Укрощение невесты, стр. 63

– Уна рассказала мне про письмо, и я захотел убедиться, что все в порядке, – среагировал он на немой вопрос Мерри и добавил: – Насколько я понимаю, за всей этой чертовщиной стояли Эдда и Годфри.

Мерри молча кивнула и не смогла скрыть удивления, когда муж встал и объявил:

– Парень умер, пытаясь спасти нас от своей тетки.

Герхард молча смотрел то на хозяина, то на хозяйку, стараясь переварить противоречивую информацию. Мерри поняла, что удивление, написанное на ее лице, выдает ложь, но ничего не могла с собой поделать.

Алекс, очевидно, тоже это понял, потому что обнял за плечи жену, бросив на нее быстрый предостерегающий взгляд, и сказал Герхарду:

– Эдда шантажом вынудила его помогать себе, но в последний момент он перешел на нашу сторону и умер за своего господина. Так мы скажем его родителям.

Герхард кивнул, восприняв эти слова как приказ, и сказал:

– Да будет так.

Алекс подхватил Мерри на руки и понес ее к двери.

– Пусть тела подготовят, – через плечо сказал он Герхарду, – и отправят Дуке.

Они наверняка захотят похоронить своего сына с почестями и имеют право сами решить, что им делать с телом Эдды. Ее больше не будет в д'Омсбери, даже под могильной плитой.

Мерри успела заметить, как кивнул Герхард, прежде чем Алекс вошел в башню и начал спускаться. Она обняла его за шею и с любовью вгляделась в его суровое лицо. Только когда лестница кончилась, и они вышли в зал, она сказала:

– Ты, конечно, прав.

– Страх – ужасная вещь, а Годфри больше всего на свете боялся потерять любовь и поддержку родителей.

– И все же, – начала Мерри, но замолчала, потому что Алекс снова заговорил:

– Он попросил меня: «Молю вас, милорд, не говорите родителям, что я натворил». Это были его последние слова. Пойми, Мерри, он был всего лишь несмышленым юнцом, которого сбила с толку и использовала в своих интересах злая и хитрая женщина. Да, парень сделал неправильный выбор, но я не считаю, что он должен нести ту же полноту ответственности, что и Эдда. И мне не хотелось бы, чтобы его родители не только горевали, но и стыдились своего сына.

Мерри кивнула и прижалась к мужу, думая о том, как ей повезло с этим человеком.

Эпилог

– Почему моя жена выглядит такой мрачной и несчастной?

Мерри отвлеклась от своих мыслей и взглянула на Алекса, который сел на кровать рядом с ней. Прошло восемь месяцев после памятной ночи на крыше башни, и все это время она старалась не вспоминать о тех страшных событиях, но сегодня она почему-то никак не могла не думать об Эдде и ее коварстве. Но Алексу она об этом не сказала, а только сухо ответила:

– Даже не знаю. У меня распухли ноги, я стала огромной, как повозка, да еще ребенок то и дело пинается.

Алекс усмехнулся и поцеловал сначала укрытый простыней живот, а потом сухие губы жены. Сделав дело, он поинтересовался:

– Должен ли я как следует отчитать его за то, что он дерется?

– Ты можешь, конечно, попытаться отчитать ее, если хочешь, но сомневаюсь, что она станет слушать. Кстати, а почему ты поцеловал сначала ребенка, а потом меня? Алекс заулыбался:

– Сначала ребенок, потом красавица. А ты считаешь, следует делать наоборот?

Теперь засмеялась Мерри:

– Ты все-таки волшебник, Алекс д'Омсбери. Устоять перед тобой невозможно. Надеюсь, твой сын будет похож на тебя.

Алекс с удивлением выгнул брови:

– Я считал, ты уверена, что у нас будет девочка.

– Я передумала, – ответила Мерри, – хотя, возможно, через пару минут передумаю опять.

Лорд д'Омсбери хихикнул, как мальчишка, и подвинулся к жене. Обняв ее за плечи, он показал ей свиток, который до этого где-то прятал.

– Угадай, что это?

– Весточка от Каллена и Эвелинды. Они сообщают, что едут к нам в гости. Теперь их очередь.

– Да, теперь их очередь, – согласился он, – и они действительно сообщили, что скоро приедут, но это письмо не от них.

Мерри радостно засмеялась. Она была счастлива, что полюбившаяся ей пара скоро приедет в гости.

– Так какая же новость может быть более важной, чем эта? – спросила она.

Алекс открыл рот, чтобы ответить, но сделал паузу, прилег рядом и положил ногу на ее ноги, прежде чем сказать:

– Это письмо от твоего отца. Он сообщает, что Кейд, наконец, уже дома.

Мерри сделала глубокий вдох, потом с шумом выдохнула и попыталась столкнуть с себя ногу Алекса. Иначе она никак не могла вскочить с кровати и немедленно начать собираться.

– Убери ногу, Алекс! – нетерпеливо воскликнула она. – Мне нужно сложить вещи. Мы едем в Стюарт!

– Послушай, Мерри, – строго прервал ее Алекс, – я знаю, что ты очень давно ждешь возвращения Кейда и хочешь его увидеть. Но не забывай, что со дня на день ты должна произвести на свет ребенка. Поэтому тебе нельзя сейчас путешествовать.

– Но, Алекс, это же Кейд, – простонала Мерри со слезами на глазах.

– Я знаю, но он никуда не денется и будет в Стюарте, даже после того, как родится наш малыш. Хотя, возможно, Кейд сможет приехать сюда раньше. Ему-то ничто не может помешать путешествовать.

– Да, – сразу согласилась Мерри, просветлев лицом. – Хорошо бы он приехал, когда Эвелинда и Каллен будут здесь.

– Согласен, – улыбнулся Алекс, и Мерри тут же начала строить планы, что они будут делать, и чем их угощать, и…

– А теперь, – отвлек ее от грандиозных планов Алекс, – почему бы тебе не сказать мне правду? О чем ты думала, когда я пришел?

Мерри заколебалась, но все же решила ответить:

– Я думала об Эдде.

– Я так и понял, – спокойно ответил Алекс, а когда жена взглянула на него с явным недоумением, пояснил: – С той ночи ты нечасто о ней вспоминала, но мне кажется, что всякий раз я об этом знал. Ты вроде бы сожалеешь о своей роли в ее гибели.

– Это правда, – вздохнула Мерри. Она, безусловно, была рада, что умерла Эдда, а не они, но если бы вдруг подобная ситуация повторилась, трудно сказать, смогла бы она кого-то убить. Слишком уж большая ответственность при этом ложилась на плечи, и Мерри часто думала: «А вдруг был какой-то другой выход, при котором все остались бы живы?» Она отмахнулась от грустных мыслей и добавила: – Хотя в этот раз я думала о другом.

– Серьезно?

Мерри засмеялась, увидев его искреннее удивление.

– Ты довольно часто угадываешь, о чем я думаю, но иногда все-таки бываешь не прав. Как, например, в этот раз.

– И в чем же я не прав?

– Понимаешь, я думала вот о чем: я выросла в уверенности, что мужчины закоренелые грешники, а женщины святые.

– Ну да, в твоей семье дело обстояло именно так, – согласился Алекс.