Шанс Гидеона (Шанс для влюбленных) (др.перевод), стр. 10

Ким сдалась, а когда узнала, что ее услуги в этот день больше не понадобятся, отправилась на очередную прогулку, во время которой встретила Роберта Дункана, возвращавшегося домой за рулем фургона. Ему захотелось подвезти ее, и он уже собрался отправить ее собак в кузов к своим собственным — черному красавцу Лабрадору и терьеру по кличке Киппс, но Ким предпочла пройтись, кроме того, она сомневалась, что Джессика поладит с Киппсом, даже если она не спустит собаку с колен, поэтому пришлось отказаться от предложения, и у Дункана был разочарованный вид.

— Как-нибудь в другой раз, — сказал он. — Я мог бы покатать вас, когда вы оставите собак дома. Мы выпили бы где-нибудь чаю… — при этой мысли его лицо оживилось, — или даже пообедали. Когда у вас выходной?

Ким пришлось признаться, что этот вопрос она еще не выяснила.

— Вам положен выходной раз в неделю. Нельзя же быть все время на побегушках у этой старушенции.

Ким расхохоталась.

— С тех пор, как я приехала в Мертон-Холл, я ни разу и полдня не проработала. Миссис Фейбер часто заводит разговор о своих мемуарах, но, видимо, она не способна сосредоточиться, чтобы начать работу. Или, возможно, она вообще не привыкла концентрировать свое внимание на чем-либо…

— Кроме себя, — добавил Боб, поджав губы. — Ей это очень хорошо удается, вы заметили?

— Мне кажется, это происходит оттого, что она предоставлена самой себе. Сын не слишком много уделяет ей времени.

— А дочь так просто удрала. Вы, кажется, еще не видели Нериссу? Вам станет ее немного жаль, когда вы с ней познакомитесь.

— Сейчас у нее неприятности с дочкой…

— С Ферн? — невозмутимо спросил он. — Характером она в отца, а внешность у нее от матери. Для Гидеона она свет в окошке.

— В самом деле? — неожиданно заинтересовалась Ким. — Не знала этого.

Но во время разговора с мистером Фейбером она поняла, что он очень гордится своей племянницей.

Послышался стук копыт по хорошо укатанной дороге, и к ним подъехала всадница на великолепном чалом скакуне. Ким показалось, что у нее не особенно привлекательная внешность, но всадница была, безусловно, молода и в седле держалась превосходно. А еще она была одета по всем правилам для верховой езды — котелок и безукоризненный шарф, хотя собиралась только дать поразмяться лошади, а вовсе не участвовать в охоте.

— Привет, — слегка протяжно сказала незнакомка, подъезжая к ним ближе.

Темные глаза с интересом осмотрели Ким, это были, безусловно, очень заметные глаза. В них как будто светились крошечные зеленоватые огоньки. Очень умеренная косметика в основном подчеркивала глаза, и казалось, они действительно притягивают к себе, как магнит. У нее была хорошая кожа, строго поджатые губы, отличная фигура.

— Добрый день, миссис Флеминг, — приветствовал ее Дункан. — Вы знакомы с мисс Ловатт?

— Нет. — Миссис Флеминг кивнула девушке с высоты. — Хотя, конечно же, слышала о вас. Новости в Мертоне расходятся молниеносно. Вы здесь, чтобы помочь миссис Фейбер облегчить ее душу… мемуары, кажется? Надеюсь, вы не умрете от скуки к тому времени, как доберетесь до последней главы.

— Думаю, что нет, — ответила Ким. Интуиция подсказывала быть очень осторожной с этой женщиной, чей взгляд ей совсем не понравился. — Как бы там ни было, я здесь выполняю работу.

— Конечно, — согласилась миссис Флеминг. — А работа — это работа, не правда ли? Хорошо, если за нее прилично платят, и плохо, если нет. Миссис Фейбер может себе позволить быть щедрой, поэтому я не дала бы ей скупиться в отношении вас.

— Меня совершенно удовлетворяет договоренность, которая была достигнута перед моим отъездом из Лондона, — натянуто сказала Ким.

Тонкие брови всадницы приподнялись дугой.

— О, так вы, оказывается, приехали из Лондона? Наверное, будете скучать по магазинам и ярким огням?

— Думаю, что нет.

Миссис Флеминг повернулась к Бобу Дункану.

— Кстати, Боб, ты должен заглянуть ко мне как-нибудь на коктейль. Мне не нравится, когда друзья забывают обо мне. Хватит того, что Гидеон возвращается к вам только на выходные, но ведь ты всегда здесь. Обязательно приезжай в Фэллоу-филд. Как насчет завтрашнего вечера?

— Буду очень рад, — ответил Боб.

— Превосходно. Жду тебя около шести.

Она повернула лошадь и помахала Ким рукой в перчатке.

— До свидания, мисс Ловатт. Не перетруждайтесь на работе!

Прозвучала ли в последнем шутливом пожелании насмешливая нотка, легкая колкость? Ким раздумывала над этим, глядя вслед удалявшейся всаднице. Миссис Флеминг красиво держалась в седле — прямо, расправив плечи, котелок был сдвинут на бок ровно настолько, насколько нужно, — звон копыт по скованной морозцем деревенской дороге отдавался высокомерным эхом, заставлявшим Ким отчего-то хмуриться.

Боб улыбнулся ей, и она тут же позабыла о всяком высокомерии.

— Моника — что надо… Моника Флеминг. Она дружит с Гидеоном, и они вдвоем… владеют практически всем Мертоном и еще большим куском окрестностей, — сказал он. — Она живет в поместье Фэллоу-филд, в четырех милях отсюда. Нет необходимости говорить, что она вдова.

«И дружит с Гидеоном», мысленно повторила Ким. Что ж, к ней это не имеет никакого отношения!

Начало темнеть, и она решила повернуть к дому. Попрощалась с Дунканом, который с сожалением глядел ей вслед, и переступила порог Мертон-Холла, как раз когда Пиблз, дворецкий, разводил огонь в каминах, задернув на окнах длинные бархатные шторы. Так же, как накануне, Ким выпила чаю в библиотеке в компании собак.

То, что жизнь здесь оказалась несколько одинокой, ее, в сущности, не огорчало. Разве что хотелось начать отрабатывать свой хлеб, а то до сих пор она не заслужила даже символических денег.

Все здесь дышало простотой, удобством и невероятной роскошью. Невероятной для того, кто живет в двухкомнатной квартирке в одном из малопривлекательных районов Лондона.

Глава СЕДЬМАЯ

Прошло еще два дня, похожих друг на друга, и наступила пятница — день, когда ожидался приезд миссис Филип Хансуорт.

Утром миссис Фейбер положила начало своим мемуарам. Она сумела подобрать материал, достаточный для хорошего вступления, и по мере того, как история развивалась, Ким по-настоящему ею увлеклась.

Маленькая девочка в огромном доме делит детскую на четвертом этаже со своей старшей сестрой, которая в конце концов выходит замуж за судью Верховного суда. Жизнь яркая, какая бывает только в книгах или мечтах, дни протекают в бесконечном неспешном параде детей, собак, пони, нянь, горничных, карет, подкатывающих по аллее, и гостей, заполняющих огромные комнаты смехом и весельем с рассвета дотемна.

Ни один из этих людей, видимо, не знал, что такое зубная боль или приступ невралгии, или переедание, которое, должно быть, встречалось не так уж редко в то время, когда трапезы были такими обильными, или падение и вывихнутая лодыжка, или даже шишка на голове. В той жизни не было места неприятностям, никто никогда не терял самообладания, и не было ни одного несчастливого человека.

Все равно, что оглянуться назад в длинном розовом коридоре и увидеть позади себя одни лишь дружественные лица.

В то утро они так хорошо поработали, что даже добрались до свадьбы миссис Фейбер и медового месяца, который молодая пара восхитительно провела в специально оборудованном домике, который составлял часть отцовского подарка к свадьбе.

Домик назывался «Шанс Гидеона», и именно в нем родился Гидеон Фейбер.

Миссис Фейбер рассказывала свою историю.

— Отец купил этот домик, потому что он находился в одной из наших деревень и всегда нравился мне, с самого детства. С ним была связана весьма романтическая история. Гидеон был разбойником, а его девушка служила в этом доме горничной. Однажды ночью, удирая от погони после нападения на дилижанс, Гидеон свернул к домику, в котором был тайник, надеясь, что там он будет в безопасности, но, к несчастью для него, его схватили, прежде чем он достиг ворот. После казни — а беднягу казнили — домик стали называть «Шанс Гидеона».