Отомщенный любовник, стр. 45
Бэт коснулась его подбородка.
– Я слышу сожаление в твоем голосе.
Он взял ее руку и приложил к своему сердцу.
– Без тебя я ничто.
– Не правда. – Она отстранилась от него. – Ты король. Не зависимо от того, кто твоя шеллан, ты – это все.
Бэт дематериализовалась, ее жизненно необходимое, дарящее тепло сменилось холодным декабрьским ветром.
Роф выждал еще минуты две, а затем дематериализовался в Безопасное место. После всего того времени, что они кормились друг от друга, в ней было столько его крови, что он чувствовал ее присутствие за толстыми стенами учреждения, нагруженного безопасностью, и знал, что она под надежной защитой.
С тяжелым сердцем Роф вновь дематериализовался, направляясь обратно в особняк. У него есть швы, которые нужно снять, и целая ночь, которую предстоит провести в одиночестве в своем кабинете.
Глава 21
Через час после того как Трэз отнес поднос обратно на кухню, желудок Рива начал бунтовать. Черт, если овсянка больше не подходит, что тогда остается? Бананы? Белый рис?
Гребаные детские кашицы Гербер [99]?
И в хреновом состоянии не только пищеварительный тракт. Если бы он мог что-либо чувствовать, то наряду с тошнотой прописалась бы головная боль. Всякий раз, как появлялся источник света, например, когда Трэз приходил проведать его, Рив тут же начинал неконтролируемо моргать, его веки сами нескоординированно опускались и поднимались, исполняя глазную версию «Safety Dance» [100]; а затем слюна открывала течь, и он начинал компульсивно глотать. А значит, за этим последует тошнота.
Когда зазвонил телефон, Рив нащупал его рукой и поднес к уху, не поворачивая голову. Сегодня в ЗироСам многое происходит, и ему нужно быть в курсе событий.
– Да.
– Привет… ты мне звонил?
Взгляд Рива метнулся к двери ванной, сквозь косяки пробивался слабый свет.
О, Боже, он же еще не принял душ.
Он до сих пор покрыт недавним сексом.
Даже если Элена примерно в трех часах езды отсюда, и у него не включена веб-камера, он чувствовал себя абсолютно мерзким, просто разговаривая с ней.
– Привет, – резко сказал он.
– Ты в порядке?
– Да.
Что было абсолютной ложью, и замешательство в его голосе выставило ее напоказ.
– Ну, я, эм… я увидела, что ты мне звонил… – Когда он издал какой-то сдавленный звук, Элена остановилась. – Ты болен.
– Нет…
– Ради Бога, пожалуйста, покажись в клинике…
– Не могу. Я… – Боже, он не мог с ней разговаривать. – Я за городом.
Длинная пауза.
– Я привезу тебе антибиотики.
– Нет.
Она не должна увидеть его в таком состоянии. Блин, она никогда снова не должна его видеть. Он мерзок. Мерзкая, грязная шлюха, которая позволяет кому-то ненавистному прикасаться, присасываться к нему, использовать его и заставлять делать то же самое с ней.
Принцесса права. Он гребаный ходячий член.
– Рив? Позволь приехать к тебе…
– Нет.
– Проклятье, не поступай так с собой!
– Ты не можешь меня спасти! – крикнул он.
Сорвавшись, он подумал: «Господи… откуда это взялось?»
– Прости… ночь выдалась не из легких.
Когда Элена вновь заговорила, ее голос был лишь слабым шепотом:
– Не поступай так со мной. Не заставляй меня смотреть на тебя в морге. Не делай этого со мной.
Рив зажмурился.
– Я ничего с тобой не делаю.
– Черта с два не делаешь. – В ее голосе послышался всхлип.
– Элена…
Стон отчаяния, раздавшийся на другом конце провода, был очень четким:
– О… Боже. Знаешь, мне плевать. Давай, прикончи самого себя.
Она повесила трубку.
– Черт. – Он потер лицо. – Черт!
Рив сел и запустил мобильник в дверь ванной. И как только тот отскочил от панелей и отлетел в сторону, Рив понял, что разбил единственную вещь, в которой был ее номер.
Разбрасывая одеяла, он кое-как с ревом выкарабкался из постели. Не самый удачный ход. Когда онемевшие ноги коснулись ковра, он превратился в летающую тарелку, и едва успел сделать вдох, прежде чем упасть лицом вниз. От удара пол загудел как при взрыве бомбы, и он подполз к телефону, следя за подсветкой, все еще горевшей на экране.
Пожалуйста, черт, блин, пожалуйста, если Бог существует…
Он уже почти добрался до него, когда распахнулась дверь, чуть не заехав ему по голове и задев телефон, который, как хоккейная шайба, отлетел в противоположную сторону. Когда Рив развернулся и потянулся к нему, то крикнул Трэзу:
– Не стреляй!
Трэз был в полной боевой готовности, пушка дулом вверх и направлена на окно, затем на шкаф, а потом на кровать.
– Это что нахрен было?
Рив растянулся на полу, чтобы достать телефон, который улетел под кровать. Добравшись до него, он закрыл глаза и поднес его ближе к лицу.
– Рив?
– Пожалуйста…
– Что? Пожалуйста… что?
Он открыл глаза. Экран мерцал, и он быстро нажал на кнопки. Входящие звонки… входящие звонки… входящие зв…
– Рив, какого черта тут происходит?
Вот он. Номер. Он уставился на семь цифр, следующие за кодом местности, пытаясь их запомнить, будто они были шифром к его собственной безопасности.
Экран потемнел, и Рив позволил голове упасть на руку.
Трэз присел рядом с ним.
– Ты как?
Рив выполз из-под кровати и сел, комната закружилась, как карусель.
– О… чтоб меня.
Трэз сунул пистолет в кобуру.
– Что случилось?
– Я бросил телефон.
– Да. Конечно же. Потому что он весит достаточно, чтобы сделать из него… эй, полегче, вот так. – Трэз поймал его, когда Рив попытался встать. – Ну и куда ты собрался?
– Мне нужен душ. Мне нужно…
Еще больше мучительных сцен с принцессой всплыло у него в голове. Он видел, как изгибается ее спина, и та красная сетка сползает с ее задницы. Видел себя, вошедшего глубоко, врезавшегося в нее до тех пор, пока собственное копье не заперло его там, чтобы семя растеклось внутри нее.
Рив прижал к глазам кулаки:
– Мне нужно…
О, Боже… Он кончил, когда был со своей шантажисткой. И не единожды, а раза три или четыре. По крайней мере, шлюхи в его клубе, ненавидящие то, чем занимаются за деньги, могут успокоить себя тем, что не получают от этого удовольствия. Но мужская разрядка говорит сама за себя, так ведь?
Рвотный рефлекс Рива усилился, и он в панике, скрючившись, потащился в ванную. Овсянка и тост преуспели в попытке освободиться, и Трэз стоял в это время рядом, держа его над унитазом. Рив не чувствовал рвоту, но был чертовски уверен, что его пищевод разрывается на части, потому что после пары минут кашля, попыток дышать и созерцания звезд перед глазами, из него начала выходить кровь.
– Ляг, – сказал Трэз.
– Нет, душ…
– Ты не в той форме…
– Я должен смыть ее с себя! – Голос Рива разнесся не только по его спальне, но и по всему дому. – Черт возьми… я терпеть ее не могу.
Этот момент точно относился к разряду «ну ни хрена се»: Рив был из тех, кто не попросит спасательный жилет, даже утопая, и он никогда не трепался о соглашении с принцессой. Он проходил через это, делал то, что должен, и платил за последствия, потому что все это стоило того, чтобы сохранить их с Хекс секрет.
«И тебе это даже нравится», подметил внутренний голос. «Когда ты с ней, тебе не нужно извиняться за свою сущность».
Отвали, сказал он сам себе.
– Прости, что наорал на тебя, – хрипло сказал он своему другу.
– Забей. Не виню тебя. – Трэз осторожно поднял его с кафеля и попытался подвести к ванне. – Самое время.
Рив наклонился к душу.
– Погоди, – сказал Трэз, отдергивая его. – Сейчас сделаю воду теплой.