Время твари. Том 1, стр. 60
Болотник вернулся в комнату. По стене снаружи, прямо под окном, явственно скрежетнуло что-то. Кай шагнул к окну, в котором тотчас появилась зверская физиономия с ножом в зубах. Юноша ударил обладателя физиономии в левый висок и ловко подхватил полетевший на пол комнаты нож. В то же мгновение со двора послышался глухой удар тяжелого тела о землю и изумленное восклицание.
«И наоборот… Человек не может убить человека просто так, — неслись в голове Кая мысли, — таким его создали боги. Это все равно что убить самого себя. Чтобы решиться на убийство, человеку нужно уподобить свою жертву какому-нибудь образу из собственного сознания — образу ненавистного врага. Человек не убивает человека, он убивает вора, насильника, чужестранца, смутителя чужих жен, толстопузого торговца-лихоимца, мерзкого обманщика-попрошайку…»
Болотник, проигнорировав приставленную к окну лестницу, нырнул в окно, как в воду, и мягко приземлился на ноги. Тот, чей нож Кай держал в руке, лежал на земле, широко раскинув конечности. Он даже не заметил удара, потому что тот сверкнул сбоку, за пределами поля его зрения; он лишился чувств еще в полете — болотник нанес удар, рассчитав силу и место ее приложения таким образом, чтоб мозг противника сотрясся, ударившись изнутри о стенки черепа.
«Но человек, не раздумывая, способен уничтожить существо, хоть и безобидное, но настолько чуждое, что для него трудно или невозможно подобрать близкий к пониманию образ: раздавить попавшееся на дороге невиданное доселе насекомое, дочиста соскрести со стены своего дома невесть откуда появившийся мох… Это,чужое,человек убивает сразу, инстинктивно — потому чточужоевсегда несет в себе опасность. Так и Твари. Человек для них — иной, чуждый и непонятный, а значит — опасный. А значит — подлежит немедленному уничтожению…»
Толстяк по имени Фир Золотой Мешок, разинув рот, смотрел на болотника. Тот протянул ему нож рукоятью вперед.
— Возьми, — сказал Кай. — И верни тому, кому это принадлежит, когда он очнется. Но прежде позови своего человека, который на соседней улице стережет коней. Вместе вы быстрее заберете тела с лестницы.
В горле Фира что-то заклокотало. Он вдруг затрясся с головы до ног от запоздавшего приступа страха.
— Господин… — пролепетал Золотой Мешок, заколыхав всеми подбородками, — мы ж не хотели ничего такого… Мы ж только припугнуть хотели… А то ж… Деньги забрал… Оружие у ребят отнял… их самих поколотил… А я-то человек здесь известный и уважаемый…
— Деньги твои пошли на благое дело, — наставительно молвил болотник. — Я надеюсь, это успокоит тебя и убережет от новых попыток причинить мне и моим друзьям беспокойство.
Фир замотал головой. Он хотел поклясться всеми богами, имена которых знал, что больше никогда не подумает и близко подойти к «Разбитой Кружке» и впредь каждому встреченному на дороге чужестранцу будет добровольно отдавать всю наличность… Но вместо осмысленных слов у него получилось только хрюкнуть.
«Вот она — суть противостояния людей и Тварей, — наконец приблизился к завершению долгих размышлений болотник. — Существ из разных миров. Люди и Твари — создания такие чужие друг другу, что в абсолюте могут являться противоположностями. Как лед и пламя. В каждом из них изначально заложено стремление взаимного уничтожения. Более непохожий, более чужой — неизменно значит более опасный…»
— Пощадите, господин… — с натугой проскулил Фир.
— Пожалуй, я помогу вам, — решил Кай. — Я не хочу, чтобы вы разбудили мою спутницу. Завтра нам снова чуть свет предстоит отправиться в путь.
«Чернолицые не ведают страстей, — идя вслед за трясущимся торговцем, думал болотник. — Они — бездушные убийцы. Они идут по следу указанной им жертвы и без жалости убивают ее, будь жертва безоружной или вооруженной. Они убивают за золото. Но это золото они не тратят на удовлетворение своих потребностей. Потому что никаких потребностей у них нет. Кроме одной — служить и угождать своему Отцу, Великому Чернолицему… Они впустили в себя его волю — волю темного полубога, волю Твари. А тот, кто поддался Твари, уже не может считаться человеком. Он — Тварь. Если два создания, человек и Тварь, могут находиться в непосредственной близости и не испытывать друг к другу жажды убийства, значит, кто-то более слабый поддался более сильному. Тварь не может стать человеком. Следовательно — это человек стал Тварью…»
Вернувшись в свою комнату, Кай почувствовал, что неспокойные мысли оставили его. Мучивший вопрос истаял. Исчез.
ГЛАВА 3
Ратник из караульного отряда сообщил, что маги движутся прямиком к замку — они примерно в часе ходьбы от деревни, хижины которой лепились к стенам Полночной Звезды.
Действовать начали быстро, по заранее разработанному плану. Герцог Дужан отдал приказ воинам Железного Грифона покинуть замок и выстроиться за пределами деревни. Барон Трагган одну сотню из своего гарнизона присоединил к герцогским ратникам, а остальных оставил в замке, повелев занять оборону на стенах. Командовать обороной Полночной Звезды сэр Дужан, имеющий право последнего слова, назначил графа Боргарда.
Сэр Эрл догнал герцога на мосту через ров.
— Погодите, милорд! — крикнул он.
Дужан оглянулся и остановился. Обернулся и Трагган, шедший рядом с герцогом, и двое сотников: Сатиан из гарнизона замка Железный Грифон и высокий худой ратник с костлявым лицом, на котором чужеродным элементом смотрелись густые усы, совершенно скрывавшие рот, — Гагун из замка Полночная Звезда.
— Я прошу вас, милорд, дать под мое командование воинов, — выпалил горный рыцарь. — Я тоже должен участвовать в битве.
Барон и герцог переглянулись.
— Сэр Эрл, — проговорил Дужан, — вы и сами прекрасно понимаете, насколько ценна для королевства ваша жизнь. Вы останетесь в замке.
— Я не останусь! — твердо произнес Эрл и тут же поспешил смягчить свои слова: — Эта битва — и моя битва, милорд. Я обязан сражаться.
— Вы вовсе не обязаны принимать участие в каждом сражении, — обратился к нему барон Трагган.
— Здесь никто ничего не смыслит в магии! — повысил голос Эрл, чтобы его услышало как можно больше ратников. — Никто, кроме меня! Я должен сражаться — и я буду сражаться. Мое присутствие на поле боя наверняка спасет от смерти не одного воина.
— Чтобы проломить башку магу, необязательно изучать магию, — возразил Трагган. — Оставайтесь в замке, сэр Эрл.
— Я буду сражаться, — повторил горный рыцарь.
Хозяин Железного Грифона внимательно посмотрел на юношу и усмехнулся. Он понял, что вернуть Эрла в замок теперь можно только силой.
— Пусть будет так, юный рыцарь, — сказал герцог. — Ты пойдешь с сотником Сатианом.
Эрл прекрасно помнил, что Сатиан назначен командиром резервного отряда численностью в полсотни мечей. Если в ходе битвы не возникнет никаких сложностей, этот отряд, скорее всего, вовсе не будет сражаться.
— Недостойно рыцаря подчиняться приказам простого сотника, — проговорил на это Эрл.
— Сатиан будет подчиняться тебе, — спокойно сказал сэр Дужан. — А ратники будут подчиняться Сатиану. И помни: отряд вступает в бой только в случае, если ты увидишь в этом крайнюю необходимость!
Дужан кивнул Эрлу и вместе со своими спутниками скорым шагом двинулся дальше. Юноша скрипнул зубами. Возобновлять разговор в ситуации, когда каждая минута на счету, было нарушением рыцарского Кодекса. Тем более что герцог внял просьбе юноши и включил его в состав войска. Эрл понимал: Дужан хотел оставить его в замке не только потому, что жизнь юного рыцаря нужна Гаэлону. Но и потому, что не мог доверить ему своих людей, ответственность за которых обязан нести сам.
«Все изменится. Я заставлю их смотреть на меня по-другому», — сказал себе горный рыцарь.
И пошел следом за военачальниками.
Никто не ждал, что маги Константина атакуют так скоро. И никто не знал, с какой стороны ждать нападения. Но проходов через горные преграды в долину было не так уж и много, поэтому Дужан с помощью барона и графа составил примерный план обороны и успел кратко обсудить возможные варианты, основанные на особенностях местности в той или иной точке прохода (это совещание проходило в отсутствие Эрла). Собственно, подготовка к обороне замка началась, как только воины вернулись со Слепого перевала. Планировалось поставить дополнительные укрепления вокруг деревни и полей, вырыть множество ям и ловушек, но весть, которую принес ратник караульного отряда, сорвала все эти мероприятия. Дужану, Траггану и Боргарду осталось только действовать согласно одному из вариантов плана.