Тьма, — и больше ничего, стр. 57

Когда ей удалось взять себя в руки, она стала проверять свою экипировку, заставляя себя действовать методично и неторопливо. Так, пистолет и кухонная варежка — и то, и то на месте. Вряд ли прихватка поможет заглушить еще один выстрел: в ней теперь дырка. Придется рассчитывать на хорошую звукоизоляцию стоявшего на холме дома. Нож так и остался в животе Рамоны; если дойдет до того, что Большого Громилу придется устранять с помощью разделочного ножа, дело дрянь.

А в пистолете у тебя лишь четыре пули — не забудь и просто так бездарно не пали. И почему не взяла с собой побольше, Тесса Джин? Ты же вроде как готовилась, но получилось, видимо, не очень тщательно.

— Заткнись, — прошептала она. — «Том», Фрицик или кто ты там, просто заткнись.

Недовольный голос смолк, и, как только это произошло, Тесс вдруг поняла, что стихло все вокруг и в реальном мире. Бездарный собачий лай прекратился, когда погас фонарь. Шумел только ветер, а светила одна лишь луна.

38

Теперь, когда погас жуткий прожектор, за длинным фургоном можно было бы прекрасно спрятаться, однако оставаться там Тесс не могла. По крайней мере если она решила сделать то, что задумала. Несмотря на опасение потревожить очередной датчик света, Тесс поспешила за дом, поскольку выбора, как ей казалось, у нее не было. Луна скрылась за облаком, и она, споткнувшись о люк погреба, упала на колени и чуть не ударилась головой о тачку. Оказавшись на земле, Тесс на какое-то мгновение задумалась, в кого же она превратилась. Она, член Гильдии писателей, совсем недавно выстрелом в голову убила женщину, предварительно ударив ее ножом в живот. Я уже, как говорится, сожгла за собой мосты. Потом она вспомнила, как Громила обзывал ее сучкой, и перестала думать об отступлении.

За домом у Штрельке и впрямь оказался сад-огород, но он был мал, и за него явно не стоило опасаться в плане набегов оленей так, чтобы устанавливать там какие-то датчики. Здесь ничего не было, кроме нескольких тыкв, по большей части гнивших на плетях. Перешагнув через грядки, Тесс зашла за дальний угол дома и оказалась возле грузовика. Вновь появилась луна, и хромовое сияние заструилось лучистым серебром, как пишут в фантастических романах.

Подойдя сзади, Тесс обошла грузовик слева и опустилась на колени возле его переднего колеса, достававшего ей до подбородка. Она вытащила из кармана «лимоновыжималку». В гараж Штрельке заехать не было возможности, поскольку мешал стоявший на пути грузовик. Да и не будь там грузовика, гараж наверняка оказался бы завален всяким хламом — инструментами, рыболовными снастями, походной утварью, запчастями для грузовиков, ящиками из-под содовой и так далее.

Но это лишь догадки. А гадать опасно. Дорин бы отчитала тебя за это.

Да уж, точно, никто не знал «любительниц вязания» лучше Тесс, однако проницательные дамы-сладкоежки редко рисковали. А когда приходится идти ва-банк, какие-то догадки строить приходится.

Тесс взглянула на часы и удивилась: всего без двадцати пяти десять. Казалось, будто она, дав Фрицику двойную порцию, ушла из дома года четыре назад. А то и пять. Ей послышался шум мотора, но она решила, что ошиблась. Вот если бы не такой сильный ветер… Но это все лишь желания. В одной руке — желание, в другой — дерьмо, смотри, какая перевесит. Подобное высказывание дамам из «Уиллоу-Гроув» несвойственно — Дорин Маркис с ее подругами больше импонировали поговорки типа «глаза боятся, а руки делают», — но истине оно тем не менее соответствовало.

А может, Громила и впрямь куда-то собрался, несмотря на воскресный вечер? Вдруг Тесс так и просидит до рассвета здесь — на вершине одинокого холма, куда она забралась точно безумная, на сильном ветру, промерзнув до самых своих и без того уже ноющих костей…

Нет, это он безумец. Помнишь, как он пританцовывал? А позади на стене плясала его тень. Помнишь, как он пел? Как горланил? Жди, Тесса Джин. Жди хоть до скончания века, и будь что будет. Оттуда, куда ты добралась, нет пути назад.

Этого она, собственно, и боялась.

Пожалуй, происходящее едва ли напоминает «чисто английское убийство», не так ли?

Именно так. Это скорее в духе «Жажды смерти», чем в традициях некоего «закулисья» любительниц вязания из «Уиллоу-Гроув». Будем надеяться, Громила подъедет прямо к грузовику, за которым она притаилась, выключит фары пикапа и, прежде чем его глаза привыкнут к…

На сей раз это был уже не ветер. Тесс узнала неровный звук работавшего с перебоями двигателя еще до того, как свет фар упал на изгиб дорожки. Встав на одно колено, она как следует натянула бейсболку, чтобы не сорвало ветром. Видно, придется подойти поближе и все точно рассчитать по минутам. Если попытаться выстрелить из засады, можно промахнуться даже с небольшого расстояния: инструктор по стрельбе сказал, она может полагаться на «лимоновыжималку» при дальности не более десяти футов. Он также рекомендовал ей приобрести более надежный пистолет, но она не сделала этого. И еще одно. Надо было не только стрелять наверняка, но и убедиться в том, что в грузовичке именно Штрельке, а не его брат или там приятель.

У меня же нет плана.

Однако что-то планировать было уже слишком поздно, ведь пикап оказался тот самый, а когда вспыхнул прожектор, Тесс заметила бурую кепчонку с белесыми проплешинами. Еще она увидела, как Громила прищурился от света, и поняла, что он на какое-то мгновение ослеплен. Сейчас или никогда.

Я — та самая отважная женщина.

Без всякого плана и даже не размышляя, она спокойно вышла из-за грузовика большим уверенным шагом. Ветер трепал широкие штанины ее брюк. Когда она открыла пассажирскую дверцу, ей бросился в глаза перстень с красным камнем на руке. Громила держал бумажный пакет с чем-то похожим на коробку внутри. Видимо, пиво — упаковка из двенадцати штук. Он повернулся к ней, и случилось нечто ужасное: она раздвоилась. «Отважная» увидела перед собой животное, которое насиловало ее, душило и затолкало в трубу к двум другим уже разлагавшимся трупам. Прежняя же Тесс увидела перед собой несколько более широкое, чем в пятницу, лицо со складками возле рта и морщинами вокруг глаз, которых тогда не наблюдалось. Однако, отмечая это, она все же слышала, как у нее в руке дважды рявкнула «лимоновыжималка». Первая пуля пробила Штрельке горло чуть ниже подбородка. Вторая, проделав черную дырку над его мохнатой правой бровью, разбила с водительской стороны боковое стекло. Он завалился на дверь, сжимавшая бумажный пакет рука разжалась и опустилась. Его тело дернулось в мощной предсмертной судороге, и рука с перстнем глухо стукнула по центру руля, нажав на сигнал. В доме вновь залаяла собака.

— Да нет же, это — он! — С пистолетом в руке она стояла перед открытой дверцей пикапа. — Он — кто ж еще!

Тесс бросилась вокруг пикапа спереди, не удержавшись на ногах, упала на колено, поднялась и рванула на себя водительскую дверь. Штрельке вывалился и стукнулся головой о свою гладко асфальтированную дорожку. Его кепчонка слетела. Правый глаз, выдавленный вошедшей чуть выше в голову пулей, уставился на луну. Левый смотрел на Тесс. Но убедило ее в конечном итоге не лицо — лицо с морщинами, которые она впервые видела; рябое от старых оспин, которых в пятницу не было.

Он просто здоровый или прямо здоровенный? — спросила тогда Бетси Нил.

Здоровенный, ответила Тесс, а этот был… еще больше! Ее насильник выглядел на шесть футов и шесть дюймов — так ей показалось, когда он вылез из своего пикапа (вот из этого самого пикапа, без всяких сомнений). Объемный живот, мясистые ляжки и широченные плечи. Однако в этом человеке было как минимум шесть футов и девять дюймов. Отправилась выслеживать Громилу, а прикончила Громадину.

— О Боже… — вырвалось у Тесс, и ветер унес оброненные ею звуки. — Боже всемилостивый, что я наделала?!

— Ты убила меня, Тесс, — отозвался лежавший на земле мужчина… и это определенно так и было, принимая во внимание зиявшие в его голове и горле дырки. — Ты, как и собиралась, пошла и убила Большого Громилу.