Возвращение королевы, стр. 110

Глава 50

С самого рассвета Тамир была на ногах, проверяя, все ли готово к подходу Корина, Ки неотступно следовал за ней. К полудню туман рассеялся, но тучи висели низко, и дождь беспрестанно моросил, не давая просохнуть одежде и заставляя костры дымить и гаснуть. Лучники проверяли свои луки, натягивая тетиву и натирая ее воском.

Вся армия Тамир продвигалась к северу, группируясь на краю открытого пространства, выбранного ею. Ки и несколько лучших лучников Нианиса поднялись на гребень холма и пустили стрелы через равнину к другому ее краю, чтобы прикинуть расстояние удара. Другие компаньоны тщательно отметили, где приземлились стрелы, и Тамир рассчитала, где им лучше всего встать.

— Не забывай, Корин слушал те же самые уроки, что и мы с тобой, — напомнил ей обеспокоенный Ки. — Неужели ты думаешь, он не сообразит, почему ты даешь ему такое преимущество?

Тамир пожала плечами.

— Мы просто займем свою позицию и будем ждать, когда он подойдет.

Собрав командиров у ручья, она взяла длинную палку и начала чертить на влажной земле план.

— Мы должны завлечь его сюда.

Она вызвала подкопщиков с мотыгами и лопатами, приказав им выкопать канавки и ямы, в которых увязали бы копыта лошадей кавалерии Корина, и еще было велено прорыть канавы от Ручья, чтобы отвести воду и сделать почву более мягкой. Лучников отправили в лес за кольями.

К полудню Ки заметил, что Тамир все чаще поглядывает на юг, явно ожидая тех наблюдателей, которых она оставила у Ремони. Но от ауренфэйе до сих пор не было никаких вестей.

Они разговаривали с подкопщиками, когда несколько человек вдруг громко вскрикнули и показали вверх, на холм. Ки успел заметить всадника, прежде чем тот развернул коня и исчез из вида.

— Это кто-то из разведчиков Корина, — сказал Ки.

— Твое величество, догнать его? — крикнул Нианис.

Тамир усмехнулась.

— Нет, пусть уходит. Он избавил меня от необходимости посылать гонца. Никидес, приготовь свое перо и позови герольда. Лута, вы с Бареусом скачите к наблюдателям. И скажите Аркониэлю, что мне нужно поговорить с ним.

— А они неплохо держатся, — пробормотал Ки, наблюдая за тем, как эти двое вскочили в седла и галопом умчались прочь.

Лута как раз этим утром позволил Ки осмотреть свою спину. Следы плети почти зажили, но несколько самых глубоких рубцов снова открылись и кровоточили после тяжелого и долгого перехода через горы. Да и состояние Бареуса было не лучше. Но оба они остались такими же упрямыми, как всегда, и предпочли бы вынести еще одну порку, чем позволили бы себе пожаловаться.

Тамир тоже проводила их взглядом.

— Какой же Корин дурак! — негромко сказала она.

Солнце то и дело пряталось за облаками, и время от времени проливался дождь, когда Корин подошел к тому месту, где расположилась армия Тобина. Несмотря на слабость, Калиэль настоял на том, чтобы быть рядом с Корином. Танил, хотя еще и плохо соображал после того, что сделали с ним пленимарцы, оказался не менее упрямым.

Корин отдал приказ остановиться и выехал вперед с Ветрингом и стражей, чтобы подняться на холм.

Добравшись до гребня, он увидел армию Тобина примерно в миле от себя, между утесами и лесом.

— Как их много, — пробормотал он, пытаясь оценить силы противника.

Это было довольно трудно, косые лучи солнца слепили глаза, да и солдаты на другой стороне равнины сбились слишком плотно, но все же войско Тобина оказалось намного больше, чем ожидал Корин.

— Лошадей у них не так много, — сказал Порион. — Если ты используешь это возвышение, у тебя будет преимущество.

— Тамир, взгляни туда! — Аркониэль снова показал на холм.

Даже сквозь дождь Тамир узнала Корина — не столько по знамени, развевавшемуся за его спиной, сколько по манере держаться в седле. Калиэля она тоже узнала. Поддавшись безотчетному порыву, она подняла руку, чтобы помахать им. Она понимала, что Корин не может ее видеть, ведь она стояла среди других воинов, а не сидела в седле. И все равно ее сердце кольнуло болью, когда Корин развернул коня и исчез за гребнем холма. Она закрыла глаза, охваченная бурей разноречивых чувств. Глубокая печаль и чувство вины, воспоминания о тех счастливых годах, которые они провели рядом… И чем все это кончилось!

Теплая рука коснулась ее ладони, и, оглянувшись, Тамир увидела рядом Аркониэля: он прикрыл ее собой от посторонних взглядов.

— Мужайся, твое величество! — прошептал он с понимающей улыбкой.

Тамир почувствовала, как силы возвращаются к ней, хотя и не знала, в чем их источник — в дружеском участии или в магии.

— Да. Спасибо. — Она расправила плечи и подозвала герольда. — Мой кузен, принц, наконец прибыл. Отвези ему послание и возвращайся с ответом.

Корин и его генералы сидели на лошадях, остановившись у опушки леса и наблюдая за тем, как кавалерия распределяется вдоль края равнины над морем. Вдалеке, над заливом, из низко нависших туч вылетела молния, ударив в воду. Мгновением позже до них докатился далекий раскат грома.

— Не слишком удачная погода для начала битвы, тем более что скоро стемнеет, — сказал Порион.

— Ты прав. Прикажи разбить лагерь.

Из сгущавшихся сумерек вырвался одинокий всадник в бело-голубом плаще герольда, над головой он держал белый жезл. Албен и Мориэль поскакали навстречу вестнику и проводили его к Корину.

Герольд спешился и низко поклонился Корину.

— Я привез письмо от Тамир, королевы Скалы, к ее возлюбленному кузену Корину из Эро.

В ответ на его слова Корин нахмурился.

— И что хочет сказать эта поддельная королева?

Герольд достал из-под плаща письмо.

— «Моему кузену Корину от Тамир, дочери Ариани, истинной наследницы Скалы. Кузен, я готова к сражению с тобой, но я знаю, что должна сделать тебе это последнее предложение о прощении. Остуди свой гнев, оставь оружие. Откажись от своих притязаний на трон, и мы снова станем друзьями. Я даю тебе самые священные клятвы, клянусь Сакором, Иллиором и всей Великой Четверкой, что ты, твоя благородная супруга и дитя, которое она носит в своем чреве, получите самое почетное место при моем дворе как родственники королевы. К лордам, которые последовали за тобой, будет проявлено милосердие, они сохранят свои титулы и земли. Взываю к тебе, кузен, оставь свои незаконные притязания и позволь миру установиться между нами».

Герольд подал письмо Корину. Корин вырвал из его руки пергамент и прикрыл его краем плаща, защищая от дождя. Это, безусловно, был почерк Тобина, и печать тоже была его. Корин посмотрел на Калиэля, ожидая каких-то объяснений, но его друг отвел глаза и ничего не сказал.

Корин покачал головой и уронил пергамент.

— Вот мой ответ, герольд. Передай моему кузену, я встречусь с ним завтра утром, на рассвете, и мы будем биться. И все, кто станет сражаться на его стороне, будут объявлены предателями и изменниками, они будут лишены титулов, земель и самой жизни. Никакой пощады никому не будет. Скажи ему также, что я пришел без чародеев. И если он не потерял честь, он не станет использовать своих магов против меня. И наконец, передай ему мою благодарность за то, что позволил лорду Калиэлю и моему оруженосцу вернуться ко мне. Они будут сражаться на моей стороне. Скажи ему, что это послание Корина, короля Скалы, сына Эриуса, внука Агналейн.

Герольд повторил послание слово в слово и умчался.

Корин, поплотнее запахнув плащ, повернулся к Пориону:

— Передай всем приказ поставить шатры и приготовить горячую еду. Надо как следует просохнуть.

Тамир собрала генералов и капитанов перед своим шатром, чтобы они услышали ответ Корина. Когда герольд закончил, все довольно долго молчали.

— Калиэль не в том состоянии, чтобы драться! — взволнованно воскликнул Лута. — А Танил? О чем он вообще думает?