Зима, дарующая счастье (ЛП), стр. 7
Кэтлин почувствовала мгновенную панику.
— Ты хочешь вынести ребенка?
— Придется. Мы будем держать ее в тепле.
— Мы можем держать ее в тепле и здесь.
— Ей надо в больницу. Сейчас с ней все хорошо, но для недоношенного ребенка все может измениться в мгновение ока. Я не собираюсь рисковать ее жизнью.
Кэтлин не могла справиться с естественным страхом матери и подвергнуть хрупкого ребенка опасности. Не было никаких сообщений, какие дороги закрыты или как долго им придется добираться до больницы. Что, если они снова собьются с пути и попадут в аварию?
Наблюдая, как в ней растет паника, Дерек потянулся и твердо взял ее за руку.
— Я не позволю ничему случиться, — сказал он спокойно, как будто читал ее мысли. — Одевайся, пока я заведу джип и приготовлю что-нибудь на завтрак. Разве ты не голодна? Ты ничего не ела с тех пор, как я нашел тебя вчера.
Только сейчас она поняла, насколько опустошенной была; странно, что даже ощущение голода вытеснилось всем, что случилось. Она переоделась в ледяной спальне, поспешно натянула сначала одни брюки, потом другие, и еще больше расстроилась, когда обнаружила, что все они слишком маленькие. Наконец откопала одну из первых пар брюк для беременных, которые купила, когда джинсы стали малы. Собственное тело казалось незнакомым. Это было непривычно: не иметь увеличившийся тяжелый живот, посмотреть вниз и увидеть пальцы ног. Ей пришлось двигаться осторожно, но она смогла надеть носки и ботинки, без неуклюжих изгибаний. Однако она потеряла прежнюю стройность, и это смущало.
Надев белую хлопчатобумажную сорочку и фланелевую рубашку сверху, Кэтлин провела щеткой по спутанным волосам и покинула спальню, слишком холодную, чтобы задерживаться там и волноваться о внешности. Она рассеянно признала, что Дерек успешно отвлек ее от спора: она сделала именно то, что он приказал.
Когда она вошла на кухню, он оторвался от умелого приготовления супа и бутербродов, чтобы улыбнуться ей.
— Странно себя чувствуешь в одежде не для беременных?
— Я надела одежду для беременных, — ответила она и слабое, чисто женское отчаяние проявилось в глазах и голосе. — Очень необычное чувство — способность видеть собственные ноги.
Изменяя предмет разговора, она спросила:
— Снаружи и в самом деле ужасно холодно?
— Около семи градусов, но небо очистилось.
— В какую больницу ты нас повезешь?
— Я думал об этом. Я хочу положить Ризу в свою больницу в Далласе.
— Даллас! Но это…
— Там я смогу лично наблюдать за ее здоровьем, — спокойно прервал Дерек.
— Это слишком далеко, — сказала Кэтлин, выпрямляясь. Ее зеленые глаза были полны горького признания. — И я не смогу это оплатить. Просто отвези нас в благотворительную больницу.
— Не волнуйся о деньгах. Я же сказал тебе, что обо всем позабочусь.
— Это все равно благотворительность, но я предпочитаю быть обязанной больнице, а не тебе.
— Ты ничего не будешь должна мне.
Дерек отвернулся от старой дровяной печи и в упор посмотрел на нее, внезапно Кэтлин почувствовала всю силу его золотисто-карего пристального взгляда, жесткого и непреклонного, подчиняющего его желанию.
— Ничего, если выйдешь за меня замуж.
Глава 4
Слова отозвались в голове Кэтлин, как звон колокольчика.
— Выйти за тебя замуж?
— Правильно.
— Но… почему?
— Если ты выйдешь за меня, то Риза получит уход и заботу, в которой нуждается. Я женюсь на тебе: так я смогу получить Ризу. Ты ведь ни в кого не влюблена, правда?
Она ошеломленно покачала головой.
— Я так и думал. Полагаю, что влюбился в твою дочь в ту минуту, когда она попала в мои руки. Я хочу быть ее отцом.
— Я вообще больше не собираюсь выходить замуж!
— Даже ради Ризы? Если ты выйдешь за меня, тебе не придется больше волноваться о деньгах. Если хочешь – давай сначала оформим добрачный договор; я обеспечу ее, оплачу колледж.
— Ты не можешь жениться на мне только потому, что хочешь моего ребенка. Женись на ком-нибудь еще и получишь собственных детей.
— Я хочу Ризу, — ответил Дерек с пугающе непоколебимым спокойствием.
Тревога начала заполнять ее, потому что она поняла: он никогда не отклоняется от установленного для себя курса.
— Подумай, Кэтлин. Ей сейчас необходима помощь, и дети нуждаются в сильной поддержке в течение многих лет. Я такое чудовище, что ты не можешь выдержать мысль о том, чтобы выйти за меня замуж?
— Но ты незнакомец! Я не знаю тебя, ты не знаешь меня. Как ты вообще можешь думать о нашем браке?
— Я знаю, что ты настолько любишь своего ребенка, что готова была рискнуть собственной жизнью, пытаясь добраться до клиники. Я знаю, что в твоей жизни были неудачи, но ты сильная и никогда не сдаешься. Мы вместе прошли через рождение ребенка, разве мы незнакомцы теперь?
— Я ничего не знаю о твоей жизни.
Дерек пожал широкими плечами.
— У меня очень простая жизнь. Я доктор, живу в квартире, и я не светский лев. Я прекрасно обращаюсь с детьми и никогда не обижу тебя.
—Я знаю, что не обидишь, — ответила Кэтлин спокойно.
С ней жестоко обращались, но она понимала, что Дерек отличается от бывшего мужа, как день от ночи. Просто она не хотела другого мужчину в своей жизни, больше никогда.
— А если ты влюбишься в кого-то еще? Разве это не разлучит тебя с Ризой? Я никогда не откажусь от опеки над ней!
— Я не стану влюбляться в кого-то еще.
Голос звучал с абсолютной уверенностью. Дерек неподвижно стоял, наблюдая за ней, подчиняя ее взглядом. Невероятно, но она почувствовала, как расслабилась внутри. Как его жене ей не придется ожесточенно бороться день за днем, только чтобы выжить. Риза получит необходимый уход в больнице, а позже и все преимущества, которые Кэтлин никогда не сможет ей дать.
— Я не могу… не могу заниматься с тобой сексом, — наконец отчаянно выпалила она, потому что это был последний аргумент.
— А я и не хотел бы, чтобы ты это делала.
Прежде чем она решила, чувствует себя освобожденной или оскорбленной, он продолжил:
— Когда мы станем вместе спать, я хочу, чтобы ты думала, что занимаешься любовью, а не сексом. Секс — это дешево и просто. Заниматься любовью — означает заботу и обязательства.
— И ты думаешь, что у нас все это будет?
— В свое время.
Дерек послал ей совершенно безмятежную улыбку, как будто почувствовал, что она сдается, и понял, что получит все задуманное.
Горло сжалось, когда Кэтлин подумала о сексе. Она не знала, что такое заниматься любовью, и не знала, захочет ли когда-нибудь захотеть узнать.
— Кое-что… случилось со мной, — хрипло пробормотала она. — Вряд ли я смогу когда-нибудь…
— В свое время, дорогая. Сможешь, в свое время.
Его абсолютная уверенность пугала: в этом было что-то такое, что внезапно заставило ее поверить, что в какой-то момент — в будущем — она действительно захочет, чтобы он занялся с ней любовью. Идея была чуждой и заставила ее почувствовать, словно вся жизнь внезапно направилась по неправильному адресу, по другому курсу. Мысленно Кэтлин уже все распланировала: она поднимет Ризу, полностью посвятив себя единственному ребенку, и с удовольствием будет наблюдать, как та растет. Но в планах не было места для мужчины. Лэрри Филдс оказал ей огромную услугу, оставив ее, бросив без денег и беременную. Но здесь и сейчас с нею рядом этот мужчина, подобный ангелу-воителю, который принимает на себя ответственность за ее жизнь и направляет ее в другое русло.
Она отчаянно попыталась еще раз.
— Мы слишком разные! Ты доктор, а я едва окончила среднюю школу. Я всю свою жизнь провела на этом захудалом небольшом ранчо. Я никогда нигде не была и ничем другим не занималась; я до смерти надоем тебе уже через месяц!
Веселье искрилось в янтарных глазах, пока Дерек шел к ней.