Перед лицом любви, стр. 17
– Шейн.
– Дэни.
Она засмеялась. То, что она могла смеяться в такую ночь, само по себе было чудом.
Шейн тоже шагнул к воротам. Положил ладони на ее руки и приблизил к ней лицо.
А, проклятие! Она качнулась к нему, но они одновременно замерли в нерешительности. Их губы разделяли миллиметры. Это заняло всего секунду, и она не выдержала. Слишком велико было желание поцеловать его.
Слишком велико.
Дэни ничего не могла с этим поделать, так что подалась чуть вперед, и их губы слились в поцелуе. Она ощутила тепло и мягкость его губ, этот уже ставший знакомым его запах, и у нее перехватило дыхание. От неожиданности происшедшего Дэни отпрянула было назад, но он удержал ее за руки. А, черт, какая оплошность. Но ее губы впились в его, впитывая сладость его языка, и она уже сожалела о том, что преградой им служили прутья ворот.
Она решила, что нужно запомнить это. Запомнить жесткое касание его подбородка к щеке, жар его тела, контрастирующий с холодом кованых прутьев. Темную, мрачную ночь, окутывавшую их прижатые друг к другу тела, желание и попытки прижаться еще сильнее, слиться друг с другом. Запомнить, потому что так было. В последний раз. Самый последний раз. Шейн оторвался от ее губ. Его лицо светилось от полученного удовольствия. Он нежно, хотя и несколько недоуменно улыбнулся ей.
– За что такой подарок?
Дэни не имела понятия. Никакого. Но, Боже, ей хотелось еще. Если он напомнит о своей кровати, она прыгнет в нее.
– Спокойной ночи, Дэни, – тихо сказал Шейн и отступил.
Она ошеломленно смотрела на него.
– Что происходит? Такой ходок, а ведешь себя по-джентльменски.
– Ходок?
– Видишь ли, не только у меня есть репутация.
– А! – Шейн посмотрел на свои ноги, потом снова перевел уже лишенный доброго юмора взгляд на ее лицо. – Ты сумасшедшая?
– Что? Нет.
– Тогда, может быть, и я не такой, как утверждают люди.
Туше…
Бросив прощальный взгляд, он медленно повернулся и пошел прочь.
Дэни стояла некоторое время, провожая взглядом двигавшуюся с естественной грацией высокую стройную фигуру, подстегиваемая желанием окликнуть его, снова притянуть, прижать к себе, но, в конце концов, тоже повернулась и направилась по дорожке к административному зданию.
Вокруг было темно и тихо. Именно поэтому ей и нравилось работать ночами. Было что-то успокаивающее, мирное в пребывании здесь в предрассветные часы, когда знаешь, что рядом только сотни животных в своих укрытиях.
Чувство единения с природой, что ли.
Но сегодня отчего-то вдруг стало тревожно, и она, быстрее, чем обычно, преодолев расстояние до административного здания, взбежала по лестнице на второй этаж, где находился ее кабинет. Торопливо шагая по коридору, Дэни повернула за угол и обнаружила, что в ее кабинете включен свет.
Странно.
Может быть, она оставила свет включенным? Дэни остановилась в нерешительности в дверях. Она не слышала ни звука, и все же…
У нее появилось то же чувство, что и в квартире.
Как будто за ней следили.
Глава 9
Стеклоочистители были бесполезны в мороси и тумане. Шейн уже наполовину спустился с холма, когда ого охватило сомнение. Возможно, оно и раньше присутствовало, с того самого момента, как Дэни вышла из машины. Это чувство гнездилось где-то внутри, не покинуло Шейна и сейчас.
Дэни осталась одна, а это небезопасно.
Шейн помотал головой.
– Не делай этого, парень. Не возвращайся. Но что, если…
Проклятие! Придется вернуться. Обреченно вздохнув, Шейн развернул машину. Он мог бы встретиться с друзьями, посидеть в баре.
В этот поздний час можно было еще много куда отправиться, он был бы желанным гостем во многих местах. Мишель весь вечер забрасывала его СМС-посланиями, которые он просто игнорировал. Она с радостью встретила бы его и с готовностью наглядно продемонстрировала, как рада его приходу.
Но его не влекло к ней. Напротив, Шейн устремился назад к той женщине, которой никак не предполагал увлечься. Зачем он это делает?
Въехав на автостоянку зоосада, Шейн заметил в свете фар ворота. Они открывались. И вдруг мелькнула чья-то фигура.
Прямо перед его машиной.
Дэни.
Она оглянулась, и он увидел, что ее лицо искажено ужасом, будто она убегала от кого-то. Выкрутив руль, Шейн ударил по педали тормоза и остановил машину в нескольких сантиметрах от Дэни. С рвущимся из груди сердцем он выпрыгнул из машины и бросился к ней.
– Извини, – едва смогла вымолвить она, согнувшись над капотом и жадно глотая воздух.
Шейн развернул ее лицом к себе. Она была бледна и судорожно цеплялась за складки его рубашки.
– Ты ушиблась.
– Нужно убираться отсюда.
Громкий звук разорвал тишину ночи, и что-то, вжикнув мимо уха, ударило в один из фонарных столбов. Пуля.
– Быстрее, – выпалила Дэни, – поехали отсюда.
Слишком мягко сказано! Схватив ее за руку, Шейн обежал с ней машину и втолкнул ее внутрь со стороны водителя. Она перебралась на пассажирское сиденье и оглянулась на ворота зоосада, откуда прилетела пуля.
– Ну же, поехали, – нетерпеливо попросила она. – А то…
Грохнул еще один выстрел.
– Пригнись. – Шейн пригнул ее голову к коленям и, стремительно наращивая скорость, помчался прочь со стоянки.
– Шейн…
– Не поднимай голову. – Он вел машину, поглядывая в зеркало заднего вида. – Ты как?
– У меня в кабинете горел свет. Я выключила его, когда уходила, Шейн, поэтому…
– К черту все это, ты ушиблась?
– Нет. – Дэни ловила ртом воздух. – Нет.
Шейн облегченно вздохнул:
– Хорошо. Так что там произошло?
– Кто-то стрелял в нас.
– Да, это я и сам понял. – В конце спуска он свернул направо, к заправочной станции, и достал сотовый телефон.
– Что ты делаешь?
– Думаю, раз Патрика заинтересовал обнаруженный тобой пистолет, то ему в сто крат интереснее будет узнать последние события.
Было много вопросов, потребовавших ответа, потом опять те же вопросы, на которые снова пришлось отвечать. Сначала в присутствии Шейна, потом без него. Дэни пришлось снова и снова пересказывать полицейским все перипетии ночных происшествий, пока у нее не начал заплетаться язык.
– Нет, я никого не видела, только свет в моем кабинете, – в сотый раз объясняла она. – У меня появилось тревожное чувство, что за мной следят, и я убежала. А потом, кто-то стрелял в меня.
В подтверждение ее слов в фонарном столбе на автостоянке была обнаружена застрявшая пуля. Не говоря уж о сделанном до этого заявлении Шейна о том, что в Дэни действительно стреляли. В конце концов, ее отпустили, и она вышла из ворот зоосада в сырые, холодные предрассветные сумерки и обнаружила…
Довольного Шейна, который, словно на вечеринке, скрестив руки и ноги, стоял, подпирая багажник своей машины.
Во всяком случае, так ей показалось, пока она не подошла ближе и не разглядела в предрассветном сумраке его мрачно поджатый рот и то, как застыло в напряжении все его тело.
Не будь она такой изможденной, наверное, восхитилась бы.
– Эй!
Оттолкнувшись от машины, Шейн подошел к ней вплотную, и, взяв ее лицо в ладони, так испытующе заглянул в ее глаза, что она поежилась.
– Что?
– Как ты?
Он произнес это с неподдельной тревогой, и ее усталость ушла на второй план, сменившись сухостью в горле и блеском в глазах.
– Хорошая новость. Я думаю, теперь полицейские серьезнее отнесутся к моим наваждениям.
– Те пули ты не выдумала.
Верно. Происходило что-то непонятное, сомнений в этом больше не было.
Шейн снова вгляделся в лицо Дэни, потом нежно провел пальцем по ее нижней губе. Несмотря на долгое пребывание в тревоге и страхе, на полное изнеможение, его ласковое прикосновение тут же обострило все ее дремавшие инстинкты. Мужчина.
И тут Шейн снова удивил ее. Продолжая удерживать в ладонях ее лицо, он наклонился и поцеловал ее. Этот поцелуй не был таким пылким и чувственным, как в кладовой компании «Скай-Хай», и не таким изощренным, как в квартире, когда он прижал ее к двери, а просто нежным, теплым прикосновением, подсказавшим ей, что она не одна.