Демон по вызову, стр. 17
Глава 9
Добрый доктор
Когда у Азриэллы более чем зримо округлился живот и скрывать её беременность стало невозможно уже ни от кого, характер моей жены кардинально изменился. Она стала встречать меня мягкой полуулыбкой, сама подавать тапочки, лепить пельмени, накрывать на стол, садясь напротив и нежно любуясь мною, пока я ем.
Больше не пыталась причинить мне боль, даже когда я её об этом просил. Сама защёлкивала наручники на руках, безропотно приковывая себя к батарее, если мне надо было пройти в туалет. Позавчера я наотмашь ударил её по губам, едва не вышибив клык, она вдруг неожиданно… заплакала. А вчера я поймал её за чтением «Винни Пуха», причём читала она его вслух, и не кому-то, а собственному животу! Представьте себе моё состояние…
Я невольно начал ловить себя на том, что не понимаю, на ком, собственно, женат — на демонессе или обычной человеческой женщине?! Долго так продолжаться не могло…
— Ты не хочешь со мной поговорить?
— О чём, милый?
— О тебе. О нас. Об этом ребёнке, о том, что… — Мысли в голове путались. — Я люблю тебя, и… я переживаю. Ты стала другая, тебе больше не нравятся мои побои, ты не ешь мясо с кровью, перестала ругаться с соседями, не хочешь меня убить… даже не пытаешься! Что с тобой, любимая?
— Это из-за ребёнка, — нежно мурлыкнула она, приваливаясь ко мне спиной и напрочь игнорируя мою судорожную попытку дотянуться до монтировки. — Меня словно бы переполняет что-то незнакомое… Хочется петь, кружиться в вальсе, плакать без причины, даже смотреть мультики. Вчера, пока ты был на работе, я пила шампанское, такая прелесть!
— Опять от Альберта? — легко догадался я, ибо у нас в Аду только самогон, польский коньяк и палёное виски.
— Не совсем, это подарок от его жены. Ангелы не могут иметь детей, но поскольку ты проболтался ему, а он ей, она теперь балует меня некоторыми контрабандными продуктами.
— Надеюсь, хоть пустую бутылку ты сгрызаешь?
— Конечно, милый, — честно соврала она, — детскому организму нужны все полезные вещества. Но у нас кончился мел, и ведро извёстки уже на исходе, а меня так порой мучает токсикоз…
— Ты плохо спишь ночами, — согласился я. — Может, пора на консультацию к врачу?
— Что они мне там скажут?! В лучшем случае порекомендуют спровоцировать выкидыш, в худшем попытаются сдать меня в психушку и там коллективно избавить от плода. Я дважды находила под дверью письма с угрозами: — «Ты носишь человеческого детёныша, извращенка! Избавься от него или Ад избавится от тебя!» А ты всё время на работе…
Я сжал кулаки. На такое могла быть способна только наша соседка снизу. Старая нацистка, имеет награды вермахта, она же основала в Берлине музей порнографии, сейчас на пенсии и не знает, чем заняться. Я дважды подкладывал противотанковые мины ей под дверь, намекая, что нас стоит оставить в покое, но, видимо, до старушки не доходит. Так, где-то в кладовке пылилась моя старая снайперская винтовка времён вьетнамской войны…
— Не надо, милый… Лучше своди меня в женскую консультацию. У тебя ведь есть контакты, там, на земле…
— Хорошо, родная. — Я попытался отвлечься от мыслей об расчленёнке нашей соседки. — Есть один адрес. Думаю, меня там помнят и примут без очереди.
Через час мы стояли у двери знакомого кабинета. Частная практика, гинекология и беременность, новая техника, умеренная плата, но очень хороший специалист. Женщина. Она была мне обязана, в своё время я пришёл за её мужем-бандитом (редкостная скотина!) и забрал у неё на глазах, представившись сотрудником правоохранительных органов. Он не вернулся, из Ада не возвращаются, а она начала новую жизнь, без страхов и избиений…
— Абифасдон… мм… прошу прощения, вечно забываю ваше отчество. — Нас с улыбкой встретила невысокая, чуть полноватая, сорокалетняя врач в медицинском халате. — Заходите, заходите! Хотите кофе?
— Добрый день, Вера Константиновна, — ответно улыбнулся я. — Мы по делу. Позвольте познакомить вас с моей супругой. Азриэлла?
— Я искренне рада, мой муж столько о вас рассказывал.
— О, надеюсь, только хорошее… А вы, я вижу, в положении? Поздравляю! Первый раз?
— Да. А как вы догадались?
— Это несложно. — Вера Константиновна приобняла Азриэллу, заботливо усаживая её в кресло. — Молодцы, что решились, но знали бы вы, сколько сейчас таких пожилых первородок…
— Пожилых?! — невольно вскинулся я.
— Милый, так называют всех, кто рожает после двадцати пяти, — мягко пояснила моя жена, и весь дальнейший разговор пошёл уже абсолютно вне моего мужского понимания.
— Сколько недель?
— Думаю, двадцать — двадцать одна.
— Токсикоз?
— Жуткий! Тошнит страшно. Уже разбила лбом два унитаза…
— Что-о?! — едва не взвыл я. — Так это ты! А мне наврала, будто бы попугай клювом врезался! Несчастная птица тут же пошла тебе на бульон…
— Женщинам в её положении иногда хочется чего-нибудь экзотического, — успокоила меня врач. — Азриэлла, что вы чаще всего едите? Чего организм требует?
— Всё ем. И от всего выворачивает…
— Мясо?
— Да, сырое, с кровью и костями.
— Хм… ну хотя бы свежее?
— В большинстве случаев, у нас кладбище под боком.
Я хлопнул себя ладонью по лбу…
— А-а, знаю-знаю, поняла, где вы живёте, — обрадовалась Вера Константиновна. — Там напротив центрального входа через дорогу мясной маркет. Хорошо, значит, главных микроэлементов вам хватает. Мел едите?
— Килограммами! Хотя известь мне нравится больше, я её, как сахарный песок, ложкой и…
— Гашёную?
— Нет. Негашёная вкуснее. А что, это вредно?
— Ну-у… в большинстве случаев да. Что пьёте?
— Самогон, — честно призналась Азриэлла, врать доктору глупо. — Кофе не идёт, от кислоты мутит, кока-колой, говорят, вообще травятся…
— Н-да… Конечно, беременным можно всё, ребёнок внутри вас сам определяет, чего и сколько ему надо для нормального развития. Но всё же алкоголем не увлекайтесь. Замените его на сок.
— Желудочный? Его у нас много, пастеризованный, в бутылочках. Или я что-то не так поняла?
— Как с фруктами, овощами и злаковыми? — Хихикнув, Вера Константиновна сменила тему.
Азриэлла подняла на меня полный горечи взгляд. С фруктами у нас в Аду действительно было хреново. Очень. Простите за грубость, но иначе не скажешь.
Модифицированной псевдофруктовой дряни с картонным вкусом и лаковой кожурой — полным-полно! Мы сами её выращиваем и успешно сбываем людям. Какие это несёт последствия для человеческого организма, лучше не спрашивать. Хуже только растворимый кофе с гуашевым красителем…
Кое-что я, конечно, таскал ей с земли, но это была ничтожная малость. Нас строго шмонали на контроле при выходе и возвращении с работы, любое сокрытие мандарина или морковки каралось самым суровым образом…
— Понятно. — Врач что-то записала у себя в блокнотике. — Купите вот эти витамины, но настоящих фруктов это не заменит, а ребёнку нужно всё. Как стул?
— Нормально, — пожала плечиками моя жена. — Соляная кислота, уголь, очищенная сера, крахмал, немного тины. Вроде как и всегда…
— Хорошая шутка, — одобрительно улыбнулась моя знакомая и, ещё что-то отметив у себя в записях, взяла Азриэллу за запястье. — Умничка она у вас, на все вопросы шутить может. На УЗИ давно ходили?
Я вспомнил ужасающий рентгеновский пресс, под который ложились у нас беременные демонессы, и невольно поёжился. Всё исследование заключалось в тяжёлом давлении на выросший живот. Если после этого не было проблем, то всё отлично. А если заканчивалось несчастьем, то даже радовались — настоящий демон должен быть сильным и уметь пройти через всё, ещё даже до рождения…
— Ясненько, направление выпишу сию же минуту. Вы меня поражаете, Абифасдон… э-э-э… мм…
— Лучше просто по имени.
— Да уж, — кивнула она. — Так вот, вроде бы оба взрослые люди. Жена у вас здоровая, борется как может, любите её и заботьтесь. Вот все рецепты, марш в аптеку, на УЗИ чтоб пошли прямо сегодня, и через две недели опять встретимся у меня. Но если что, звоните в любое время!