Избранная (ЛП), стр. 8

Джон подошел к нашему столику, но не успел и рта раскрыть, как я сунула ему в руки «подарок».

— Вот, возьмите, вам нужнее. Это не моя семья, и не моя вера, — сказала я, глядя ему прямо в глаза.

— Значит, ты выбираешь тьму и зло? — уточнил Джон.

— Нет, Я выбираю любящую Богиню, которая Пометила меня и одарила особыми силами. Я выбираю другой путь, только и всего.

— Иными словами, ты выбрала зло. — Он положил руку маме на плечо, как будто она нуждалась в поддержке, чтобы усидеть за столиком. Мама тут же накрыла его руку своей и принялась шмыгать носом.

Я отвернулась от Джона и посмотрела на нее.

— Мама, прошу тебя, никогда так больше не делай. Если ты любишь меня, если скучаешь и хочешь меня увидеть, просто позвони, и мы встретимся. Зачем ты разыграла этот спектакль? Неужели ты не понимаешь, что сделала мне больно? Я поверила, будто ты приехала сюда ради меня, а ты всего лишь выполняла приказ Джона! Зачем ты так поступаешь со мной?

— Хорошая жена должна во всем покоряться своему мужу, — изрек Джон.

Наверное, надо было сказать ему, что он несет шовинистский, оскорбительный и тупой бред, но я решила не тратить силы попусту. Ему же как об стенку горох!

— Катитесь вы к черту, Джон!

Тут в разговор вступила бабушка. Голос ее был полон грусти, но звучал непреклонно.

— Линда, мне очень жаль, что ты слепо исповедуешь веру, основанную на том, что иное — всегда зло.

— Ваша дочь нашла бога, и обошлась без ваших поучений! — огрызнулся Джон.

— Нет. Моя дочь нашла вас, только и всего. Мне грустно об этом говорить, но моя Линда никогда не любила думать самостоятельно. Теперь за нее думаете вы. Но мы с Зои предлагаем вам обоим поразмышлять вот над чем, — продолжая говорить, бабушка протянула мне горшок с лавандой и первое издание «Дракулы», а потом решительно потянула за локоть и вытащила из-за стола. — Мы живем в Америке, а это значит, что вы не имеете права думать за всех нас. Линда, я совершенно согласна с Зои. Если ты когда-нибудь очнешься и захочешь повидать нас потому, что любишь такими, какие мы есть, позвони мне. А если нет, то я больше и разговаривать с тобой не хочу! — Бабушка на миг задержалась и презрительно кивнула головой на Джона. — Что касается вас, то я вас знать не знаю и слышать о вас не желаю!

Мы пошли прочь, но в спину нам ударил полный злобы и ненависти голос Джона:

— О нет, вы еще услышите обо мне! Очень скоро услышите! Вы даже не представляете, сколько вокруг добрых, порядочных, богобоязненных людей, которые устали мириться с вашим злом и считают, что пора положить ему конец! Довольно! Мы больше не желаем терпеть рядом с собой служителей тьмы! Запомните мои слова… Вам уже недолго осталось ждать… Близко время искупления…

К счастью, вскоре его завывания остались позади. Я уже совсем было приготовилась залиться слезами, как вдруг услышала, что моя добрая бабушка свирепо ворчит себе под нос:

— Нет, это просто никакого терпения не хватит! Макака поганая, иначе не скажешь!

— Бабушка!

— Ох, Птичка Зои, неужели я вслух назвала мужа твоей мамы поганой макакой?

— Именно. И довольно громко.

Бабушка посмотрела на меня, и в глазах ее запрыгали веселые искорки.

— И поделом!

ГЛАВА 4

Бабушка сделала все, чтобы спасти хотя бы остаток моего дня рождения. Мы перешли площадь Утика и славно посидели в ресторанчике «Каменная лошадь». Бабушка отметила мой день рождения двумя бокалами красного вина, а я вволю напилась колы и закусила огромным куском чудесного шоколадного торта под названием «Пища дьявола». (Правда, у нас с бабушкой отменное чувство юмора?)

К чести бабушки, она не стала лечить меня всякой фигней на тему: мама не хотела, чтобы так получилось…она одумается… дай ей время…и тому подобный мусор. Для этого моя бабушка слишком умна.

— Твоя мама — слабая женщина, которая полностью растворяется в своих мужчинах, — сказала она, потягивая вино. — К несчастью, на этот раз ей достался настоящий мерзавец.

— Она уже никогда не изменится, да?

Бабушка ласково погладила меня по щеке.

— Все может быть, но если честно, верится с трудом.

— Ты молодец, что не стала мне врать, бабушка, — сказала я.

— Никогда не понимала, зачем люди лгут. Что можно решить ложью? Обман ничего не упрощает, разве что ненадолго, но потом будет только хуже. Уж лучше сразу сказать правду, а потом попытаться распутать клубок.

Я горестно вздохнула.

— Признавайся, Птичка, сильно запуталась?

— Ага… — и я робко улыбнулась бабушке и рассказала ей о своем испорченном дне рождения.

— Вот что я тебе скажу, Птичка. Вся каша заварилась из-за того, что ты никак не решишься разобраться со своими мальчиками. В этом главная проблема. И не думай, что она рассосется сама собой! Хит и Эрик недолго будут мириться с подобной ситуацией, так что времени у тебя осталось вот столечко, — и бабушка показала на пальцах расстояние чуть больше дюйма.

— Я понимаю… Но ты же знаешь, Хит почти неделю провалялся в больнице после того, как я спасла его от безумного маньяка, а на рождественские каникулы родители увезли его на Каймановы острова. Вот и получается, что я его почти месяц не видела. Когда же мне было разбираться с ним и Эриком?

Я принялась выскребать тарелку, избегая смотреть на бабушку. Мне было противно обманывать ее, но ничего другого не оставалось. Не могла же я сказать бабушке, что никакого маньяка и в помине не было! Я действительно спасла Хита, но только не от банального серийного убийцы, а от шайки жуткой нежити, которую возглавляла (а может и до сих пор возглавляет, кто ее знает?) моя бывшая лучшая подруга Стиви Рей.

Но я никому на свете не могла об этом рассказать, потому что стоявшая за всей этой нежитью Верховная жрица Дома Ночи и моя добрая наставница Неферет обладает сверхъестественной способностью читать чужие мысли. Я худо-бедно научилась блокироваться от ее всепроникающего мозгового сканера, но стоит мне поделиться своими тайнами с другими — и Неферет прочтет их мысли быстрее, чем я открою банку колы. И вот тогда у нас всех будут очень большие неприятности.

Возвращаясь к теме черной тучи…

— Может, когда вернешься домой, тебе стоит помириться с ребятами? — осторожно спросила бабушка. Поймав мой озадаченный взгляд, она добродушно покачала головой и пояснила: — Я говорю о некрасивой истории с подарками, а не о твоих отношениях с Хитом и Эриком!

— Да, конечно. Точно, так я и сделаю! — я помолчала, обдумывая бабушкин совет. — Знаешь, а ведь эта школа в самом деле стала моим домом!

— Я знаю, — улыбнулась бабушка. — И я очень этому рада. Ты нашла свое место, Зои, и я тобой горжусь.

Бабушка проводила меня к стоянке, где я оставила свой винтажный «Фольксваген»-«жук» и крепко обняла на прощание. Я еще раз поблагодарила ее за чудесные подарки. О маме не было сказано ни слова.

Что ж, это правильно. О чем тут говорить? Я пообещала бабушке, что немедленно вернусь в Дом Ночи и помирюсь с друзьями. Самое смешное, что я ни капельки не кривила душой и совершенно искреннее собиралась так поступить. Но вместо этого, совершенно незаметно для самой себя, поехала в центр города. Уже в который раз.

Весь этот месяц я каждый вечер выдумывала какую-нибудь дурацкую причину или просто молчком сбегала из школы и кружила по старой части Тулсы. Кружила! Я невесело рассмеялась. Кажется, призраки тоже кружат над землей? Значит, это слово отлично подходит для описания моих поисков Стиви Рей, умершей месяц назад и превратившейся в немертвую нежить.

Понимаю, звучит странно. Пора бы привыкнуть.

Недолетки умирают. Это всем известно. За два месяца, что я живу в Доме Ночи, на моих глазах умерло двое или трое недолеток. Короче, все знают, что каждый из нас может умереть в любой момент.

Но почти никто не знает о том, что последние трое умерших ожили или воскресли из мертвых… или как там еще? Черт! Кажется, проще всего описать это дело в стиле стереотипных представлений о вампирах: они превратились в живых мертвецов, в кровососущих монстров, в которых не осталось ничего человеческого. И еще они жутко вонючие, но это уже детали.