Тайна чаек, стр. 36
— Косвенные улики. Эта штука всегда присутствует в детективах. Она ровно ничего не значит. В основном она служит тому, чтобы подозрение пало не на того, на кого следует.
Тэфи мучили сомнения.
— А что, если люди, видевшие меня в этой позе, ничего не знают о таких вещах? Так или иначе это вызывает у меня еще большее желание разгадать тайну. Тогда они будут знать, что я не подкладывала скелет летучей мыши в постель мисс Твиг, не звонила в гонг и тому подобное.
— А зачем ты спускалась вниз посреди ночи? — спросил Дэвид.
Тэфи вынула из кармана ключи.
— Я нашла их на чердаке. Я думала, что вчерашняя ночь — подходящее время, чтобы попробовать отпереть ими закрытую дверь, но тут загремел гонг и все испортил.
— Ты хочешь сказать, что до сих пор их не испробовала? Ну-ка, пошли! Чего мы ждем?
«Дэвид, — подумала Тэфи, — даже не заметил того, что вчера ночью она демонстрировала свое мужество». И вдруг она стала себя спрашивать, был ли ее поступок храбрым или попросту глупым. Ведь известно, что рисоваться всегда глупо. Так или иначе сейчас они могли испробовать ключи вместе.
Они прошли через гостиную и закрыли дверь конторы за собой. Дэвид хотел забрать у нее ключи, но Тэфи крепко зажала их в руках.
— Их нашла я, я и открою дверь, — заявила она.
Дэвид согласился.
— Ладно. Я думаю, это справедливо.
Тэфи выбрала один блестящий кусочек металла, желая всем сердцем, чтобы при этом у нее не дрожали так руки от волнения. Но, хоть ключ и вошел в замок, поворачиваться он отказывался. Она попробовала другой ключ, но он не входил в замочную скважину. Осталось еще пять попыток.
— Дай-ка лучше мне, — заявил Дэвид. — Или перестань дрожать.
— Я не дрожу, — возразила Тэфи. И тут совершенно неожиданно — невероятно! — ключ аккуратненько вошел куда надо и повернулся с такой легкостью, словно его смазали. Дверь была отперта.
Тэфи посмотрела на Дэвида расширенными глазами, чувствуя себя немного испуганной теперь, когда она стояла на краю чего-то неведомого. И вдруг она очень обрадовалась, что Дэвид здесь, с ней.
Она повернула ручку и распахнула дверь. Ей снова ударил в нос запах нафталина.
ГЛАВА 19
Неизвестное
Тэфи всматривалась в темноту до тех пор, пока глаза ее не начали различать слабые полоски дневного света у краев плотно задернутых штор. Привыкнув к слабому освещению, она увидела: тенеобразные фигуры начинают принимать определенные очертания. Это были странные крылатые фигуры — птицы. Они были повсюду: то на вас нацеливался чей-то острый клюв, то вдруг в полутьме блеснет чей-то глаз. Тэфи положила дрожащую руку на плечо Дэвида, радуясь тому, что вчера ночью она не открыла эту комнату одна.
— Не бойся, — сказал Дэвид, но голос его прозвучал так, словно он и сам чувствовал себя немножечко не в своей тарелке. — Это ведь не живые птицы. Все это — чучела.
Пошарив по стене, он отыскал выключатель. Вспыхнувшая под потолком лампа осветила их. Сердце у Тэфи отчаянно колотилось, хотя она и видела, что Дэвид прав. В комнате было несколько десятков птиц, превращенных в такие превосходные чучела, что, казалось, вот-вот каждая из них вспорхнет или наклонит голову набок с вызывающим видом, характерным для нее при жизни.
Многое становилось Тэфи понятным. Книги библиотеки были перетащены на чердак, чтобы освободить место для этих пернатых существ. Именно это имела в виду тетя Марта, когда говорила в дневнике о своем искусстве. Люди приносили к ней птиц, погибших во время бури, и она сохраняла их в естественных для этих созданий позах.
Вот эта маленькая грациозная птичка с красной грудкой, наверное, тот самый красногрудый дубонос, о котором говорится в дневнике. А вон там, под круглым стеклянным колпаком, помещался крохотный колибри, сейчас безмолвствующий, чего с ним никогда не случалось при жизни. Конечно, Селеста, с ее суевериями и фантазиями, не одобряла «хобби» тети Марты. Тетя Марта писала в дневнике, что, по мнению Селесты, некоторые птицы, возможно, были зловредными манито и, сохраняя их, она давала приют духам. Именно поэтому Селеста считала, что дверь в эту комнату должна оставаться закрытой. Она хотела забросить куда-нибудь подальше ключ, чтобы отдалить день, когда комнату откроют, — тем самым, говорила она, духам дали бы время «уснуть».
На какое-то мгновение живое воображение Тэфи почти заставило ее поверить, что колибри тряхнул крылышками. Может, какой-то манито намеревался выбраться на волю? Ей пришлось мысленно как следует одернуть себя, чтобы выбросить подобные глупости из головы.
В этом и состояла тайна. Это и было сокровище. Для тети Марты эти птицы наверняка были драгоценны. Она потратила немало часов на изготовление этих чучел, и ей не хотелось, чтобы чьи-то небрежные руки испортили плоды ее трудов.
В этот момент внимание Тэфи привлекла одна подставка. Она была совершенно такой же, как и те, на которых помещались чучела птиц, но она была пуста.
— Ф-фу! Давай откроем окно. Этот запах просто невыносим! — сказал Дэвид. — Наверное, она пользовалась каким-то составом, чтобы оградить своих птиц от моли. Я думал, у них чем-то натерта кожа, но, похоже, твоя тетка щедро пользовалась еще и нафталином. — Он подошел к окну и протянул руку к шнуру, с помощью которого поднималась занавеска. — Эй, посмотри-ка, — воскликнул он.
Тэфи отвела глаза от пустующей подставки и увидела, что шнур занавески попал под закрытое окно.
— Мне показалось, ты сказала, что ты пробовала открыть все эти окна снаружи! — заметил Дэвид. — По-моему, ты сказала, что все они были заперты.
— Да, были заперты. Все до единого.
— Это вот не заперто. Подлезть под эту зацепившуюся занавеску и закрыть окно не так-то легко. Погоди минутку — посмотрим, удастся ли мне его открыть.
Ему пришлось сильно покрутиться вокруг занавески, но через некоторое время незапертое окно открылось, а освободившаяся занавеска взлетела вверх. Поток воздуха освежил комнату.
Тэфи была озадачена.
— Как, по-твоему, окно могло оказаться открытым, а потом закрепленным с помощью шнура?
— Кто-то отсюда вышел… — Тэфи смотрела на него во все глаза.
Теперь она знала, что произошло прошлой ночью. Человек, ударивший в гонг, имел ключ от комнаты. Он вошел в нее, запер дверь изнутри, а потом выполз через окно. Значит, это должен был быть кто-то со стороны, а не кто-либо из людей, живущих в отеле, потому что никто не мог вылезти в окно, а потом спуститься вниз по внутренней лестнице. При закрытых дверях вернуться обратно в дом было невозможно.
Тэфи задумчиво подошла к пустой подставке.
— Посмотри, Дэвид, — сказала она, указывая на лежавшие на ней три серебристо-серых пера. — Я думаю, здесь была птица, — продолжала Тэфи. — Наверное, морская чайка. Вряд ли ее чучело было выполнено столь же искусно, как остальные. Быть может, когда тетя Марта его создавала, у нее еще не было достаточно практики — видишь, перья из нее повыпадали. Я нашла в тот день одно перо, застрявшее в двери, помнишь? А вчера я нашла перо на чердаке. Я подумала, что это перо Среброкрылого, которое Генри отдал Донне.
Дэвид спокойно кивнул.
— Думаю, ты права. Здесь была птица.
Тэфи продолжала сосредоточенно смотреть на подставку.
— Знаешь что, Дэвид? Держу пари, что я нашла разгадку тайны чаек. И я уверена, что знаю, что мы можем по этому поводу предпринять.
Спокойствие оставило Дэвида.
— Ну же, елки-палки, скажи мне!
Она изложила ему свои соображения очень медленно, тщательно выбирая слова, потому что размышляла вслух и обрисовывала план действий, пришедший ей на ум.
— На этот раз, — заявила она, — я не сделаю ничего, что могло бы не понравиться маме. Я попрошу разрешить мне сегодня вечером дольше не ложиться спать. Конечно, мне надо выяснить, захочет ли мисс Твиг мне помочь. Думаю, что захочет. Она даже рада будет принять во всем этом участие.