному лесу. За свою короткую жизнь Нирок успел увидеть немного деревьев, но эти сразу показались ему необычными. Они все были голые, без единого листочка, с белоснежной гладкой корой. Казалось, стволы их святятся в темноте.
Потом в этом белом сиянии появились сверкающие силуэты, которые быстро сложились в фигуру пятнистой совы, от которой исходило неземное сияние. Нирок присмотрелся и понял, что перед ним та самая сова, что явилась ему в пламени и привела в это странное место. Только теперь она была соткана не из тумана, а из чистого света.
Медленно и легко, будто облако, сова опустилась на невидимую ветку призрачного белого дерева.
«Что это за место?» — спросил Нирок.
«Лес скрумов», — последовал беззвучный ответ, и Нирок задрожал от страха.
«Целый лес скрумов?»
«Не бойся, это не те скрумы, что преследуют тебя. Злым скрумам нет доступа в этот лес. Это единственное место, куда они не могут проникнуть».
«Почему ты здесь? И почему я здесь?» — спросил Нирок.
«Мы должны ждать».
«Кого?» — спросил Нирок.
«Я думаю, ты знаешь ответ». «я?»
«Подумай, Нирок, подумай хорошенько». «Отулиссу?»
Сияющая сова утвердительно кивнула.
«Ты видел ее в огне, верно? Она поможет тебе завершить путешествие».
«Путешествие? Разве я отправляюсь в путь? Но куда?»
«Я не могу сказать тебе этого. Ты сам поймешь и сам все узнаешь в свой срок».
«Но что я должен сделать? И почему Отулисса должна мне помогать?»
«Так суждено», — загадочно ответила сияющая сова, и пятнышки на ее перьях вспыхнули так ярко, что Нирок невольно зажмурил глаза. На миг ему показалось, будто он взглянул на само солнце.
«Пожалуйста, скажи, что я должен сделать?» — взмолился он.
Призрачная сова долго молчала, а потом ответила:
«Ты знаешь, что должен сделать. Я надеюсь, что Отулисса придет сюда и поможет тебе найти то, что ты ищешь. Но она очень упрямая особа, и голова у нее частенько идет впереди желудка. Она никогда не верила в то, что нельзя увидеть или потрогать!»
«Это как-то связано со страховолками?» — неожиданно выпалил Нирок.
«Конечно! Вот видишь, ты уже знаешь об этом. Ты видел их в огне, я угадала?»
Нирок кивнул. Только теперь он понял, что странные существа на четырех лапах с пронзительными зелеными глазами, которых он столько раз видел в огне, были страховолками.