Зависть, стр. 43

О, блин… подумал он, скользнув руками вверх и вниз по ее бедрам. Она была стройной, слегка накаченной, и он представил, как, широко раздвинув ее ноги, нырнет головой к…

Обезумев, он кинулся к Рэйли, снова растянувшись сверху, прижавшись к ней. Его план? Проложить путь на юг и снять ее трусики зубами. Потом он проведет достаточно времени, чтобы убедиться, что ее тело готово принять его. Своими губами, языком, пальцами.

Как оказалось, немного от джентльмена в нем все же есть.

Ага. Именно так. А не потому, что он до смерти хотел попробовать ее…

Но ее руки потянулись к ремню.

Он застыл и накрыл ее руки своими, останавливая Рэйли.

— Если я сниму штаны, — сказал он хрипло, — то не смогу выждать ни секунды.

С нависшим над ней огромным телом Века, разум Рэйли сосредоточился на одной единственной мысли… стянуть его штаны вниз.

— Я не хочу ждать.

— Ты уверена? — его голос был гортанным, едва слышным.

Вместо ответа, она скользнула рукой между ними и обхватила его эрекцию. В мгновение, когда произошел контакт, он выругался на резком выдохе, его тело прижалось к ней, мягкая ткань брюк совсем не скрывала напряженной длины.

— Я хочу увидеть тебя, — хрипло потребовала она.

Ей не пришлось просить дважды: быстрыми, беспорядочными движениями рук, он принялся расстегивать ширинку, а ремень вытянула именно она. Потом они вместе занялись его боксерами, освобождая…

Его эрекция гордо выпирала из бедер, и он опустил веки, наблюдая, как Рэйли обхватывает его плоть.

Матерь Б…

Ну, ей пригодиться словарь, полный синонимов к слову «величественный», не так ли? И можно с уверенностью сказать, что если раньше она была впечатлена, когда увидела его в ванной в первую ночь, или чувствовала сквозь одежду тогда, на кухне, то сейчас, видя его полностью обнаженным и готовым к действиям, она совсем обезумела. И не только его член был достойным созерцания: его грудь была такой же гладкой и мускулистой, какой она помнила, пресс восхищал, два ряда кубиков спускались к тазу и его…

— Черт…

Когда она обхватила его, ладонью к коже, Век сильно задрожал, и ей понравилась та власть, которой она сокрушала его мир. И — о, Боже — он был широким и длинным, пульсировал и подрагивал в ее хватке, когда она ласкала его.

Она никогда не забудет это, подумала Рэйли. Его, нависшего над ней, с обнаженными зубами, голова запрокинута, огромная грудь напряглась в попытках обрести контроль. Это — самое сексуальное, что она когда-либо видела. Изучение — добродетель… но она хотела его на глубочайшем уровне прежде, чем тщательно изучить все его особенности.

Хотя, формулируя таким образом…

— Твой кошелек? — она видела, что он хранил в нем, когда держала его бумажник в том лесу… и тогда презервативы смутили ее. Сейчас она была благодарна, потому что, Бог свидетель, у нее не было ничего такого. И нет нужды углубляться в размышления, почему мужчина всегда должен быть наготове. К тому же, не то, чтобы она не знала об этой его стороне. Она стала свидетелем реакции Бритни, спасибо великодушное.

— Сейчас! — воскликнула она.

Еще одна вещь, о которой не требовалось просить дважды. Когда он нащупал брюки и вытащил кошелек, она приподняла бедра и стянула трусики… так что была готова, когда он поднял руку, презерватив был зажат между указательным и средним пальцами.

Он помедлил, будто давал ей возможность приглядеться к нему.

Она не колебалась. Сев, Рэйли забрала у него пакетик из фольги, прокусила с краю и вскрыла его.

Он застонал, а потом сказал, — Я могу…

— Нет, позволь мне.

Практичность никогда не была столь эротичной. Она прекрасно управилась с ним, поглаживая и одновременно укрывая его эрекцию, тем временем он отклонился назад, перенеся вес на руки. Она ласкала Века, и его взгляд пылал, и когда Рэйли потянула его на себя, он зарычал… и поцеловал ее так, как умел… с доминантностью, которая исходила из точного знания того, что он мог сделать с женщиной.

Она устроила его у своего лона, и, несмотря на то, как отчаянно она хотела этого, и как явственно он хотел ее, Век действовал медленно и осторожно, надавливая внутрь. И это хорошо. Ее тело было готово… но готовность — относительное понятие, учитывая его размер.

Изумительно относительное… растяжение было электрическим, и она раздвинула ноги еще шире, приподнимая бедра, облегчая ему путь.

И потом они сошлись.

В противоположность той ярости, которая привела их к этому положению, сейчас все замедлилось. Влажным языком Век ласкал ее губы, дразня ленивым посасыванием, в ожидании, когда она привыкнет к его размерам. А потом она двинула бедрами, изогнув спину, вызывая умопомрачительную дрожь.

За вырвавшимся из него шипением последовал стон. А потом он смял губами ее рот и продолжил движения, придерживаясь неторопливого и спокойного ритма. Вторя нему, она встречала его толчки своими собственными, секс набирал движущую силу, которая одновременно выталкивала ее из тела и погружала глубоко внутрь.

В доме стояла тишина; то, что они делали, было шумно. Начиная от скрипа дивана до тихого шороха подушек, их дыхания… все становилось громче. Она не удивилась бы, если люди в центре города могли услышать их.

Быстрее. Жестче. Еще глубже.

Его тело превратилось в массивный поршень, и, унесенная водоворотом, Рэйли держалась за его спину сначала руками, потом — впившись ногтями.

Она кончила с яростным взрывом, поразившись тому, как не раскололась надвое. И он тут же последовал за ней, его бедра бились о ее так же сильно, как и она сжимала его внутренними мышцами.

Долгое время спустя рев в ушах затих, и когда это произошло, нахлынула тишина дома.

Впоследствии страсти, к Рэйли вернулась реальность: она начала четко осознавать, что лежала полностью обнаженной, Век был в ней… и она только что занималась сексом.

С мужчиной, который являлся ее напарником. С детективом, за которым она должна была присматривать. С человеком, с которым она провела много часов… и, тем не менее, он оставался незнакомцем.

Незнакомцем, которого она привела в семейный дом.

Незнакомцем, которого сейчас она добавила к очень короткому списку своих любовников.

Что они только что натворили?

Глава 22

Эдриан и Эдди потратили большую часть ночи на том диване в Железной Маске, пили Бад из бутылок с высоким горлышком и отшивали прогуливающихся мимо женщин.

Они говорили мало. Будто то, что произошло в ванной, высосало всю возможность к разговорам из их гортаней. О сексе не могло быть и речи.

Сев рядом со своим партнером, Эд ждал, что внутри него что-то встрепенется и вернет его к прежним временам.

Ииииии… ничего не происходило. Дело в том, что можно биться с врагом кинжалом и кулаками, но нельзя вести войну с собственной душой, потому что нет ни единого шанса на победу. Также нельзя выйти на ринг с реальностью… нет цели, по которой можно ударить. Если только хрестоматийную кирпичную стену — своей головой.

Поэтому он просто сидел в клубе, наблюдая за толпой, выпивая, но больше не пьянея.

— Вернемся в гостиницу? — наконец спросил Эдриан.

Ожидая ответа, он четко осознавал, как сильно надеялся на то, что второй ангел станет гласом рассудка, что он примет верные решения, поведет их в правильном направлении.

Чем, черт возьми, он полезен для Эдди?

Не считая секса, очевидно… и этой ночью Эдди доказал, что не нуждается и в этих услугах.

Вау, вау, вау, подумал Эд. Он продолжит ныть в том же духе, и ему самое место среди педиков.

— Чего я хочу на самом деле — так это аудиенции с Найджелом, — пробормотал Эдди, — но он отшивает меня.

— Нас снова уволили? — посмотрел на него Эд. — Потому что, без шуток, мы тут не причем. Проблема в Джиме, не в нас. Он дал нам пинка.

И все из-за его гребаной девственницы.

Если бы он мог исправить одну вещь с момента встречи со спасителем, то удержал бы парня в стороне от логова Девины. Да, конечно, случившееся с Сисси — трагедия. Но то, что оно делало с Джимом — еще хуже. Одна девочка, одна семья против всех душ в будущем? Жестокий подсчет для Бартенов, но что есть, то есть.