Последнее прости, стр. 47
–?Да, конечно. Снимет. Еще как. Я пойду…
Сергей подошел к выходу, потом повернулся:
–?Я в этом деле по просьбе Кати. С ее стороны. Вроде свою миссию выполнил. Одного хочется: дать бы тебе по морде, как ты сам любишь делать, чтобы мозги на место встали. Да ты сильнее. И мозги у тебя стальные. Ничего, найдем Кате другого.
Сергей вернулся в кабинет Славы, где все уже стояло на столе, и напился, по его собственному выражению, до поросячьего визга.
Ирина быстро шла по коридору санатория к номеру Алексея. И вдруг увидела у окна высокую мужскую фигуру. Она сначала подумала, что ошиблась. Он не говорил ей по телефону, что ходит сам. Мужчина повернулся, сделал шаг ей навстречу.
–?Ира, наконец-то. Я места себе не нахожу.
Он говорил почти так же, как до болезни, только чуть медленнее, и голос стал немного глуше после операции на артерии.
–?Ну, и побежал бы по улице мне навстречу, – рассмеялась она. – Торчит он тут, в коридоре. Вещи собрал?
–?Да вроде.
Обратно она вела машину очень осторожно, сама не зная почему. Алексей улыбнулся:
–?Ты меня везешь, как хрустального.
–?Ты думаешь, почему?
–?Навозилась со мной. Боишься, что опять развалюсь, и тебе все сызнова начинать. Не ожидал я, что ты такая упрямая.
–?И как ты думаешь, почему?
–?Знать бы… Я все помню, Ира, знаешь…
–?Да. Шляпников сказал. Все центры уцелели.
–?Я все помню с самого начала…
–?Не надо!.. Хотя… говори. Ты помнишь, как я привезла тебя в твою квартиру? Как хотела оставить?
–?Да.
–?Что ты об этом думаешь?
–?Ничего. Так было. А потом столько ночей – я в аду, а ты рядом… И временами мне было хорошо в том аду.
–?Забывать давай, что ли. Шляпников сказал, что тебе можно все потихоньку. Можем поехать куда-то на лыжах покататься. Правда, это придется согласовать с твоей кафедрой.
–?С чем? С кем? Ты хочешь сказать…
–?Мерзавцы они, хочу я сказать. Ну, разумеется, я очень долго туда не звонила. Потом позвонила, рассказала, мол, заболел ты в другом городе, не мог дать знать. Спрашиваю, как твои дела теперь… Мне говорит этот тип – зав. кафедрой. Мы, мол, его ждали, сколько могли, а потом уволили по причине отсутствия, другого на его место взяли.
–?Ну, понятно.
–?Мне это было не понятно. Они ничего не узнавали, не искали, ты – человек одинокий… был. В общем, это длинная истории. Съездим туда на днях. Тебе все оплатят по больничным, ты там работаешь. Отпуск оформим.
–?Больничные откуда?
–?От верблюда. Да у нас можно купить даже справки о непорочном зачатии.
–?Серьезно? Я не знал. Получается, я не безработный. И даже не совсем бедный.
–?Ну, не беднее, чем любой другой малахольный профессор.
Они приехали к ней домой, Ирина стала разогревать обед, наливать для Алексея горячую ванну…
–?Ира, – заглянул он ей в глаза. – Я не знаю: ты со мной, потому что так получилось или…
–?Или я тебя чуть не угробила. Или хотела бросить одного умирать. Или потом притащила на своем горбу, чтобы выхаживать… Или… не хочу тебя отпускать. Если честно, у меня не просто никого нет, но вроде и не было. Я плохо сказала. Дело не в пустом месте рядом со мной. Не чужой ты мне человек. А проще – родной… Не-не-не, не вздумай, ты что, хлюпать решил?.. Мне бы самой выплакать все, что запеклось. Как-нибудь потом. Выберу время, включу музыку и повою…
Алексей опустился перед ней на колени, прикрыл глаза и подумал, что теперь он точно дома.
Катя вбежала в комнату свиданий, влетела в объятия Олега, затрепетала, замерла, выпала из действительности. Контролер помахал перед ними руками, пытаясь восстановить порядок и рассадить их по разные стороны стола, но через минуту понял, что его никто не заметит, пожал плечами и вышел.
–?Олег. – Катя подняла лицо, но он закрыл ей рот поцелуем.
–?Нет, ничего не говори. У нас мало времени. Я должен сказать тебе… Ну, что сказать… Что такой, как ты, не бывает на свете. Мне так повезло, меня так пристукнуло, оглушило, ослепило… Я узнал такое блаженство, прошел через такие муки, тоскуя по тебе… Мне ничего не страшно теперь. Мне бог подарил подарок, и как бы все ни пошло, он со мной… Вот и все. Безумно люблю, безумно хочу, не могу от тебя оторваться… Ты сейчас быстро выйдешь, хорошо? Помоги мне, пожалуйста… Подожди еще секунду, – он прижал ее к себе последний раз и прошептал: –?Помнишь, ты мне рассказывала в больнице историю про «Последний лист» О’Генри. Я потом купил его книжку. Сто раз прочел этот рассказ… Ты – мой последний лист. Это точно. Иди.
Она подчинилась, побрела куда-то. Потом почувствовала, что ее держат за руку.
–?Сережа, – безразлично сказала она.
–?Катя, ты только сильно не раскисай. Еще ничего не случилось. Ну, кроме того, что случилось. Он задумал полную ерунду, но у него может не получиться. В общем, так примерно.
–?Но может и получиться?
–?Катя, сейчас ромашки не растут, чтоб погадать. Но рано или поздно… Ой, только не смотри на меня умирающими глазами. У меня тоже есть нервы. Если все пойдет не так, ну, тогда и будем думать… Катя, перестань меня гипнотизировать. Я, между прочим, Олегу обещал, что мы найдем тебе другого. Лучшего.
–?Одно хорошо во всем этом ужасе, – вздохнула Катя. – Что ты в любой ситуации умеешь быть дураком.
Глава 11
Ирина припарковалась у здания суда, вышла, нервно закурила. Она была очень бледной. Когда перед ней встала задыхающаяся от волнения Катя в легкой расстегнутой дубленке, с наспех стянутыми сзади волосами, она не удивилась, не обрадовалась, не огорчилась. Просто смотрела на нее своими цепкими глазами, которые в разных ситуациях бывали то зеленоватыми, то голубоватыми, сейчас они были непроницаемо серыми.
–?Ира, – умоляюще произнесла Катя.
–?Ну.
–?Ты же знаешь все, ты человек беспристрастный, тебе поверят, что бы он там ни говорил. Ты скажешь, что он не виноват?
–?Слушай, меня вызывают по вполне определенному вопросу. Я должна охарактеризовать его как начальника, коллегу. И все. Вот такой аспект. Я никогда не интересовалась его отношениями с женой. Видела ее два раза мельком. Бумаги к ним завозила. Страшное зрелище. Но это не мой вопрос.
–?Ты можешь сказать свое мнение. Именно потому, что вы просто коллеги.
Ирина усмехнулась.
–?Какие мы честные, правдивые девочки. Я просто коллега. А ты даже не морочила ему голову, пока он возился там один с этой несчастной Милой….
–?Ну, скажи правду. А почему нет? Ты в него влюблена до смерти, это, я думаю, любой подтвердит. Я, как ты выразилась, голову ему морочила, потому что тоже люблю. А он в это время спасал безнадежную жену. Он ее с ложечки кормил, на руках носил, колыбельные пел…
–?Я этого не видела, – нахмурилась Ирина. – Но не исключаю. Говорить о том, чего не видела, не буду. И потом: разве это меняет результат?
–?Да. Даже мать может принять такое решение, чтобы ее ребенок не страдал. Потому что только она способна понять степень его страдания и прочувствовать это в сто раз сильнее.
–?Это твои литературные изыски. В суде не пройдет. Тем более в суде, где есть только обвинитель. Я вдруг подумала… – она очень внимательно посмотрела на Катю. – Мы ведь с тобой обе не знаем, что чувствует мать. Такое совпадение. Так что твое сравнение неуместно. Я пойду.
Ирина погасила сигарету и какое-то время смотрела в узкую спину покорно уходящей Кати.
–?Катя. Я… В общем, не наврежу. Не беспокойся.
…Сергей примчался с опозданием. Ему пришлось объясняться, чтобы его пустили в зал заседаний, Слава смотрел на него с первого ряда с выражением: «убил бы». Олег говорил суду о том, что произошло.
–?…Моя жена Людмила уже не могла говорить. Я один принял это решение – прервать ее жизнь, точнее, убить ее. Это было восемнадцатого ноября, вечером. Я дал ей обычное снотворное, потом сделал инъекцию, в двадцать раз превышающую норму. Она остановила дыхание.