Рай беспощадный, стр. 3

Жорик, сосредоточенно сопя, снимал светляк с разных ракурсов — увлекшись этим занятием, он даже тараторить перестал. Пользуясь моментом, Макс взял в руку узкую Лерину ладошку, дурацки улыбнулся, когда девушка ее легонько сжала. Ни он, ни она не стали доставать телефоны: почему-то перехотелось возиться с фотографированием, да и у соседа это получается гораздо лучше.

Хотелось просто стоять неподвижно, смотреть на чудо космическое и держаться за руки.

Но Жора физиологически не способен молчать больше тридцати секунд:

— А чего Лехи нет?! Он же сюда сразу пошел! А?! И вообще никого нет! Стены закрывают со всех сторон, но кто-то же должен это видеть?! Леха!!! Ты где?!

На крик никто не ответил, лишь светляк заполыхал сильнее и начал отбрасывать красноватые блики.

Сжав ладошку Леры чуть сильнее, Макс покосился на девушку, столкнувшись с ней взглядом: она, оказывается, тоже не на светляк любуется. Оба улыбнулись одновременно и так же синхронно поморщились от нового крика Жоры:

— Чего это он?! Я такого в роликах не видел!

Чуть ли не с мясом оторвав взгляд от Леры, Макс раздраженно уставился на светляк. С ним и впрямь творилось что-то неладное: он почему-то начал светиться красным и пульсировал с нарастающей частотой.

— Это что-то невероятное… ролик с руками оторвут теперь… рейтинги будут зашибись, — невнятно пробубнил Жора, присев перед светляком и не прекращая его снимать.

Раздражающие вспышки красного тревожили, заставляли вспоминать жуткие слухи о кровожадности маленьких огоньков и малоправдоподобной мистике, с ними связанной. Таинственным историям несть числа, и кто знает — может, не все из них плод фантазии.

Частота вспышек достигла того значения, когда глаза их перестали воспринимать, — светляк загорелся раскаленным рубином, окрасив обшарпанную стену котельной в цвет крови.

— Жора, давай отойдем. С этим светляком что-то неладно, — осторожно предложил Макс.

— Ага. Сам вижу, — не прекращая снимать, согласился Жорик. — Он, наверное, сейчас погаснет — надо это обязательно записать. Это будет настоящая бомба!

Сияние действительно начало затухать — вместо раскаленного рубина остался крошечный, еле тлеющий уголек. Но Макса это не успокоило — потянув Леру за руку, он завел ее за спину, инстинктивно прикрывая от неведомой опасности. Попятился, продолжая отталкивать девушку от светляка. Назад, к школе, в сторону кучки зевак, тоже спешащих полюбоваться зрелищем феномена.

Жора, склонившись чуть ли не до земли, лихорадочно снимал последние мгновения существования светляка. Вспышка ярко-алого пламени, беззвучная и ослепительная, сожгла его тело в одно мгновение. Макс, отшатываясь назад, попытался оттолкнуть Леру подальше от огня, но не успел.

ГЛАВА 2

Боль жуткая, нестерпимая, способная убить в одну секунду. Но ей не дали на это времени — лишь неуловимо крошечное мгновение она терзала тело, исчезнув так же внезапно, как появилась, сменившись ощущением свободного падения.

Только что глаза разрывало красным огнем — и вдруг вспышка яркого солнечного света, головокружение, отсутствие опоры под ногами, а потом Макс почти плашмя с оглушительным всплеском рухнул в воду.

Дальше сработали рефлексы опытного пловца — разум был парализован от неожиданности и несуразности происходящего, а тело уже действовало. Наверх, к свету и воздуху. Макс упал с приличной высоты, и даже теплая одежда не защитила от последствий сильного удара о воду — слегка оглушило. Погрузиться тоже солидно успел, к тому же хлебнул горько-соленой тепловатой гадости, разбавленной кровью из прокушенной губы.

Вынырнув, Макс сделал глубокий вдох. Порция кислорода оживила разум, и первая мысль была, как это ни странно, о Лере. Только что он на миг выпустил ее руку — и все, она пропала. Беспомощно озираясь, он пытался разглядеть ее, но тщетно: лишь сверкающая гладь моря и пенные барашки на ленивых волнах.

— Лера!!! Ты где!!! Лера!!!

Ответом ему был лишь плеск волн.

В отчаянии, с трудом преодолев сопротивление отяжелевшей одежды, вскинулся дельфином, но ничто не помогало — Леры нигде не было. Это просто ужасно: разум рисовал картины одна страшнее другой. Вот она идет ко дну, отчаянно тянется руками к тускнеющему солнечному свету, захлебывается. Или тонет неподвижно, потеряв сознание после жестокого удара о водную поверхность.

Из-за всех этих мыслей Макс не сразу понял, что и сам вот-вот пойдет ко дну. Хороший пловец просто помыслить о такой чуши не мог, а зря: теплая одежда, набрав воды, превратилась в свинцовые доспехи — мало того что сковывала движения, так еще и вниз тянула. Приходилось прилагать титанические усилия, чтобы просто удерживаться на поверхности.

Игнорируя опасность, Макс продолжал озираться по сторонам и, краем глаза увидев среди волн нечто новое, сначала чуть не закричал от радости, но тотчас понял, что это точно не Лера. Темный конусообразный предмет, похожий на высокий буек. Что это, зачем это — он понятия не имел, но поплыл туда без раздумий. Что бы это ни было, за него можно подержаться, неспешно освобождаясь от сковывающей одежды: бороться на волнах со всеми этими мокрыми застежками и молниями — дело непростое.

Двигался Макс немногим успешнее топора, со страхом понимая, что еще чуть-чуть — и полностью с ним сравняется в плавучести. Если немедленно не отдохнуть или не избавиться от одежды, то придется узнавать, далеко ли здесь до дна. К счастью, буек совсем близко — странно, что он сразу его не заметил. Остается надеяться, что там будет за что ухватиться.

И вправду буй или что-то на него похожее. Цилиндр метра два диаметром сантиметров на тридцать выглядывает из воды. По центру колпаком волшебника возвышается узкий и высокий конус — у основания его руками обхватить можно, а макушка вровень с Максом.

Преодолев последние метры, в отчаянии вскинул руки. Есть — удалось ухватиться за край! Там тянулось что-то вроде узкого и невысокого бортика — будто специально для пальцев сделано. В изнеможении расслабившись, Макс пару минут провисел на месте, покачиваясь на волнах. Но бесконечно блаженствовать нельзя — неизвестно, что здесь происходит, но надо позаботиться о себе.

Расстегнуть куртку оказалось нетрудно, а вот стащить ее — задачка та еще: мокрая подкладка будто приклеилась к свитеру, категорически отказываясь с ним расставаться. Рукава в итоге пришлось вывернуть наизнанку — так оказалось проще.

Дальше трудностей не было — свитер почти не капризничал, брюки тоже. Зашвырнув скомканную одежду на буй, Макс опять замер, раздумывая над дальнейшими действиями. Собственно, раздумывать особо не о чем: у него одна дорога — надо вскарабкаться на этот цилиндр и там наконец нормально осмотреться. Будь он в хорошей форме — пустяк. Но сейчас, вымотанный борьбой с одеждой и волнами до состояния выжатой тряпки… Нет, забраться, конечно, заберется, но не без труда. Лучше немного повисеть, перевести дух и потом уже спокойно все сделать.

Болтаясь в воде, Макс начал более-менее здраво анализировать обстановку, пытаясь понять, куда же его занесло после вспышки светляка.

Первое предположение было самым желанным: вдруг он попросту спит? Ущипнув себя за руку, поморщился: больно. Значит, увы, все наяву.

Где он вообще? Уж явно не в Балтике, и вообще, в Питере таких жарких декабрей не бывает. Хотя в другом полушарии в эту пору как раз лето — может, он там? Или в тропиках? Запросто: вода теплая, почти как в ванной. Судя по горько-соленому вкусу, это море, но в таком «парном» море ему купаться не доводилось — даже в Турции, куда они всей семьей ездили отдыхать в прошлом году, было прохладнее. Хотя все равно здорово.

Плохо, что берега не видно, — не хотелось бы оказаться в открытом океане. Хотя, наблюдая за какой-то водорослью, проплывшей мимо, Макс понял, что буй болтается на одном месте. Значит, заякорен. Раз так, то глубина здесь не может быть слишком большой, иначе цепь или трос его утопят или просто порвутся под собственным весом. Да и какой смысл ставить такой знак посреди какой-нибудь глубоководной впадины? Ими вроде бы обозначают фарватер, мели, рифы — разные важные для судоходства вещи.