Потоки времени, стр. 68
– Как изменился Малзра, – ответил Карн. – Перед той поездкой он продал меня виашино. А после вел переговоры, чтобы меня вернуть.
Джойра наконец прекратила работать и дала себе небольшую передышку.
– Да при чем тут Урза, я говорю о Тефери.
Подойдя к ней, серебряный человек в замешательстве остановился. Ему хотелось обнять и утешить Джойру, но он всегда себя сдерживал, чтобы не переломать ей ребра своими огромными руками.
– Мы были с тобой лучшими друзьями. До Тефери. Мы можем снова стать лучшими друзьями.
Она обернулась к нему с дрожащей улыбкой и слезами, навернувшимися на глаза:
– Ты прав, Карн. Мы всегда были лучшими друзьями. Я глупая. Я придумала, что мне нужно нечто большее. – Ее голос дрожал.
Карн нерешительно взял ее за руку:
– Урза принял меня обратно, а теперь и ты тоже.
– Да, – сказала Джойра, уходя и пряча свое расстроенное лицо.
Карн остался стоять, чувствуя себя еще более одиноким, чем прежде. Он был единственной машиной, обладающей разумом и человеческими эмоциями, среди изобретенных механических существ Урзы, и именно поэтому Урза не имел понятия, как с ним поступать. Карн не был человеком, но при этом он не был и просто механическим созданием. Его разработали для того, чтобы путешествовать в машине времени, которой больше не существовало. Его оставили жить, и он имел тысячу обязанностей, но не имел никакой реальной цели. Если бы он был любым другим изобретением, Урза уже отправил бы его в утиль, расплавив и сделав из него новые механизмы.
Хотя Джойра и назвала его лучшим другом, в ее голосе звучали разочарование и покорность судьбе.
Карн задал себе вопрос, на который сам и ответил. Да. Если бы он превратился в груду мусора, это и было бы истинным милосердием.
Этим утром Тефери отправился на родину. Он взял переоборудованную «Новую Толарию» и маленькую армию, состоящую из бегунов, пум и скорпионов. Я сохранил на острове половину сил, приблизительно пятьсот единиц, но, скорее всего, они мне уже не понадобятся. Остров очистили от фирексийцев. Залфир нуждается в механических воинах больше, чем мы. Я отправил бы с ним еще больше сил, но судно не выдержало бы такой тяжести. Как бы там ни было, мне долго пришлось уговаривать гордого молодого мага принять хотя бы такую незначительную механическую помощь. Я его понимаю и не виню. Без этих изобретений моя связь с Урзой была бы невозможна, однако я предпочитаю в бою не механику, а заклинания. Конечно, если вы хотите победить, нужно использовать и то и другое.
Именно такая необходимость и возникла в последнее время. Корпус летающего судна увеличивается день ото дня. Дерево соединяется с металлом, и оба они растут одновременно. Я провел много интересных вечеров с Мултани. Мы беседовали до глубокой ночи, и он рассказывал мне все, что узнал о наших быстро – и медленновременных лесах. Он говорил о новых и старых мирах, о цикле роста и распада, о том, что взрыв, разрушивший Толарию и принесший гибель всему живому, дал жизнь новому, совершенно другому миру. Он говорил, что, если бы не разрушение Аргота и гибель Терисиара, Явимайя никогда не смог бы подняться. Жизнь и смерть рассматриваются обычно как противоположности, но не только в их оппозиции может что-либо развиваться. Существуют законы единства и борьбы противоположностей. Без жизни нет смерти, а без смерти – жизни.
Магия и машина, металл и древесина, жизнь и смерть, шиванские огнедышащие драконы и толарийские магические драконы. Так или иначе, Урза всех их объединил. Так или иначе, согласно Мултани, Урза олицетворял каждого из них. У меня никогда прежде не было такой надежды на спасение нашего мира, как сейчас.
Урза отправился слишком надолго в Царство Серры. Он, похоже, думает, что ему легко удастся отличить ангелов от демонов. Мне остается только удивляться. Если огонь и вода могут стать союзниками, возможен ли союз добра и зла?
Глава 20
Урза летел, сопровождая отряды зачистки Радиант, облаченный в военный костюм, очень похожий на тот, что он носил при нападении на Фирексию. Механизированная броня имела специальную защиту от огня. Он хорошо помнил пожарище сверкающей маслянистой крови в ущелье и витающий в воздухе яд. В руке Урза держал большое черное копье, сплошь утыканное многочисленными лезвиями, среди которых были узкий топорик и изогнутое крюком острие. С головы до ног его покрывал черный металл – чешуйчатая кольчуга и мощные пластины, похожие на небольшие щиты. С некоторой иронией Мироходец отметил одно обстоятельство – убей он сегодня фирексийских шпионов, он станет злодеем, а они мучениками.
Впереди, слева, летел командир отряда зачистки – архангел, столь же безликий и бесполый, как и другие. Его имя не было известно Урзе. Команды и действия архангела не обсуждались и не подвергались никакому сомнению. В руках он нес магнетический меч, который мог одним ударом раскроить череп быка. Позади командира большим клином летели пятьдесят воинов-ангелов. Некоторые из них были вооружены кнутами и сетями, другие – магическими факелами, вспыхивавшими сине-белым светом. Считалось, что этот свет, попадая на кожу фирексийцев, окрашивал ее в желтый цвет. Остальные несли мечи и специальные мешки для отсеченных голов, чтобы иметь возможность пересчитать черепа, а следовательно, и количество убитых, приносимых в жертву, дабы предотвратить их вероятное оживление. В арьергарде отряда летел воздушный корабль, перевозивший одетых в белое святых воинов. Они стояли не шевелясь, словно статуи. В их золотистых глазах горел мертвый огонь. Справедливость была основой поведения этих воинов, когда они в первый раз прибыли в Царство Серры. Однако со временем и они научились жестокости.
Отряд ангелов и мстителей определил цель впереди – вздымающуюся гору земли. То, что некогда было архипелагом воздушных островов, а теперь превратилось в обломки камня с остатками травы, называлось Беспорядками. Сохранившиеся куски земли медленно вращались в воздухе. На некоторых из них приютились лачуги, из печных труб поднимались струи дыма.
– В Беспорядках обитает больше всего фирексийцев, наводнивших царство, – объясняла несколько дней назад за чашкой чая Радиант. Фарфоровый сервиз позвякивал от топота ботинок, доносившегося из нижней части дворца. – Они маскируются под ангелов и людей, и, будьте уверены, и тех и других среди обитателей Беспорядков полно. Это волки в овечьей шкуре. Вы узнаете их по желто-зеленому цвету кожи при свете факелов души.
Урза, как и все остальные в колонне, сжимал в руке один из таких факелов. Пока их свет был слишком далеким и тусклым, чтобы различить хоть какое-нибудь существо на вращающихся валунах и кусках земли. Но когда это произойдет, ангелы бросятся вниз со скоростью молнии.
Командующий архангел проделал рукой серию сигнальных команд. Урза остался с командующим, его двадцатью бойцами и воздушной баржей. Два других отряда, по пятнадцать ангелов в каждом, сложили крылья и бросились, как коршуны, вперед, на цель. Главная группа последовала за архангелом дальше.
Вращающиеся обломки остались позади. Показались скопления больших воздушных островов. Основные силы собирались приземлиться на самом крупном из них, очистить его и оставить на нем для надежности отряд, в то время как другие приступят к зачистке второго по величине острова. Внизу уже обозначились очертания лачуг беженцев, построенных из грязи. Колония расположилась в каменной лощине. Кругом торчали серые пни. Беженцы, должно быть, срубили на дрова все деревья в близлежащем лесу.
Архангел просигналил еще раз, указывая на плоскую скалу, под которой располагались лабиринты, где они собирались приземлиться. Подобно визжащим толарийским соколам, ангелы ринулись вниз. Их раздуваемые ветром магические факелы разгорались все ярче. Картина, которую могли наблюдать беженцы, – сотни ярких огней падали вниз, как кометы, неся с собой воинство ангелов и полную баржу жестоких людей. Это напоминало апокалипсис.