Белая масаи, стр. 32

После захода солнца нас атаковали комары. Все вокруг было пропитано влагой, и они, по-видимому, чувствовали себя превосходно. Несмотря на то что в хижине горел огонь, они роились над нашими головами. Я, как могла, отмахивалась от них. Спать было невозможно, они кусали меня даже через носки. Комары значительно омрачили мою радость от возвращения домой. Я спала в одежде и накрылась новым одеялом, но, в отличие от остальных, засунуть голову под одеяло не могла. Доведенная до отчаяния, я заснула лишь к утру. Проснувшись, я не смогла даже открыть глаза, так сильно меня искусали. Подцепить малярию мне не хотелось, и я решила купить москитную сетку, хотя пользоваться ею в маньятте с открытым очагом было небезопасно.

В миссии я спросила у пастора, умеет ли он чинить шины. Он сказал, что у него нет времени, но дал мне запасную шину и посоветовал купить второе запасное колесо, потому что бывает и так, что две шины лопаются одновременно. Я спросила, как он борется с москитами. Он ответил, что в его большом доме это не проблема, он пользуется спреем. Он сказал, что мне тоже стоило бы построить дом, это стоит недорого. Шериф может выделить нам место, которое мы зарегистрируем в Маралале.

Мысль о доме прочно засела в моей голове. Иметь настоящий дощатый домик – как же это здорово! Окрыленная этой идеей, я вернулась в маньятту и рассказала обо всем Лкетинге. Он помрачнел и сказал, что не знает, сможет ли жить в доме. Мы договорились, что подумаем об этом позже. Мне нужно было срочно ехать в Маралал, потому что без москитной сетки я больше не выдержала бы и ночи.

Вскоре «лендровер» окружила толпа. Все хотели в Маралал. Некоторых я знала в лицо, других вообще никогда не видела. Лкетинга распоряжался, кто с нами поедет.

Проведя в дороге около пяти часов, к вечеру мы добрались до цели. Слава богу, на этот раз обошлось без поломок. Нашу шину залатали, но длилось это на удивление долго. Чтобы скоротать время, я стала рассматривать свои шины и заметила, что профиль почти полностью стерт. В гараже я спросила, есть ли в продаже новые шины. Цена привела меня в шок. За новые шины требовали тысячу франков, то есть почти столько же, сколько в Швейцарии! Здесь это равнялось трем месячным зарплатам. Но если я не хотела каждый раз застревать на дорогах, мне было необходимо их купить.

Пока ремонтировали шину, я зашла в магазин за москитной сеткой. Кроме нее я купила несколько коробок со спиралями против москитов. Вечером в баре отеля я познакомилась с главным начальником округа Самбуру. Он оказался приятным человеком и хорошо говорил по-английски. Ему уже было известно о моем существовании, и в скором времени он собирался нас навестить. Шериф поздравил моего масаи с такой храброй женой, а я рассказала ему о планах построить дом, о нашей свадьбе и о проблеме с удостоверением личности. Он пообещал сделать все, что в его силах, но предупредил, что построить дом будет непросто, потому что дерева почти не осталось.

Шериф сказал, что позаботится об удостоверении личности для Лкетинги, и уже на следующий день пошел вместе с нами в офис. Мужчины много говорили, заполняли формуляры, называли различные имена. Поскольку шериф знал о семье Лкетинги все, свидетельство можно было оформить и в Маралале, в течение двух-трех недель. Мы сразу заполнили и заявление о бракосочетании. Если в течение трех недель никто не выступит с возражениями, мы сможем пожениться. Я не знала, как отблагодарить шерифа, так я была рада. За каждую бумажку мне пришлось заплатить, но уже через несколько часов все было улажено. Нам сказали, чтобы мы явились через две недели и принесли документы. Пребывая в отличном настроении, мы пригласили шерифа на обед. Это был первый человек, который помог нам от чистого сердца, за что Лкетинга протянул ему щедрое вознаграждение.

Переночевав в Маралале, мы решили вернуться домой. Незадолго до отъезда я встретила Юту. Мы попили чаю и поделились новостями. Она сказала, что хочет прийти на нашу свадьбу. В то время она жила у Софии, другой белой, которая недавно переехала в Маралал со своим другом-растаманом. Юта сказала, чтобы при случае я обязательно с ней познакомилась. Нам, белым, нужно держаться вместе, смеясь, добавила она. Лкетинга с мрачным видом сидел возле нас и ничего не понимал, потому что мы говорили по-немецки и много смеялись. Ему хотелось домой, и мне пришлось попрощаться с Ютой. На этот раз мы решились поехать через лес. Дорога была в ужасном состоянии, и на скользком подъеме я боялась даже вздохнуть. Но мои молитвы были услышаны, и мы успешно добрались до Барсалоя.

Последующие дни прошли спокойно, жизнь текла по привычному руслу. У людей было достаточно молока, в полуразрушенных магазинах появились кукурузная мука и рис. Мама занималась приготовлениями к большому празднику самбуру. Он должен был состояться через месяц, и после него воины получали право официально искать невесту и жениться. Через год в статус воинов принимали следующее поколение, сегодняшних юношей, и этот прием начинался с большого праздника обрезания.

Предстоящий праздник был очень важен для Лкетинги. Он должен был пройти в особом месте, куда сойдутся все матери со своими сыновьями-воинами. Уже через две или три недели нам предстояло покинуть нашу маньятту и переехать туда, где женщины только для этого праздника возведут новые хижины. Точную дату праздника узнавали незадолго до его начала, потому что большую роль в этом играла луна. Я рассчитала, что примерно за две недели до этого события нам нужно сходить в загс. Если что-то не получится, у меня останется еще несколько дней до окончания срока действия моей визы.

В это время Лкетинга редко бывал дома, потому что ему предстояло найти черного быка определенного размера. Для этого ему пришлось обойти почти всех родственников и произвести обмен. Иногда я ходила с ним, но спать могла только дома, под москитной сеткой, которая меня хорошо защищала. Днем я выполняла привычную работу. Утром я с Лкетингой или без него ходила на речку. Иногда я брала с собой Сагуну, которую купание в реке приводило в восторг. Раньше ее никто не водил купаться. В реке я стирала нашу пропахшую дымом одежду, и это, как и прежде, очень не нравилось моим рукам. После купания мы приносили воду домой и шли за дровами.

Бюрократический стресс

Время шло, и наступил день, когда нам нужно было ехать в Маралал, чтобы пожениться. Мама очень беспокоилась, что Лкетинга уезжает, когда до начала праздника остаются считаные дни. Но мы не сомневались, что недели нам будет более чем достаточно. В тот же день мама собралась и с другими женщинами и нагруженными ослами тронулась в путь. Ехать с нами она отказалась наотрез. Она ни разу в жизни не сидела в автомобиле и даже не хотела пробовать.

Лкетинга захватил Джомо, пожилого мужчину, который немного говорил по-английски. Он мне сразу не понравился. Джомо постоянно повторял, что хочет быть у нас на свадьбе свидетелем или хотя бы помощником. Затем они заговорили о предстоящем празднике. В условленном месте соберутся все мамы. Они построят не менее сорока или пятидесяти маньятт, и будет много танцев. Я очень радовалась, что мне предстоит побывать на таком большом празднике. Джомо сказал, что, судя по состоянию луны, праздник начнется не раньше чем через две недели.

Приехав в Маралал, мы сразу пошли в контору. Нужного чиновника на месте не оказалось, и нам предложили прийти на следующий день. Без удостоверения личности мы не могли договориться о дате свадьбы. Мы стали ходить по Маралалу в поисках двух свидетелей. Найти их оказалось не так-то просто. Те, кого знал Лкетинга, не умели писать или не знали ни суахили, ни английского. Его брат был слишком молод, другие боялись лишний раз идти в офис, потому что не понимали, зачем все это нужно. Лишь на следующий день мы встретили двоих моранов, которые когда-то жили в Момбасе и обладали удостоверением личности. Они пообещали в ближайшие несколько дней не уезжать из Маралала.