188 дней и ночей, стр. 16

Эгоистично, но искренне. В один из апрельских дней тридцатилетний Малиновский записывает в своем дневнике: «Постоянная борьба с невидимой, отсутствующей, неуловимой женщиной, парализующей мою способность, лишающей радости восприятия жизни, создающей какую-то пустоту, которая меня поглощает, пропасть, которая меня притягивает, сила небытия. Я теперь ясно понимаю, почему женщина является символом зла, разрушения, краха мужчины. Это борьба человека по-настоящему творческого со смиренным членом стада». В тробрианском дневнике, который он вел, с октября 1917 по июль 1918 года в жизни исследователя появляется Элси Мэссон, его будущая жена. Малиновский сожалеет: «Сколько времени я потерял на полулюбовь, и потому пару неистовых попыток заняться развратом я заклеймлю, убежденный в том, что это ни к чему не приводит, и даже если бы я имел тех женщин, это было бы барахтаньем в грязи (онанизм, разврат) и так далее».

И еще одно, пан Януш, Шопенгауэр разорвал отношения с матерью из-за ревности. Он не мог вынести постоянного присутствия ее молодого любовника. Он хотел, чтобы она сделала выбор. Мать его сделала, а он ей никогда этого не простил.

Вы, наверное, удивитесь, но в такое мрачное время, как этот ноябрь, я воскресаю. Когда за окном начинается дождь, небо серое и безнадежное, я порхаю. И это мое самоощущение настолько отличается от состояния других, что я начинаю подозревать, что нашлись бы врачи, которые такое состояние назвали бы болезнью.

С уважением,

МД

Франкфурт-на-Майне, понедельник, до обеда

Оба они прекрасные химики (со степенью; у одного даже из престижного Гарвардского университета), обоим присуще необычайное (во всяком случае, для немцев) чувство юмора, оба почти всегда (и в понедельник утром) улыбаются, и оба благоухают, по мнению моих сослуживиц, самыми замечательными духами. Одного зовут Ральф, другого – Бернд (а вместе – R&B). Оба – гомосексуалисты, которые не делают никакой тайны из своей сексуальной ориентации.

С обоими я связан работой над моим собственным проектом и поэтому часто имею возможность проводить с ними больше времени, чем с другими сотрудниками фирмы. Если бы меня попросили на шкале симпатий от единицы до десятки выставить им оценку, я без колебания поставил бы и Бернду, и Ральфу по десятке. И это при том, что я придерживаюсь гетеросексуальной ориентации. Ральф получил бы даже десять с половиной, с тех пор как он стал приветствовать меня в коридоре забавно произносимым по-польски «дженьдобры», что ассоциируется у него, как он сам признался, с «gin&tonic».

Ральф и Бернд, чтобы было ясно, не составляют пару. У каждого из них есть свой партнер за пределами фирмы, и их случайно соединила здесь (химическая) информатика. По мнению моих сослуживиц из фирмы, R&B «самые симпатичные мужчины во всем здании». Должен признаться, что я почувствовал себя немного обойденным. Меня озадачило, что же такое присутствует в гомосексуальных мужчинах, что они так нравятся женщинам. Я спросил об этом и других знакомых женщин и, проанализировав их ответы, смог выделить пять (список построен в соответствии со шкалой значимости) причин, в силу которых такого склада мужчины получают настолько высокие оценки окружающих.

1. Они видят женскую душу.

Они не заглядывают тебе в декольте, не жмутся к твоим бедрам в танце. Не говорят ничего «милого», чтобы затащить тебя в постель. Разговор с ними трогает твою душу, а не лапает твое тело.

2. Они радуются за тебя без задней мысли.

Если они говорят, что сочувствуют тебе, когда ты страдаешь, – значит они именно это и имеют в виду. Они не стремятся растрогать тебя своим сочувствием, чтобы в конце концов стянуть с тебя трусы.

3. С ними можно говорить напрямую.

Мир R&B похож на мир женщин. Как и женщины, они хотят быть привлекательными, ухоженными и обязаны быть вдвое лучше остальных, чтобы хоть чего-нибудь в жизни достичь. Они понимают тебя на 100 %, когда ты говоришь о покупках, об огуречной маске. При этом они остаются мужчинами, они знают, что? мужчины думают и как и почему страдают.

4. Им знакома тоска по бескорыстной близости.

В них можно уткнуть нос, прижаться к ним, чувствовать их тепло в танце, не рискуя, что они воспримут эту близость как сигнал для чего-то большего.

5. Их комплименты настоящие.

Главным образом потому, что не являются результатом хитроумно выстроенной сексуальной игры. Они ценны вдвойне. Если гомосексуалист восхитится твоими глазами, ты можешь быть уверена, что они на самом деле восхищают его, а не так, как бывает с другими: его одурманила твоя грудь, а глаза он в упор не видит.

Ваш список наверняка больше, не так ли?

Сердечный привет,

ЯЛВ

Варшава, вторник

Пан Януш,

Вы помните, что говорил Рокко Буттильоне? [22] Гомосексуализм – это грех. Он так считает. В таком случае перед кем? Перед Богом, перед нами, гетеросексуалами, природой или перед традициями и приличиями, принятыми в обществе? Эта многоплановость толкования греха гомосексуализма одна из многих причин, в силу которых так долго держится один из последних бастионов – гомофобия. Я не хочу иметь дело с соседом, учителем, другом, если он гомосексуалист. Впервые это определение появилось в 1868 году и, по мнению Мишеля Фуко [23], приблизительно в это же самое время ему была присвоена сексуальная и правовая категория. «Женственность и гомосексуализм исторически являются табу для поляков?» – задается вопросом Томаш Китлинский [24] в одной из глав своей недавно опубликованной книги «Гомофобия по-польски». Откуда в нас ненависть к женщинам и геям? Откуда берется зло? Как писал выходивший за пределы гетеросексуализма Витольд Гомбрович [25]: «Все дело в том, что я взращен на вашей помойке. От меня воняет теми отбросами, которые вы сносили туда на протяжении нескольких столетий». Геи в Польше все еще считаются отбросами, подытоживает Китлинский. Думаете, преувеличивает? Разве он не прав, когда пишет, что в Польше до сих пор существует разделение на чужих (евреи, цыгане, женщины, геи, безработные, бездомные) и своих – всезнающих, справедливых и, возвращаясь к сути дела, безгрешных? Более того, определение «гомосексуалист» до сих пор не является этически нейтральным. Гей – грешник, распутник. Гомосексуалист грешен, потому что его сексуальные пристрастия не соответствуют генетическим условиям, потому что его любовь основывается на сексе, а его ориентация своего рода мода на распущенность. Британский социолог Мери Макинтош считает использование клейма «гомосексуалист» способом общественного контроля, позволяющего отделять грязных развратников от непорочного большинства. И поэтому единственным лекарством от гомофобии является выход из укрытия чужих, для того чтобы начать жить под боком у своих. Я знаю одно: гею не с каждой женщиной по пути. Они не выносят тех, кто кичится своей женственностью. Именно внешней. Им не нравятся сильно расстегнутые блузки, из которых чуть ли не вываливается грудь.

Они брезгуют нарочитой сексуальностью. Но их не раздражает женская душа, в которой столько же драматизма, сколько и в их жизни. Самые большие трудности возникают у тех из них, которые, несмотря ни на что, делают хорошую мину при плохой игре.

Отвечают на знаки внимания и комплименты женщин, которым нравятся, но потом, когда вынуждены дать им свой номер телефона, в этот решающий момент меняют в нем последнюю цифру. Мучаются также и те, которые изображают гетеросексуальных мужей и отцов. Что происходит с их жизнью? Достаточно посмотреть телесериал «Ангелы в Америке». Именно поэтому тех, кто решился жить в открытую, так немного, особенно в Польше.