Рай беспощадный, стр. 26

— Насчет ракушек не торопитесь — может, и не пошлют. Насчет вашего способа: ничего не получится. Во-первых: у нас нет китового уса. То существо, которое здесь называют китом, им не является. Я осмотрел тушу — это что-то вроде ихтиозавра. Или, скорее, мезозавра — лапы не до конца трансформировались в плавники. Хотя не уверен в терминологии — я не палеонтолог. Но это явно пресмыкающееся — типичный морской ящер. На Земле такие существовали в мезозойскую эру. Мезозавры, правда, были пресноводными, но это уже мелкие и спорные детали. Так что китовый ус отпадает.

— А если его чем-нибудь заменить?

— Нечем. У нас здесь негусто с выбором материалов. Только кораллы во всех вариациях, ракушки и паршивая древесина.

— Уже понял.

— Отравить Анфису пробовали не раз, но приманки она игнорирует. Хитрая тварь… Можно вместо китового уса сделать бамбуковую пластину или из гибкой ветки. Но сомневаюсь, что клюнет на такое: очень осторожна и умна. Ох мы и заболтались! Стемнело, а я и не заметил! Завтра вам рано подниматься — простите, что отнял столько времени.

— Да ничего. Все отлично. Я узнал от вас много интересного. На такое времени не жалко.

— Я тоже не жалею: вы — интересный собеседник. Если будет желание, как-нибудь еще пообщаемся. Взгляд со стороны бывает полезен.

— Конечно, пообщаемся.

Жора не спал, и когда Макс улегся на песке, нетерпеливо зашептал:

— Ну чего так долго! О чем вы там столько проболтали?

— Да так… он очень интересный человек.

— Никто не спорит. Но почему так долго?

— Он решил, что я полезный собеседник. Сказал, что это не последняя наша беседа.

— Что это с ним… Он в тебе какой-то интерес видит?

— Не понял.

— Чего непонятного! Нужен ты ему зачем-то. Обычно он пять минут допрашивает новеньких, и все. А с тобой до полной темноты говорил.

— Если я ему и нужен, то понятия не имею для чего.

— Ты это… Ты, если что, держись за него. Он здесь не главный, но… Он вообще здесь на особом положении.

— Я это понял.

— Он много чего может.

— И это понял.

— Да тише вы! Спать не даете! — прошипел один из подростков.

— Уши заткни! — прикрикнул Жора.

— Пасть лучше заткни! — донеслось уже снаружи.

— Ладно. Спим, — вздохнул Жора. — Утром договорим или на рифах. Здесь не дадут.

ГЛАВА 10

Утром договорить не удалось и на рифах тоже.

На этот раз заминок с дневным заданием не было — Рыжий подошел к Максу, когда тот дожевывал остатки завтрака:

— Значит, так. Сегодня будешь пахать в команде Большого. Готовь ноги — далеко придется идти.

— Раз надо, то пойду. Жора тоже там будет?

— Зачем этот балабол там нужен?

— Я привык с ним…

— Да? — Рыжий на миг задумался, а потом кивнул: — Ну раз у вас такая великая любовь, то пусть тоже идет — мне без разницы кого посылать балластом. К тому же его к тебе приставили, как к новенькому, грех разлучать. Только не потеряйте по дороге — этот пентюх на ровном месте может ноги сломать.

Макс не знал, какая работа им предстоит, но, учитывая наличие в команде «элитного муравья», надеялся на нечто серьезное. Если это не повышение ранга, то как минимум неплохой шанс упрочить репутацию профессионала-пловца. Он не сомневался, что придется много и глубоко нырять — иначе почему взяли именно его?

Большой разговорчивее не стал и предстоящую работу обрисовал смутно:

— Значит, так: быстро собираемся и идем. Мы с тобой пустые корзины потащим, чтобы силы сохранить: нам нырять глубоко. У остальных будет вода и жрачка — обеда нам туда не принесут. Назад как получится: если много наберем, тогда и нам груз достанется. Если нет, то сами поволокут. Работать-то нам — они просто носильщики. Посмотрим сегодня, как хорошо ты ныряешь…

Помимо Макса, Жоры и Большого в команде было два уже знакомых ему мальчишки: Снежок и Ник. Именно их он встретил первыми на пути к острову, но после этого не сталкивался, если не считать завтраков и ужинов. И еще был один постарше, но общаться с ним не доводилось, даже имени его не знал — лишь прозвище: Чукча. Невысокий коренастый парень лет семнадцати, со скуластым лицом и узкими глазами.

Сборы были недолгими. Большой лично выдал каждому по корзине, придирчиво выбрав их из кучи под навесом на задах кухни. Затем прошли через Пустой мыс, и далее уже привычно: мелководье, рифы, прыжки по камням, натужные шаги через сопротивляющуюся толщу воды. Они удалялись в сторону, противоположную бую. Макса это радовало — чем дальше от места обитания Анфисы, тем на душе спокойнее.

Интересно: за чем они будут нырять, если им на двоих четверку носильщиков выделили?

Сутки в этом мире не совпадали с земными. Макс не знал, какова разница, но, похоже, чуть длиннее: минут на сорок или около того. Папин подарок продолжал исправно тикать — прошло почти три часа, прежде чем группа добралась до цели. По местным меркам очень приличное расстояние — теперь понятно, почему обед с собой понесли.

Большой остановился на краю рифовой гряды, молча разулся, сел на край, свесил ноги в воду. Макс последовал его примеру — и отдых отличный, и можно спокойно осмотреться.

Впереди простиралась круглая заводь, со всех сторон стиснутая невысокими рифовыми грядами. Почти посредине над водой выступал торец огромного цилиндра. Он возвышался над водой сантиметров на двадцать, а диаметр его был не меньше десяти метров. Поверхность грязная, но Макс не сомневался — это очередной металлический объект, неизвестно кем и неизвестно для чего поставленный.

Большой начал пояснять:

— Здесь очень глубоко — метров пятьдесят, если не больше. Эта штука, наверное, до самого дна тянется. На ней мидии любят жить. Мы время от времени приходим и собираем их. Когда первый раз здесь были, набрали очень много, но потом все меньше и меньше получалось. Мидии растут медленно — не даем мы им становиться большими. Я хорошо ныряю, а ты, Макс, говорят, еще лучше. Вот и проверим: если достанешь до глубины, где никто еще не собирал ничего, то добыча будет офигенной. Сможешь?

— Попробую, — уклончиво ответил Макс и уточнил: — А мидий носильщики будут на берег оттаскивать?

— Тут на рифе плотик жердевой спрятан — пару груженых корзин выдержит. Наше дело наверх вытаскивать, а ребята на берег будут отправлять. Как очистим все, что сможем, так и пойдем назад.

Несмотря на безжалостно палящее солнце, поверхность цилиндра оказалась прохладной. Макс после заплыва уселся на краю, приводя дыхание в норму, а Большой отдыхать не стал — сразу нырнул. Появившись вскоре на поверхности, с досадой выдал:

— Ни хрена. Пусто. Ни одной не увидел — только зародыши с копейку. Но ничего, все осмотреть надо. Хотя бы мелких набрать — должны быть обязательно. А ты чего сидишь? Ныряй давай!

Макс проигнорировал требование — продолжил дыхательную гимнастику. И лишь когда Большой после третьей бесплодной попытки начал уже всерьез возмущаться, соскользнул в воду, пошел вниз.

Перебирая руками по гладкой поверхности цилиндра, погружался все глубже и глубже. Дна видно не было — солнечные лучи далеко внизу пробивали темную водную толщу, но ничего не освещали. Похоже, насчет пятидесяти метров Большой поскромничал — здесь настоящая бездна. Макс не знал, насколько успел погрузиться, прежде чем наткнулся на первую неровность — что-то торчало на ровном металле.

Ушел чуть в сторону, к находке. Есть! Увесистая черная раковина прилипла к поверхности цилиндра, а рядом устроилась парочка ее уменьшенных копий. Ухватил, расшатал, оторвал, засунул в трусы. Затем торопливо забрал оставшиеся — в груди уже поджимало.

На последних крохах кислорода вынесся на поверхность, тут же услышав язвительное замечание от Большого:

— Что? Решил все же искупаться? Ну и как водичка? Теплая?

Не отреагировав, Макс, быстро отдышавшись, вывалил на край цилиндра добычу. Большой моментально сменил тон: