Возвращение королевы, стр. 40

Швеи дома Иларди постарались на славу. Новый шелковый плащ украшали гербы Тамир, а рядом с ним на кровати было расстелено ее новое знамя.

Тамир отослала Балдуса, чтобы еще раз побыть наедине с Ки.

Ки был так же взволнован, его глаза восторженно сияли, таким Тамир не видела его уже много недель.

— Ты рвешься в бой.

— И ты тоже.

Тамир усмехнулась:

— После разбора тяжб сварливых мельников бой будет приятным разнообразием.

— Предстоит серьезная битва, если чародеи правильно подсчитали пленимарцев.

— Но мы хорошо отдохнули, набрались сил и встретим врага достойно.

— Старый Ворон гордился бы тобой. Не зря ты так старалась на уроках истории и военного дела. — Ки помолчал, глядя ей в глаза. — У тебя еще что-то на уме, кроме предстоящей битвы.

Тамир колебалась, не зная, как заговорить с Ки о повышении.

— Я… мне это пришло в голову во время посвящения оруженосцев. Я не хочу, чтобы с тобой обращались как с простым слугой. Ты мне дорог так же, как… — Она помолчала, чувствуя, как вспыхнули щеки. — Как Калиэль дорог Корину, — выпалила она наконец. — Но это неправильно после всего того, что мы пережили вместе.

Карие глаза Ки прищурились.

— Нет, — сказал он.

— Но ты же все равно будешь…

— Нет, Тамир! — Он сложил руки на груди, губы его решительно сжались. — В последнее время и без того было довольно перемен. И сейчас неподходящий момент заниматься каким-то безземельным рыцарем.

— Ты такой же вредный, как Фарин!

— Он всегда оставался человеком твоего отца, разве не так? И ничего постыдного в этом нет.

— Нет, конечно, но ты заслуживаешь большего уважения. И он тоже.

— Я всегда рядом с тобой, Тамир. Если люди не видят в этом повода для уважения, мне плевать. Меня никогда не волновало, что думают другие, и ты это знаешь.

Разумеется, Ки лгал. То, что его дразнили безземельным рыцарем и называли сыном конокрада, сильно ранило его, даже если гордость не позволяла ему в том признаться.

«Может ли королева взять в супруги оруженосца?»

Снова покраснев от этой незваной мысли, Тамир отвернулась и сделала вид, что рассматривает новый плащ. Она решила пока предоставить Ки самому решать, но рано или поздно она все равно поднимет его на должную высоту. И любой, кто захочет припомнить, что когда-то он был безземельным рыцарем, может катиться к Билайри.

Айя и несколько других волшебников, следивших за поставленными в море сторожевыми чарами, прислали сообщение, что пленимарцы намерены высадиться на берег точно в том месте, которое видела Тамир.

Солнце стояло в зените, и в доме было невыносимо жарко, когда Ки помогал Тамир надевать толстую нижнюю тунику и ауренфэйскую кольчугу. Потея в собственных латах, он приладил и затянул все ремешки ее кирасы, постаравшись, чтобы щели с обеих сторон были как можно меньше. Золотая чеканка на груди сверкала в солнечных лучах. Латы, как и шлем, были сделаны для воина-женщины и потому на груди имели небольшие выпуклости. Тамир чувствовала себя в них удобно. И не могла удержаться от того, чтобы украдкой взглянуть в зеркало.

Ки рассмеялся, набрасывая через ее голову шелковый плащ.

— Смотришь, какая ты хорошенькая, да?

Тамир нахмурилась, глядя на свое отражение.

— Я похожа на королеву?

Ки похлопал ладонью по новому шлему на ее голове:

— Еще как, только меча не хватает.

— Ничего, мой тоже неплох. — Тамир выхватила меч из ножен и подняла над головой. Это был меч ее отца.

Ки сжал ее плечо:

— Он бы гордился тобой, и твоя матушка тоже, если бы они видели тебя сейчас. Могу спорить на что угодно.

Тамир очень хотелось поверить в это.

— Ладно, идем, — сказала она. — Не хочу опаздывать к приходу наших гостей.

Во дворе замка ее уже ожидали компаньоны и знаменосцы. С ними были Аркониэль, Саруэль и Кириар. Волшебники не надели кольчуг и лат, но их одеяния не мешали быстрой скачке. На Саруэль, правда, было ее обычное длинное платье, но в седле она сидела по-мужски, подняв юбку над высокими башмаками для верховой езды.

— Как там Айя? — спросила Тамир Аркониэля.

— Устала очень.

— Ты тоже колдовал. Разве ты не устал?

Аркониэль улыбнулся.

— У меня была другая задача, не такая утомительная. Я готов к сражению. Мы все готовы.

— Мой третий фланг, Ореска, — с улыбкой сказала Тамир. — Может, сегодня ради вас Сакор объединится с Иллиором?

Ее коня держал Лисичка. Тамир скучала по своему старому Гози, которого не видела с тех пор, как покинула Эро, но ее некрупный жеребец все равно не годился для таких серьезных сражений. Теперь она выступала на высоком черном ауренфэйском жеребце по имени Миднайт, он был из конюшен Атийона. Жеребцы этой породы были специально выведены для сражений — быстрые, чуткие, ни в малейшей мере не склонные к капризам и непослушанию. Тамир сама позаботилась о том, чтобы Ки достался конь равных талантов и стати, и это оказался чудесный жеребчик Свифт.

Тамир сделала последние подношения в храме Четверки и с радостью увидела, что дым с жаровни Сакора поднялся строго вверх, что было благоприятным знаком перед битвой. Она остановилась и перед золотой стелой с пророчеством и сожгла там щепотку благовоний и перья совы. Дым снова окутал ее лицо, но Светоносный не даровал ей новых видений.

Она выехала за ворота, чтобы занять свое место во главе отряда всадников, и услышала громогласные приветствия всех, кто ждал ее появления. Над рядами солдат на легком ветру трепетали знамена ее лордов, ослепительно яркие на фоне утреннего неба.

— Та-мир! Та-мир! Та-мир!

От этого ритмичного крика по спине Тамир пробежал холодок.

Она поднялась на стременах и отсалютовала воинам. Войско взорвалось оглушительным криком, а она пустила коня в галоп и помчалась вперед, к первым рядам колонны.

Внезапно ее охватило спокойствие, как и всегда бывало в такие минуты. «Именно для этого я и рождена».

Глава 18

До бухты они добрались к началу сумерек, и Тамир выслала вперед разведчиков, чтобы проверить, не отправил ли враг часть своих сил вперед. На горизонте виднелись несколько темных пятен.

Аркониэль подтвердил, что это вражеские корабли.

— Они должны подойти к берегу после наступления темноты, как ты и предвидела.

— Да. — Луна в третьей четверти поднималась за пленимарскими кораблями. Но в видении Тамир она стояла намного выше. — Я хочу, чтобы конница отошла на четверть мили назад. Лучники могут залечь вон там, у начала отмели. Ты можешь сказать, есть ли на кораблях маги?

— Пока не вижу никаких признаков, — ответил Аркониэль.

— Хорошо.

Тамир проехала между отрядами правого и левого флангов, переговорив с капитанами, пока солдаты наскоро подкреплялись хлебом и холодным мясом. Они не могли разжечь костры, чтобы не насторожить врага. Ночь стояла ясная, и даже самый маленький огонек был бы виден за многие мили. Группы лучников, затаившихся вдоль отмели, держали наготове горшки с горящими щепками, чтобы начать метать их во врага, когда придет время.

Всем было приказано молчать, ведь звук далеко разносится по воде. Тамир в окружении своей стражи замерла на месте, всматриваясь в темноту и напряженно прислушиваясь.

— Началось, — прошептала наконец Саруэль. — Видишь, паруса чуть поблескивают? Они идут без огней.

Волшебники видели в темноте гораздо лучше обычных людей, но вскоре и Тамир уже различила в свете луны движение парусов. А через несколько минут они услышали поскрипывание канатов и хлопанье парусины.

Первые вражеские корабли вошли в бухту, не подозревая, какая их ждет встреча, и с бортов спустили первые баркасы. На длинных лодках сидело множество гребцов, и лодки быстро заскользили к берегу.

Тамир и компаньоны стояли напротив центральной части отмели, держа наготове луки. С ними были Нианис и один из капитанов лучников. По знаку Тамир Нианис бросил несколько огненных шариков на горку сухой древесины — и вспыхнул огонь. В то же мгновение огни замелькали вдоль всего берега. Тамир усмехнулась, глянув на Ки, когда они услышали с приближавшихся лодок первые крики тревоги.