Жажда (ЛП), стр. 77

Когда Эдриан увозил их прочь, перед глазами Джима стояло лицо девушки.

В этот раз никто не пел.

И не сказал ни слова.

Глава 34

Насмешка Девины металась в голове Вина, словно шарик по пинбол-автомату, вызывая звон всевозможных злобных колокольчиков и совсем ненужные мысли: Джим и Мария-Тереза одни… в ее машине… возвращаются к нему в квартиру…

– Ты помнишь всех, с кем была? – сказала Девина Марии-Терезе. – У тебя, должно быть, невероятная память. Но прямо сейчас важен только один из тех мужчин… не правда ли, Вин?

Вот оно, перепутье, подумал Вин. Место выбора того или иного пути.

И он абсолютно четко понимал, что если позволит словам Девины пустить корни, то пропадет навеки, и все же, какой-то части него казалось, что в них была немалая доля правды: Мария-Тереза оставалась наедине с Джимом, она спала с мужчинами за деньги, а если эти двое были вместе в сексуальном плане, этого Вин не сможет вынести.

Голос Девины понизился до шепота.

– Ты всегда боялся превратиться в своего отца. И посмотри теперь на себя – забавляешься со шлюхой.

Вин резко сделал шаг к ней, отступая от Марии-Терезы. Забавляешься со шлюхой…

Слова Девины и осознание того, чем Мария-Тереза зарабатывала на жизнь, лишь усилили эффект от воспоминаний об отце и матери.

Забавляешься со шлюхой…

Он сконцентрировался на Девине, на самом деле видя ее…

– Ты так права, – прошептал он, когда правда открылась ему.

Вдруг лицо и глаза Девины изменились, сочувствие согрело ее черты и избавило от гнева.

– Я не хотела этого для тебя. Ничего из этого. Просто вернись ко мне, Вин. Вернись.

Он шел вперед, приближаясь все ближе и ближе к Девине, которая протянула к нему руки. Оказавшись перед ней, он убрал с ее уха темную прядку. Наклонившись к губам женщины, он с силой вцепился в ее волосы.

– Вин… о да, Вин. – Она выдохнула его имя с облегчением и триумфом. – Все так и должно быть…

– Иди. На. Хер. – Когда она попыталась отпрянуть, он остановил ее, удерживая за волосы. – Это ты – шлюха.

Трэз упоминал об этом. Тогда, в «Железной маске», парень сказал, что наступит момент, когда Вину придется поверить в то, что он знает о Марии-Терезе, а не в то, что, как он всегда боялся, окажется правдой о женщине, которая ему не безразлична.

– Тебе здесь не рады, – сказал Вин, отпустив Девину, отталкивая ее прочь, и вернулся к Марии-Терезе. Взяв свою женщину за руки и загородив своим телом, он пожалел, что они сейчас не в главной спальне, ведь там он хранил пистолет. – Выметайся. Отсюда.

Вдруг воздух вокруг Девины исказился, будто ее ярость вызвала возмущения на молекулярном уровне, и Вин приготовился к удару. Хотя казалось, что вместо того, чтобы наброситься на него, она пытался сдержать себя.

Со зловещим самоконтролем она подошла к окнам, и первой мыслью Вина было отослать Марию-Терезу из комнаты. К сожалению, расстояние между панорамой города и открытой дверью было достаточно коротким, чтобы Девина могла легко его сократить. К тому же сучка смотрела на стекло, обеспечивая себе обзор происходящего за спиной.

– Ты не можешь расторгнуть соглашение, Вин. Не выйдет.

– Черта с два.

Девина развернулась и подошла к кровати. Наклонившись, она взяла его боксеры и окинула взглядом смятое одеяло и разбросанные подушки.

– Какой бардак. Хочешь рассказать мне, что именно ты с ней сделал, Вин? Или мне воспользоваться воображением? У нее так много опыта, уверена, она хорошо тебя ублажила.

Девина нарочно поправила подушки, вернув их к изголовью кровати. Когда она немного отвлеклась, Вин быстро толкнул Марию-Терезу в ванную и закрыл дверь. Услышав, как замок тут же повернулся, он глубоко вздохнул, хотя было ясно, что даже лучшие засовы «Шлэг» не представляют для Девины никаких проблем.

Девина пронзила его черным взглядом.

– Ты ведь понимаешь, что если я захочу попасть туда, то попаду.

– Сначала тебе придется пройти через меня. И я почему-то не думаю, что тебе это удастся. Если бы ты собиралась убить меня или ее, то сделала бы это в ту самую секунду, как зашла.

– Продолжай так думать, если тебе от этого легче. – Наклонившись, она вытащила что-то из скомканного одеяла. – Ну, так вот. Я считаю, что у меня…

Девина замерла на середине предложения и повернула голову так, чтобы выглянуть в окно. Вдруг брови нависли над черными дырами, заменявшими ей глаза, и черты лица слегка изменились, демонстрируя проблеск ее истинной сущности, которую ему однажды довелось увидеть. На долю секунды вместо всей этой великолепной красоты появились гниющие серые пласты кожи, и Вин был готов поклясться, что уловил слабый запах тухлого мяса.

Черт, это должно было напугать его до чертиков, но по опыту он знал, что необъяснимое и необъясняемое из-за своей бредовости менее реальными не становятся. И, что более важно, Мария-Тереза стояла по другую сторону тонкой двери, и он будет биться до смерти, чтобы защитить свою женщину, какая бы хренотень ей ни угрожала.

Человек… демон… гибрид. Дефиниция не играет роли.

Девина снова посмотрела на него. Положив что-то в карман своего пальто, она сказала очень странным, отдающимся эхом голосом:

– Скоро встретимся с вами двумя. У меня дела кое-где.

– Собираешься масочку сделать? – произнес он. – Вот и правильно.

Зашипев, будто хотела выцарапать ему глаза, она превратилась в серый туман и растворилась в воздухе, с гневом пронесшись над ковром и вниз по лестнице.

Вин рванул вперед, захлопнул дверь спальни и запер ее, хоть у него возникло ощущение, что в туманной форме она могла запросто пролезть под ней. Но это лучшее, что он мог сделать.

Он подошел к ванной и постучал.

– Она ушла, но я не знаю, когда…

Мария-Тереза распахнула дверь. Она была бледна и напугана до смерти, но первое, что она сказала, это:

– Ты в порядке?

И в этот самый момент он понял, что любит ее. Просто и ясно.

Но сейчас не было времени углубляться в рассуждения.

Вин поцеловал ее.

– Я хочу, чтобы ты ушла отсюда. На случай, если она вернется.

Как только Мария-Тереза окажется в безопасности, он позвонит Джиму. Ему позарез нужен был один из тех крылатых, и он не мог придумать никого лучше, чем сукиного сына, однажды уже победившего смерть и не перепугавшегося того дерьма, из-за которого большинство парней наложили бы в свои «Кельвины».

Она вдруг покачнулась.

– Я… я думаю, что сейчас потеряю сознание…

– Наклони голову… давай, встань на колени… – Он положил руку на ее обнаженное плечо и аккуратно опустил Марию-Терезу на пол. Затем наклонил так, чтобы ее длинные волосы касались мрамора, а руки упали к щиколоткам. – Дыши осторожно и медленно.

Когда она сделала пару вдохов и задрожала, ему захотелось содрать кожу с самого себя. Чтоб его, он был даже хуже ее бывшего мужа. Нес с собой гораздо больше разрушений.

И хоть сердце его впервые за всю взрослую жизнь находилось там, где и должно быть, то, что он открыл ей, ужасало сильнее, чем все, что шайка того мудака могла вытащить из своих задних карманов.

А ведь те гангстеры в стиле «Крестного Отца» не какой-то простой шпаной были.

Мария-Тереза посмотрела на него.

– Ее глаза… Что я, блин, только что видела?

– Вин! Эй, Вин?

Он выглянул из-за косяка на звук приглушенного оклика и крикнул:

– Джим?

– Да, – послышался ответ. – Я тут с подкреплением, ну, как они говорят.

– Тогда поднимайтесь.

Идеально. На втором этаже располагался запасной выход, через который можно вывести Марию-Терезу, и разве не чудесно будет сделать это с хоть каким-то прикрытием.

– Я пойду, поищу одежду, – сказал он ей. – Как насчет того, чтобы тоже одеться?

Она кивнула, он поцеловал ее, вышел и принес ей одежду, а затем закрыл за собой дверь спальни.

Когда на лестнице послышались тяжелые шаги, Вин пошел к себе в комнату, надел пару треников и вытащил из стола пистолет, чертовски надеясь, чтобы «подкрепление» было на одной с Джимом стороне.