Важное решение, стр. 6

В конце концов, они оказались в саду Студенческого городка, где чудные цветы наполняли июльский день своим божественным ароматом. Шелл сразу подметил восторженное выражение, появившееся на лице Пат. Оно внезапно утратило суровый вид, и это было для мужчины откровением.

На фотографиях, которые показывала ему Трэйси, у нее были серьезные, правильные черты лица и огромные нетерпеливые глаза. Шелл тогда едва взглянул на снимки, заранее решив, что любимая внучка — настоящая зануда и уж никак не может быть так хороша, как ее расписывают. К тому времени ему уже до смерти надоело слушать, какая умница Пат по сравнению с матерью и сестрой, которых ему было искренне жаль.

Но сейчас перед ним была реальность, склонившаяся над цветком и вдыхающая его пьянящий аромат, реальность, воплощенная в легкой чувственной улыбке и пушистой волне волос цвета спелого Каштана, спадавшей на абрикосово-сливочную щечку, реальность с точеным изгибом изящной шейки, с гибким телом, хрупким и одновременно восхитительно-женственным.

Что-то дрогнуло в сердце Шелла. Ему неожиданно захотелось спросить у Патриции, что происходит, неужели дело ее идет ко дну, и она рискует потерять капитал? Захотелось сказать прямо сейчас, что он знает, кто она такая и что она может ему довериться. Он искренне готов был помочь.

А еще ему вдруг отчаянно захотелось прикоснуться к ней, взять в ладони тоненькие пальчики, прекратить эту комедию и предложить свой финансовый опыт, причем совершенно бесплатно. Если она попала в переделку, он поможет ей выкарабкаться.

Однако почему-то слова не шли с языка. В горле застрял комок. А потом вопрос отпал сам собой, так как Мэри проснулась, что-то залепетала и стала извиваться в коляске, просясь на волю.

Пришлось отправиться к пруду смотреть уток, и Шелл пообещал себе, что сегодня вечером за ужином, когда его дочурка уже будет спать, он поговорит с Пат начистоту и все выяснит.

Почему-то ему казалось очень важным, чтобы между ним и этой девушкой не было никаких недомолвок, но почему, этого он пока не понимал.

3

— Ну, всего одну ложечку, вот умница!

Пат уловила в собственном голосе молящие нотки и ужаснулась. Куда подевался ее авторитетный тон всезнающей няньки? Шелл удалился, Чтобы принять душ, и девушке ужасно хотелось поскорее скормить Мэри ужин, чтобы доказать, что она хоть что-то может сделать как надо.

— Смотри, какой вкусный луковый супчик! — настойчиво уговаривала Пат, вспоминая, как обожала это блюдо ребенком.

Как после выяснилось, у них с Мэри был явно разный вкус, ибо малышка, презрев уговоры, обдала ее душем из ненавистного супа.

— Проблемы?

В комнату, заправляя рубашку в облегающие серые брюки, вошел Шелл и внимательно вгляделся в побагровевшую мордочку дочери.

Стоило Мэри увидеть отца, как ее нижняя губка тут же задрожала, и девочка разразилась плачем. Шелл поднял ее со стульчика и принялся успокаивать орущую кроху, стараясь отвлечь ее внимание от мерзкого лукового супа.

— На ужин она обычно ест вареное яичко и фрукты.

Вид у Шелла был очень довольный. Можно было подумать, будто давая Пат поручение накормить дочь, он заранее знал, что она его провалит, и теперь чувствовал себя на высоте положения, поскольку оказался прав.

Пат готова была убить его за то, что он явился в самый неподходящий момент и в очередной раз стал свидетелем ее некомпетентности, равно как и за то, что он вообще сюда явился. Она-то надеялась, что после возвращения из парка не увидит его до утра. Прежде чем скрыться в ванной, Шелл сообщил:

— Мэри обычно в это время ужинает. Позвоните в обслуживание номеров. На кухне вам с удовольствием помогут, вот увидите.

Как после выяснилось, не помогли. Стараясь сохранить достоинство, что было весьма затруднительно, ибо она с головы до ног была облита луковым супом, Пат попыталась спасти положение.

— Лук очищает кровь, — заявила она Шеллу.

Заявление, не требующее доказательств — это ведь всем известно. Но Шелл лишь поудобнее устроил крошку на сгибе руки и отправился в большую гостиную звонить по телефону, оставив девушку гадать, был ли смешок, которым он удостоил ее в ответ, выражением презрения, или он так просто забавлялся.

Решив, что в конце концов ей на это наплевать, девушка принялась убирать беспорядок, учиненный Мэри, успокаивая себя тем, что скоро ее папаше будет не до смеха.

Кстати, он принял душ и переоделся, стало быть, собирается куда-то уйти на вечер, и — слава Богу! Патриция вымоет малютку, уложит спать, а остаток вечера проведет за разработкой планов мести.

В это время явился официант с новым заказом, и Пат тут же снова почувствовала себя уязвленной. Вареное яйцо было помещено в веселенький стаканчик с кроликами в голубых шапочках, на блюдечке с таким же рисунком лежали нарезанные кубиками свежие фрукты, а к этому прилагалась тарелочка с тонкими ломтиками хлеба с маслом. Да уж, самой бы ей до этого ни за что не додуматься!

Хуже того, в эту минуту вернулся Шелл с Мэри. На малышке был чистый слюнявчик, и ее личико лучилось счастливой улыбкой. Пат тупо стояла, сжимая в руке остатки разбросанных Мэри тостов и чувствуя себя абсолютной дурой. Только сейчас она в полной мере осознала, насколько права была Салли, назвав ее затею бредовой.

Разумеется, надо быть круглой идиоткой, чтобы в это ввязаться. Пат свободно ориентировалась в мире балансовых отчетов и прекрасно проводила собеседования с няньками, мечтающими поступить в престижное агентство «Голдэн Крейдл», или с состоятельными родителями, желавшими получить самую лучшую няню для своих отпрысков. Но вот с самими отпрысками девушка обращаться не умела и чувствовала себя абсолютно беспомощной.

Впервые в жизни Патриция была готова отступиться от задуманного. Надо срочно звонить Салли, просить прислать замену, которая, скорее всего, уже наготове, и откланиваться.

Все равно изменить его невозможно. Каких бы страшных вещей она ни наговорила, Шелл Грэммер все равно всю жизнь так и будет использовать женщин, бросать их, не задумываясь, как только они ему надоедят, и даже не поинтересуется, что с ними потом стало. Как можно взывать к совести там, где ее нет и в помине?

— Идите приведите себя в порядок, а я пока покормлю это маленькое чудовище.

Шелл улыбнулся, словно желая подчеркнуть, что не станет разыгрывать из себя разгневанного нанимателя.

Она казалась такой побитой и расстроенной, уголки губ печально опустились, а в глазах, на мгновение встретившихся с его глазами, стояли слезы. И Шелл вдруг понял, что не может вынести этого грустного зрелища. Что-то было явно не так, и ему искренне хотелось помочь, но сделать это можно было, только убедив Пат открыться ему и рассказать, что ее гложет. Что бы там ни болтала ее железная бабка, эта девочка на супер-героиню явно не тянула. А его плечи достаточно широки, чтобы вынести бремя давивших на нее забот. Тем более что ради такой прелестной женщины сделать это будет нетрудно.

Усадив Мэри на стульчик, — она сосредоточенно принялась жевать хлеб с маслом, — Шелл подошел к одиноко стоявшей у окна фигурке в заляпанном супом цветастом платье. Она такая же нянька, как и он, и о детском воспитании знает еще меньше, а ведь он, мягко говоря, не специалист в этом деле. Просто барахтается, как умеет, исходя из того, как сделать, чтобы его дочурке было лучше, и к черту всякие там теории и распорядки.

— Передохните немного.

Голос Шелла прозвучал хрипло, и он сам себе удивился. Патриция не шелохнулась. Стоя совсем близко, он ощущал исходивший от нее цветочный аромат. Духи, наверное. Или, может быть, это ее собственный запах?

— Дайте-ка это мне...

И он протянул руку, чтобы забрать раскрошенный тост, который девушка по-прежнему сжимала в руке. Его пальцы скользнули вдоль тонких пальчиков девушки, и тут произошло нечто неожиданное. Это было какое-то совершенно новое, острое и необычное ощущение.