Коснись зари, стр. 20
Вечером, стоя перед зеркалом в своей комнате, Хеллер не могла сдержать довольной улыбки. Наконец-то все пошло именно так, как было задумано, и она выполняла то, что намеревалась сделать. Впервые она без злости вспомнила свою мать, которая очень хотела, чтобы из ее единственного ребенка вышла настоящая леди.
Глава 8
Хрустальные подвески негромко позвякивали, свисая с газовых люстр, когда гости заходили в бальный зал отеля «Космополитен». Держа Абигайль под руку, Хеллер предъявила приглашение, и они прошли в уже заполненный людьми зал.
Почувствовав знакомый аромат роз, Хеллер посмотрела наверх, и ей в глаза бросилось множество цветочных корзин, свисающих с куполообразного потолка. В носу у нее сразу же защипало, и она поспешно достала носовой платок.
— Тетушка, нам придется отойти поближе к дверям: боюсь, если я останусь под всеми этими цветами, то начну чихать без остановки, как тогда в театре.
Абигайль тут же кивнула:
— Конечно, дорогая. — Они незаметно передвинулись к дверям, выходившим на веранду. — Надеюсь, ты не забыла взять бумагу для записей? Тебе необходимо описать все для наших друзей как можно подробнее — красивые цветы, костюмы, танцы…
— Можешь не волноваться, я и так все запомню, — заверила старушку Хеллер, делая вид, что не замечает пары внимательных глаз, следящих за ней. Это был дружеский взгляд, улыбчивый, но все же осторожный. Она знала, что непременно почувствует этот взгляд, и, не признаваясь в причине даже самой себе, именно из-за этого провела несколько часов в примерочной, пытаясь решить, что больше подойдет к ее положению, будет выглядеть изящно и женственно, но при этом не слишком вычурно или экзотично. Наконец она остановилась на платье, напоминавшем наряд французской дворянки тринадцатого века с ниспадающими рукавами из тончайшего синего шелка. Хотя Хеллер не могла не испытывать легкого огорчения из-за того, что большинство присутствовавших на балу женщин были одеты куда более шикарно, зато его широкий покрой не позволял заметить, что она без корсета. К тому же маленькая белая шляпка, отдаленно напоминавшая зубчатую корону, прекрасно сидела на ее изящной головке, а белый шарфик удачно подчеркивал овал лица и поддерживал распущенные волосы.
Как только они приблизились к открытым дверям, Хеллер почувствовала дуновение прохладного ветерка, и это напомнило ей, что целый день штормовые облака угрожали пролиться на головы жителей города обильным ливнем. К счастью, пока ничего подобного не произошло.
— Взгляни, дорогая, кажется, это Алекс! — Абигайль подхватила Хеллер под руку и энергично потащила ее за собой в тот угол зала, где стоял глава их делегации. — Я обещала, что мы присоединимся к нему, как только приедем. — Она никогда еще не выглядела так внушительно, как этим вечером, благодаря черному голландскому платью с тонкой белой оборочкой, походившей на колесо, и декоративным манжетам, доходившим ей почти до локтей, а также широкой черной шляпе, затенявшей лицо.
Александр Райс непринужденно разговаривал с темноволосой женщиной, облаченной в жокейский костюм; увидев Абигайль, он тут же прервал беседу, взял ее за руку и подвел к своей собеседнице.
— Уверен, вы помните сеньориту Вальдес. К сожалению, она недолго пробудет с нами, поскольку в одиннадцать часов у нее представление…
Елена не стала дожидаться, пока он закончит свое вступление.
— Ах да, сеньора и сеньорита Пейтон! — Она перевела взгляд на Хеллер. — Рада видеть вас снова. Надеюсь, у вас все в порядке?
Хеллер принужденно улыбнулась.
— Да, все хорошо, спасибо.
— Не могу передать вам, насколько мы восхищены вашим выступлением, — воскликнула Абигайль, складывая ладони перед собой. — Вы, случайно, не были ученицей Лолы Монтес? Мне показалось, я даже угадала кое-что из ее стиля в вашем великолепном танце.
Елена небрежно повела плечами.
— Я действительно встречала Лолу много лет назад — это было в… — Она засмеялась. — Простите, забыла название. — Она подняла взгляд к потолку. — Одну секунду. Грас-Вэлли? Нет! Мерфи-Диггинз — кажется, именно так…
— Мерфи-Диггинз? — Абигайль в недоумении взглянула на Хеллер. — Какое необычное название! Впрочем, помнится, один знакомый говорил мне о нем. Между прочим, я хотела сообщить вам, что моя племянница описала ваше выступление для наших друзей дома.
— О? — Брови Елены выгнулись дугой, и она вопросительно посмотрела на Хеллер.
— Видите ли, это моя работа — записывать все важные моменты нашего визита, — пояснила Хеллер, тщательно подбирая слова.
— Ах, дорогая, надеюсь, вы написали только хорошее о Елене Вальдес?
Хеллер не могла не отметить, насколько тщеславна эта женщина.
— Я пишу правду, сеньорита Вальдес, независимо от того, хороша она или горька.
Елена недовольно поморщилась.
Хеллер ожидала взрыва, однако она была спасена от гнева танцовщицы человеком, одетым в костюм персидского воина, как раз в этот момент подошедшим к их маленькой группе и попросившим разрешения внести свое имя в ее танцевальную карту.
Гордон Пирс выглядел очень эффектно в костюме норманнского рыцаря, состоявшем из кольчуги и черной накидки, на которой красовался мальтийский крест. Мягкий набивочный материал костюма добавлял мужественную широту его груди и плечам, на поясе висел бутафорский меч.
— Надеюсь, вы не слишком скучали без меня вчера вечером? — широко улыбаясь, произнес он вместо приветствия, подходя к дамам.
— Нет, не слишком. — Хеллер даже слегка растерялась. Она еще не решила, как ей следует вести себя с ним.
— Надеюсь также, что вы приберегли для меня место в вашей танцевальной карте…
— Нет… да! — Хеллер заметила неодобрительный взгляд Абигайль, но что она могла сделать? Отказ при наполовину пустой карте был бы расценен как оскорбление.
Гордон посмотрел на карту. Затем перевел взгляд на Хеллер.
— Я не очень хорош в кадрили или польках, зато обожаю вальсы. — Не дождавшись ответа, он решительно вписал свое имя напротив двух вальсов.
Заиграла музыка, и Хеллер тут же подхватил первый партнер. Второй танец, вальс, был за Гордоном. Когда он взял ее за руку и провел в центр зала, она вздохнула с облегчением — по крайней мере теперь от нее уже ничего не зависело.
Гордон умело вел ее в танце, однако Хеллер показалось, что он старательно скрывает раздражение; ничего подобного прежде она за ним не замечала.
Когда музыка закончилась, Пирс предложил ей немного отдохнуть.
— Я мечтаю о глотке лимонада с тех пор, как пришла сюда, — призналась Хеллер.
Когда они приблизились к столу с прохладительными напитками, монах в коричневом одеянии тут же налил им лимонад в серебряные кубки, а затем протянул один Хеллер и другой Гордону.
— Спасибо. — Хеллер улыбнулась, затем поднесла кубок к губам. Глядя поверх кубка, она попыталась получше разглядеть монаха, но плотный капюшон полностью скрывал его лицо.
— Пожалуйста, сеньорита. — Он отвернулся, чтобы наполнить остальные кубки.
Гордон осторожно обнял Хеллер за талию.
— Не пора ли нам присоединиться к Александру и вашей тетушке?
Ей так захотелось узнать, кто скрывается под маской монаха, что на полпути она оглянулась: монах по-прежнему стоял у столика. В этот момент ей бросилось в глаза, что вместо скромных кожаных сандалий ноги монаха были обуты в тщательно начищенные модные ботинки, и Хеллер, не выдержав, хихикнула, как школьница; однако, заметив, что Гордон с удивлением взглянул на нее, тут же зажала рот рукой и потупилась.
Мазурку Хеллер танцевала с Робертом Суэйном, который, казалось, чувствовал себя не слишком удобно в костюме мушкетера. Тем не менее им удалось благополучно завершить танец, а когда она вернулась к Гордону, он, пожаловавшись на духоту, предложил ей прогуляться по саду. Словно не замечая очередного неодобрительного взгляда Абигайль, Хеллер кивнула. В конце концов, она вполне самостоятельный человек и вольна принимать свои собственные решения.