Шагающая смерть, стр. 63

Через пять месяцев после этого события на Шра-Риш был отправлен Межзвездный экспедиционный корпус номер один. Став союзниками в борьбе против общего врага, Хаоса, ни ДалРиссы, ни люди пока не знали, к чему приведет этот союз. Но впервые появился шанс понять этого врага, узнать о нем то, что до сих пор не было известно.

Глава 25

Четыре месяца спустя МЭК-1 вышел из гиперпространства, чтобы совершить последний марш-бросок в четырехмерном мире на пути к своей цели. Еще три дня корабли бороздили просторы нормального космоса, купаясь в ярких лучах Алии А. Вскоре в зоне прямой видимости появилась Шра-Риш. Казавшаяся поначалу не больше булавочной головки, она почти терялась в неистовом сиянии солнца ДалРиссов. Но с каждым днем крошка увеличивалась и наконец превратилась в полумесяц, соседствующий с парой довольно посредственных лун.

Восторг на борту военного транспорта достиг такого размаха, что были забыты жара, скученность и прочие неудобства путешествия. Большая часть личного состава «Молотов Тора» уже утратила интерес к ДалРиссам, но сейчас, когда утомительное путешествие стало близиться к концу, они вновь проводили большую часть времени в модулях компьютерного контакта «Юдуки», наблюдая за впечатляющим зрелищем, разворачивающимся перед глазами. Алия А представляла собой крошечный сверкающий диск, превосходивший яркостью Солнце в девятнадцать раз. В мягком мареве зодиакального света она казалась драгоценным камнем, в то время как Алия В мерцала на фоне далеких звезд крошечным индикаторным огоньком, чуть более ярким, чем Венера в ясную земную ночь.

Англикоговорящие участники экспедиции давно перестали произносить название солнц ДалРиссов в их транслиттерации. Для людей это были Алия А и Алия В, ставшие вскоре просто буквами. Планеты Генну Риш и Шра-Риш, соответственно сократились до «родины ДалРиссов» и «колоний ДалРиссов», или еще проще: «A-VI» и «B-V», самих ДалРиссов окрестили алианцы, или алайнз, что на англике означало «инопланетяне».

В течение последних двух дней все привилегии и развлечения в компьютерных модулях отменили, а «Молотам Тора» было приказано оставаться на своих местах и пристегнуться ремнями безопасности. Жилой комплекс больше не вращался, а раскрылся наподобие лепестков цветка, так что низ снова стал низом. Корабль, повернувшись к планете кормой, начал торможение, создавшее перегрузку, равную двум единицам. Мужчины и женщины вставали с коек только для того, чтобы принять пищу или воспользоваться туалетом. Передвигаться приходилось с величайшей осторожность, поскольку падение угрожало переломом костей.

Когда торможение закончилось, центробежная гравитация была восстановлена, и пассажирам снова разрешили пользоваться цефлинком для наблюдения за панорамой снаружи. Перед ними развернулось неповторимое великолепие нового мира, сиявшего золотыми, красными, фиолетовыми и белыми красками. Они достигли орбиты планеты.

Шра-Риш нисколько не походил ни на Землю, ни на Локи. Местные аналоги растений использовали соединения серы, превращая лучистую энергию в энергетические запасы. Вместо знакомых хлорофилловых тонов Земли здесь преобладали цвета красно-оранжевого спектра, начиная от светло-оранжевого и кончая темно-коричневыми оттенками. На планете были океаны, но в свете Алии А они сияли не голубым мерцанием, а пурпурным. Данные, полученные разведывательными зондами, указывали, что морская вода являет собой смесь сульфидов и солей, а также слабых растворов углекислой и серной кислот. Ночью свечение атмосферы, в которой полыхали призрачные зарницы, вызванные мощным солнечным излучением, над полюсами было более интенсивным, чем над остальной территорией. То и дело зажигались и гасли искры метеоров. Это явление оказалось таким же заурядным, как вспышки молний и треск грозовых разрядов. Это был еще совсем юный мир, в эклиптике которого еще встречалось много пыли и космических обломков. Молодая планета, находившаяся в стадии становления, еще не вполне покорилась красным краскам жизни, паутиной покрывшей ее поверхность от одного полюса до другого.

– Фактически, мы могли бы выжить на поверхности А-Шесть, воспользовавшись минимумом аппаратуры жизнеобеспечения, – сказал доктор Филлип Дю Шамп, чье изображение проецировалось на экран «Юдуки».

Это был высокий худощавый блондин, один из ученых-планетологов, находившихся на борту «Дарвина». Его ВИР-персона должна была помочь мужчинам и женщинам «Юдуки» войти в неизведанный мир, разворачивающийся под кораблем, и приспособиться к нему.

– Здесь жарче, чем мы привыкли, температура, в среднем, достигает сорока-пятидесяти градусов, и нам понадобятся кислородные маски для дыхания, а также защитные очки, чтобы предохранить глаза от избытка ультрафиолета. Но не пугайтесь, если кто-то станет уверять вас, что в таком обилии кислот мы сгорим. Конечно, плавать в океане было бы большой ошибкой, но концентрация кислот в атмосфере вполне безвредна и составляет всего несколько частей на миллион. Легким ничего хорошего это не сулит, но на открытых участках кожи вы даже не заметите этого.

– Я думаю, что все же останусь в скафандре, – произнесла сержант Уилкинс по связи цефлинка.

– Ага, – поддержала ее Эрика Джекобсон, – или в уорстрайдере!

– А проблем со страйдерами у нас не будет? – поинтересовалась Катя. – Как насчет коррозии металла корпуса, выхода из строя систем питания и тому подобного?

– Чтобы избежать такого рода неприятностей, ваши судовые фабрики нанопленки должны позаботиться о соответствующем качестве своей продукции, капитан. Безусловно, без необходимой нанозащиты, нейтрализующей кислоту, эти условия пагубно отразятся на состоянии техники. Видимо, по этой причине ДалРиссы не используют в строительстве металлы. Вы когда-нибудь слышали такое выражение: «кислотный дождь»?

– Нет, сэр.

– До нанотехнической революции это было одним из неблагоприятных последствий широкомасштабной индустриализации. Дождевая вода на А-VI содержит достаточно высокий процент кислоты, чтобы в течение нескольких месяцев растворить цинк или олово. В старые времена на Земле это проблема была творением рук человеческих. Здесь – это творение природы. Сера и ее производные, типа серной кислоты, являются неотъемлемой частью жизненного цикла.

– Вы хотите сказать, что основой жизни здесь является сера, а не углерод? – спросил Руди Карлссон.

– Нет, в основе биохимических процессов здесь, как и у нас, лежит углерод. Из того малого, что мы уже узнали о местной природе, можно сделать вывод, что сера в их биологии играет такую же роль, как фосфор в нашей. Нуклеиновые кислоты, составляющие нашу ДНК, фосфатные, однако фосфор не окружает нас в таком изобилии, как сера окружает ДалРиссов. – Изображение Дю Шампа пожало плечами. – Это какой-то новый виток в углеводородной биохимии. Нам еще предстоит столько узнать. В любом случае, какой бы враждебной не представлялась окружающая среда, это не должно создавать для вас дополнительных проблем. По прошествии определенного периода времени ваша техника начнет поддаваться коррозии, но разве песчаные бури на Локи оказывают на нее более благоприятное влияние?

Дэв уловил сардоническое замечание Кати.

– Это ты правильно сказал.

– В целом атмосферные условия на Шра-Риш мягче, чем на Локи. Полагаю, что разгерметизация скафандра на Локи – с высоким содержанием метана и аммония в атмосфере – представляла серьезную опасность для его владельца.

В аудитории послышались смешки, сопровождаемые черным солдатским юмором. А Дэв вспомнил слезы и першение в горле, которые испытал на собственной шкуре, когда был поврежден его скафандр. Серьезная опасность? Что ж, пожалуй, можно сказать и так…