Освобожденный любовник, стр. 55

— Эй, Куин? Да, я и Джон, мы идем домой. Что? Нет, все здорово. У нас произошла небольшая стычка со службой безопасности… Нет, тебе не обязательно… Нет, все в порядке. На самом деле. Куин, ты не должен останавливаться… — Алло? — Блэй посмотрел на телефон. — Он встретит нас у главного входа.

Они оба покинули маленькую комнатку и стали просачиваться между горячими и потными человеческими телами, пока Джон не почувствовал бешеную клаустрофобию — как будто его похоронили заживо, а его легкие забивала грязь.

Когда они наконец-то добрались до двери, Куин уже ждал их там, с левой стороны, вдоль черной стены. Его волосы были взлохмачены, подол рубашки выправлен, губы были красные и слегка припухшие. Подойдя ближе, они почувствовали, что от него пахло духами.

Двумя разными ароматами.

— Ты в порядке? — спросил он Джона.

Джон не ответил. Он не выносил самой мысли о том, что испортил всем ночь, и поэтому молча пошел на выход. Пока опять не почувствовал тот странный зов.

Он остановился, рука застыла на дверной ручке, и посмотрел через плечо. Начальница службы безопасности была там, она смотрела на него своими умными глазами. Она опять стояла в тени, он понял, что ее всегда устраивали подобные места.

Места, которые она всегда могла использовать как преимущество.

Его тело дрожало с головы до пят, ему жутко хотелось врезать кулаком по стене, по двери, по чьей-нибудь челюсти. Но он знал, что это не принесет ему желанного облегчения. Он сомневался, что у него хватило бы сил пробить дыру в газетной спортивной колонке.

И осознание этого еще больше вывело его из себя.

Он повернулся к ней спиной и вышел в холодную ночь. Как только Блэй и Куин присоединились к нему на улице, он показал: «Я прогуляюсь немного. Вы можете пойти со мной, если хотите, но вы не посмеете отговорить меня от этого. Ничто не заставит меня сесть в машину прямо сейчас и поехать домой, понятно?»

Друзья кивнули и последовали за ним, держась чуть позади. Ясное дело, они понимали, что он едва себя сдерживает, и что сейчас ему требовалось пространство.

Пока они шли по Десятой улице, он слышал, как они тихо переговаривались, шептались о нем, но ему было по хрену. Он превратился в комок гнева. И ничего больше.

Верный своей слабой природе, его марш независимости не продлился долго. Чертовски быстро мартовский ветер проник под одежду, которую он одолжил у Блэя, а головная боль стала настолько сильна, что ему пришлось стиснуть зубы. Он представил, как ведет друзей до Колдвеллского моста и дальше, и его гнев был настолько силен, что ему хотелось измотать их до такой степени, что они начнут умолять его прекратить эту ходьбу, пока не настал рассвет.

Но, естественно, его производительность была значительно ниже его ожиданий.

Он остановился. «Пора возвращаться».

— Как скажешь, Джон. — Разноцветные глаза Куина были до невозможности добры.

Они направились обратно к машине, которая была припаркована на открытой площадке в двух кварталах от клуба. Когда они завернули за угол, он обратил внимание, что рядом шло строительство, стройку закрыли на ночь, брезент хлопал на ветру, тяжелое оборудование спало крепким сном. Это место показалось Джону таким пустынным.

С другой стороны, он бы мог купаться в солнечных лучах на ромашковом поле, но видеть одни тени. Хуже ночь стать уже не могла. Ни. За. Что.

Они были в пятидесяти ярдах от машины, когда легкий ветер принес запах детской присыпки. Из-за экскаватора появился лессер.

Глава 21

Фьюри очнулся, но не мог пошевелиться. Логично. Казалось, одна половина лица была обожжена. После пары глубоких вдохов он поднял руку к очагу пульсирующей боли. Лоб и щеки были забинтованы. Он, должно быть, выглядел как дополнение к аппарату реанимации.

Он медленно сел, и голова запульсировала, как будто ему в нос затолкали велосипедный насос, и кто-то с силой орудовал этой дрянью.

Потрясное ощущение.

Свесив ноги с каталки, он подумал о силе гравитации, размышляя: хватит ли у него силы противостоять ей? Решив рискнуть, он… хм, кто бы мог предположить… ему удалось доковылять до двери.

Две пары глаз тут же метнулись к нему: одна — ярко-бриллиантовая, другая — темно-зеленая.

— Привет, — произнес он.

К нему подошла женщина Вишеса, окинула пристальным докторским взглядом.

— Боже! Я не могу поверить, насколько быстро ты выздоравливаешь. Ты должен быть без сознания, а никак не в вертикальном положении.

— Желаешь проверить свою работу? — Когда она кивнула, он сел на скамейку, и она осторожно сняла повязку. Вздрогнув, он взглянул из-за нее на Вишеса. — Ты уже сказал Зи об этом?

Брат тряхнул головой:

— Не видел его, Рейдж пытается ему дозвониться, но телефон отключен.

— Так, а от Хэйверса нет новостей?

— Ничего не слышал. Несмотря на то, что у нас около часа до рассвета, им бы лучше вернуться поскорее.

Доктор присвистнула:

— Как я вижу, кожа срастается прямо на глазах. Не возражаешь, если я наложу другую марлевую повязку?

— Как тебе угодно.

Когда она скрылась в кабинете физиотерапии, Ви произнес:

— Есть разговор, дружище.

— О чем?

— Думаю, ты знаешь.

Черт! Лессер. И ведь не прикинешься идиотом перед таким Братом, как Ви. Ложь, однако, оставалась альтернативой:

— Бой был тяжелым.

— Чушь собачья! Ты не мог так медленно тащиться.

Фьюри мысленно вернулся на два месяца назад, когда он на время сделался своим близнецом. Буквально.

— Надо мной работали на одном из их столов, Ви. И могу тебя заверить, — они не озабочены благопристойным тоном во время военных действий.

— Но ты был ранен сегодня, потому что прошелся разделочным ножом по этой лессерской заднице. Не так ли?

Джейн вернулась с медицинскими принадлежностями. Слава Богу!

Когда она закончила накладывать повязки, Фьюри встал на ноги.

— Теперь я пойду в свою комнату.

— Помочь? — спросил Ви суровым тоном, будто Фьюри беспомощный грудничок, ежесекундно нуждающийся в присмотре няньки

— Нет. Я знаю дорогу.

— Хорошо, так как мы все равно должны вернуться, так что сейчас проведем экскурсию. И сделаем это медленно.

Что было чертовски хорошей идеей. У него раскалывалась голова.

Они были на середине пути через туннель, когда Фьюри осознал, что доктор осталась без наблюдения или охраны. Но, черт, она не выглядела так, будто хотела сбежать. Более того, она вышагивала в параллель с Ви.

Интересно, хотя бы один из них осознавал, как сильно они похожи на пару?

Когда Фьюри достиг двери, ведущей в особняк, он попрощался, избегая взгляда Ви, и пошел наверх по мелким ступеням, направляющим из туннеля прямо в фойе особняка. До его спальни, казалось, нужно не просто подняться по парадной лестнице, а пересечь весь город; подобное истощение указывало на необходимость питания. А это его отнюдь не воодушевляло.

Поднявшись в комнату, он принял душ и растянулся на своей кровати помпезных размеров. Он знал, что должен позвать одну из тех женщин, которых использовал для кормления, но ему было все равно. Вместо того чтобы взять телефон, он закрыл глаза и позволил рукам упасть по бокам, рукой он нащупал книгу по огнестрельному оружию, по которой учил класс этой ночью. Ту, в которой был его рисунок.

Дверь открылась без стука. И значит, это был Зейдист. С новостями.

Фьюри сел так быстро, что его мозг превратился в аквариум в черепе, хлюпающий, и грозящий выплеснуться из ушей. Когда его пронзила боль, он поднес руку к повязке.

— Что с Бэллой?

Глаза Зи зияли черными дырами на его лице со шрамом.

— О чем, черт возьми, ты думал?!

— Извини?

— Подставить себя под удар из-за… — когда Фьюри вздрогнул, Зи убавил звук на его бум-боксе и закрыл дверь. Относительная тишина не улучшила его настроения. Тихим голосом он произнес:

— Я, черт возьми, не могу поверить, что ты играл в Джека Потрошителя и отхватил…