Ареал. Заражение, стр. 66

Вертолёт завис над посадочной площадкой, отстреливая пробники, и Иван подался к блистеру, разглядывая лежащую внизу научную полевую лабораторию. Типовая железобетонная коробка без окон с обшитыми броней дверьми и грузовыми воротами, с такой же бронированной приземистой сторожевой вышкой на плоской крыше. Помимо вышки на крыше располагались целые заросли всевозможных научных антенн, анализаторов, направленных то ли излучателей, то ли, наоборот, приёмников, одним учёным известно чего именно, возле которых в настоящий момент возился кто-то из персонала лаборатории. Человек, облачённый в стандартный комбинезон ГНИЦ мандариновой расцветки с фосфоресцирующими вставками, имел при себе небольшой прибор с целой гроздью болтающихся на разноцветных проводах щупов. Некоторые из них, оканчивающиеся Зажимами типа «крокодил», он прикреплял к различным выходам антенн и анализаторов, другими, имеющими форму длинных тонких игл, ловко тыкал, словно щупом, в те или иные точки приборного хитросплетения. Затем человек считывал отображавшиеся на дисплее прибора цифры и заносил их в толстый журнал, болтающийся у него на груди на длинной тесемке.

Сама сторожевая вышка, рассчитанная на двух стрелков, имела поворотное устройство с укреплённой на ней оружейной системой, состоящей из пулемёта ПКТ, автоматического гранатомёта АГС-17, прожектора и полевого перископа для наблюдения за местностью, включавшего в себя блок ночного видения. Кроме бронированной двери, ведущей на крышу, внутри, в полу вышки, имелся люк, позволяющий попасть непосредственно в лабораторию, не выходя на улицу. Этой детали не было видно из вертолётного блистера, но Берёзов по привычке тщательно изучил планы ЛП-32 перед вылетом, ибо ходить по объекту, который тебе назначен под охрану, с раскрытым ртом и каждую минуту задавать всем подряд глупейшие вопросы типа: «Что это?», «Где это?» и «Как туда пройти?» было в высшей степени непрофессионально. Из изученных планов вытекало, что лаборатория в плане безопасности подготовлена очень далее неплохо. Столь основательный подход к оборудованию позиций Ивану понравился, особенно учитывая тот факт, что ему предстояло провести на этой вышке неделю.

«Трудовой подвиг», как окрестили аврал простые сотрудники РАО после обращения вице-премьера Лозинского, вступил в решающую фазу. До запуска новых мощностей оставалась неделя, и работы велись удесятерёнными темпами. Как обычно, что-то где-то завершить в срок не успевали, и на ликвидацию угрозы срыва сроков начальство бросило всех, кого только можно. Отпуска были прерваны, люди отозваны, отдыхающие смены в целях экономии времени не вывозились с рабочих участков. Люди спали в палатках, ели в походных столовых, пользовались полевыми туалетами и банями. Служба безопасности сбилась с ног, пытаясь обеспечить охрану многочисленных палаточных лагерей, стоящих посреди дикой тайги, особенно проблемным являлся район прокладки трубопровода через Зелёную Зону. Мутировавшее зверьё встретило строительные бригады весьма агрессивно, кроме того, каждую минуту существовала опасность Выброса, и приходилось не только отбиваться от озлобившихся животных, но и таскать за собой передвижные полевые укрытия.

Личного состава катастрофически не хватало, и приняли решение задействовать Отряд Специальных Операций для хотя бы частичного высвобождения дополнительных людских ресурсов. Однако спецотряд всегда должен пребывать в готовности в кратчайшие сроки выдвинуться туда, где могла внезапно возникнуть ситуация, требующая его профессионального присутствия. Пару дней начальство ломало голову над тем, как распылить отряд и при этом не потерять мобильность, после чего пришло к выводу, что спецотряд может временно взять на себя охрану нескольких полевых лабораторий ГНИЦ в Зелёной Зоне, заменив своими людьми штатных охранников, которые отправятся нести службу в районы аврального строительства. Отряду выделили десять лабораторий, в том числе и ЛП-32. Попасть в неё никто желанием не горел, и сия честь, как всегда в подобных случаях, выпала новеньким и опальным.

— М-да, повезло, — Берёзов стоял перед доской объявлений на базе отряда и читал приказ Ферзя о распределении людей по вновь принятым под охрану объектам, — за неделю эта дура точно плешь проест.

— Лаванда? — К нему подошёл Медведь. Его позывной также числился в списке назначенных в ЛП-32. — Уже успел познакомиться?

— Угу, — ответил Иван, — было дело.

— Вредная баба, — покачал головой здоровяк, — склочная язва, мёртвого достанет. Ферзь нам удружил, сразу видно, от души старался. Ну, меня-то понятно почему, я другого и не ждал. А вот ты, похоже, выбрал неправильную линию поведения, раз тебя отправили терпеть моральные пытки к этой желчной яйцеголовой девке.

— Ерунда, — отмахнулся Берёзов, — обычное дело. Новеньких всегда бросают на амбразуру. Вспомни, кто идёт в наряд на новогоднюю ночь? Молодой лейтенант или недавно прибывший к новому месту службы офицер.

— Не думаю, — усмехнулся Медведь, — в лабу нужно всего четыре человека, а у меня сейчас шестеро. Ферзь отправил бы всех моих, если б захотел. Это тебе наказание за длинный язык, эдакий намёк на то, кто в доме хозяин.

— С чего бы вдруг? — удивился Иван. — Что-то я не припоминаю ничего подобного.

— Да брось, — отмахнулся здоровяк, — а кто шептался с Лемуром и был недоволен операцией по захвату Хромого? Как ты там отозвался, если слухи не врут, «неграмотное руководство», «непрофессиональное проведение операции», «личные эмоции главенствуют над долгом»? Кажется, так или что-то в этом роде?

— Откуда ты знаешь? — изумился Берёзов. — Кроме нас с Лемуром, там никого не было! Никто разговора не слышал, а Саня бы меня не сдал.

— Значит, кто-то всё же слышал, — пожал плечами Медведь, — как-то же твоё «экспертное мнение» дошло до Ферзя. Кстати, дошло оно очень быстро.

На следующий же день, насколько мне известно. Так что увидимся завтра на вертолётной площадке! — Он хлопнул Ивана по плечу огромной ручищей. — ЛП-32 ждёт! Не забудь букетик прихватить для Лаванды, говорят, она очень любит Бритвенную Удушайку, особенно те её побеги, что выделяют разъедающую слизь! — коротко хохотнул Медведь, направляясь к штабу отряда.

Пилот убедился в безопасности посадочной площадки и закончил отстрел пробников. Вертолёт пошёл вниз, и спустя минуту Берёзов стоял на траве, забрасывая за спину сумку со своим нехитрым скарбом. К вертолёту уже спешила пара лаборантов, забирать объёмистую коробку, присланную для Лаванды из ГНИЦ. Медведь окинул взглядом бойцов, убеждаясь, что всё в порядке, и группа направилась к входу в лабораторию.

— М-да, — коротко крякнул здоровяк, глядя на распахнутую настежь бронированную дверь, — гражданские, что с них взять. Он оглянулся на своих людей: — Шорох, Капкан, ваша первая смена. Мы с Туманом — вторая. Пять минут на размещение, и закрывайте этот балаган. День открытых дверей закончен.

— Счастье было недолгим! — Из-за поворота низкого коридора появилась Лаванда. — Признаться, я надеялась, что вас пришлют завтра и у меня будут хотя бы сутки, чтобы отдохнуть от всей этой кровожадной солдатни.

— Поправка, — уточнил Медведь, обращаясь к своим подчинённым, — день открытых дверей в сумасшедшем доме закончен. Действуйте! — И, обернувшись к ней, добавил: — Провожать нас не нужно. Дорогу мы знаем.

Бойцы, одаривая Лаванду ухмылками, прошли мимо неё вглубь лаборатории. Медведь протянул ей предписание.

— Что это? — недоуменно посмотрела она на документ.

— Командировочное предписание, — терпеливо объяснил здоровяк, — как начальник лаборатории вы официально уведомляетесь о поступлении моей группы в ваше распоряжение в качестве охраны. Особенно хочу обратить ваше внимание на…

— …на пункт 5.1, — обречённо вздохнула Лаванда, — я знаю, можете не продолжать. Все ваши очень хотят обратить на него моё внимание, за семь лет я выучила его наизусть. Охрана подчиняется начальнику лаборатории исключительно в порядке внутренней службы. В случае экстренных, катастрофических и прочих нештатных ситуаций, руководство лабораторией переходит к командиру группы охраны.