Чужой ребенок, стр. 19
– Фирма Тернера, – сказала она, поднимая трубку.
– Элизабет! Слава богу, что я застала тебя, – послышался взволнованный голос матери.
– Мам? – Сердце Элизабет сжалось от дурного предчувствия: мать никогда не звонила ей на работу. – Что случилось?
– Твой отец... – Голос матери сорвался. – У него сердечный приступ.
– Нет! – закричала Элизабет, вскакивая на ноги. – Он жив?
– Я не знаю. Они... они там что-то делают с ним сейчас.
– Г-где вы находитесь? – Голос у Элизабет от страха задрожал.
– В госпитале Мемориал-Сити. Ох, Элизабет, они зовут меня, мне надо идти.
– Подожди, мама! В каком вы отделении?
– В приемном покое скорой помощи...
– Я немедленно выезжаю! – крикнула Элизабет, но в трубке уже слышались гудки.
Она без сил опустилась в кресло, не в состоянии поверить в случившееся. Отец всегда был таким бодрым! Он всегда хвастался, что не выглядит на свои шестьдесят три года, и так оно и было. Он никогда не курил, был умерен в еде, много двигался... И все равно у него сердечный приступ! И это может плохо кончиться для него. О, господи! Что, если он умрет?..
Элизабет быстро прогнала страшные мысли. Он справится! Он должен это сделать! Она даже не могла себе представить жизни без отца. Если Энн была любимицей матери, то для отца именно она всегда была самой умной и красивой. Он всегда гордился ее успехами, был всегда рядом и вселял в нее уверенность, что она особенная. В ответ она просто обожала его.
Отец... Слезы брызнули у нее из глаз. Пытаясь успокоиться, Элизабет снова и снова повторяла себе, что все будет хорошо, все обойдется. Он должен справиться! Она не может потерять его – единственного человека на земле, который ее по-настоящему любит!
Голова кружилась, но Элизабет заставила себя сосредоточиться. Она позвонила Терезе Брунелли, которая подрабатывала у них выездным агентом, попросила заменить ее на дежурстве и бросилась к лифту.
На полпути к госпиталю Элизабет вспомнила о Логане. Он с ее отцом были очень близки: отец всегда мечтал о сыне. Логан должен узнать о случившемся.
Дрожащими пальцами Элизабет набрала его номер, и он ответил после первого звонка.
– Логан? Это Элизабет, – быстро сказала она и сбивчиво объяснила, в чем дело. – Ты сможешь подъехать?
– Буду там минут через пятнадцать, – ответил он. – Держись!
Элизабет провели в комнату ожидания, где спиной к ней сидела мать и разговаривала с врачом. Больше никого в помещении не было.
– Мам! – крикнула Элизабет и, бросившись к матери, схватила ее за ледяную руку. – Где отец? Как он? С ним все в порядке?
– Ох, Элизабет... – выдавила из себя мать каким-то странным голосом. Глаза ее увлажнились, и Элизабет показалось, что у нее остановилось сердце.
Врач поднялся.
– Мисс Чемберлен?
Она с большим трудом заставила себя встретить его взгляд.
– Мне очень жаль, – сказал он, и сочувствие в его карих глазах сказало все, что ей надо было знать. – Мы сделали все, что было в наших силах, но не смогли его спасти.
– Нет! – крикнула Элизабет каким-то чужим голосом. – Нет!!!
– Мне очень жаль, – повторил он.
Элизабет не могла этого принять. Только не ее отец! Нет! Он не мог умереть! Просто не мог. Это какая-то ужасная ошибка... Она понимала, что должна что-то сказать, что-то сделать, но была не в состоянии произнести ни слова. Она не могла поверить в то, что отца больше нет. Они все ошиблись. Он не мог этого сделать. Просто не мог. Как она будет жить без него? Он же любил ее больше всех на свете...
– Мисс Чемберлен, – сказал врач, – я понимаю, как это тяжело. Но есть несколько формальностей, которые нам надо обсудить немедленно. Я как раз об этом говорил с вашей матерью. – Он говорил твердо и смотрел куда-то поверх Элизабет, зная, что при малейшем проявлении сочувствия у нее может начаться истерика.
Элизабет вскочила и безумным взглядом обвела комнату. Ей вдруг захотелось убежать от всего этого. И тут в дверях появился Логан. Увидев его, Элизабет почувствовала, что внутри у нее как будто что-то оборвалось. Она зарыдала и бросилась к нему, и Логан раскрыл ей объятия.
– Он умер! – кричала она, колотя его по груди. – Он умер, Логан! Папа умер! У нас больше никого, кроме тебя, не осталось!
ГЛАВА 11
Эбби постучала в дверь ванной комнаты для гостей, которой теперь пользовалась Кендал.
– Поторопись, детка! Ты же не хочешь опоздать на первое занятие?
– Я почти готова.
Вернувшись на кухню, Эбби налила в чашку крепкий кофе. Она уже четвертый день себя отвратительно чувствовала, почти не спала ночами, и по утрам голова просто раскалывалась. Ее охватил ужас при мысли, что после таких ночей придется возить дочь через весь город на курсы в школу Колдуэлл. Дорога туда занимает больше получаса. Но она не могла отказать Кендал, которая так мечтала об этих курсах. Придется потерпеть несколько недель.
Эбби грустно улыбнулась. Наверное, даже к лучшему, что Кэтрин за ее спиной решилась записать внучку на летние курсы в школу Колдуэлл. Хотя неделю назад она даже представить себе не могла, что будет благодарна матери за это. Впрочем, неделю назад она вообще жила в счастливом неведении. Проблемы, занимавшие тогда, сейчас казались такими пустяками по сравнению с ударом, который неожиданно обрушился на нее.
Она провела три мучительные бессонные ночи. Каждую ночь Эбби лежала, глядя в потолок, и молила бога о сне, но все было напрасно. Вместо этого в голове бешеным хороводом крутились мысли. Днем тоже было не лучше. Это счастье, что Шарлотта Поуст отдыхает перед очередной книгой. Она не смогла бы сейчас сосредоточиться на работе. Все, на что сейчас хватало у нее энергии, – более или менее нормально держаться перед Кендал и матерью. И то мать уже поджимала губы при встрече. Скоро она, видимо, приступит к допросу.
Если бы только Эбби могла заставить себя не думать об Эрин! Но как она ни пыталась отвлечься, образ девочки все время всплывал перед глазами. Эрин была так похожа на нее в детстве! И не только внешне. В ней чувствовалась та же защитная реакция, та же спасительная замкнутость, которой пользовалась сама Эбби, когда страдала от стеснительности в том же возрасте. Как только она увидела Эрин, у нее заныло сердце. Ей были так знакомы все эти уловки, что невыносимо захотелось обнять и защитить дочь от всего мира.
Эбби гадала, сильно ли страдает Эрин после смерти той женщины, которую считала родной матерью. Тоскует ли по ней? Плачет ли по ночам?..
– Мама!
Эбби вздрогнула и, заставив себя улыбнуться, обернулась к дочери. Кендал почти поправилась – во всяком случае, к ней уже вернулась обычная жизнерадостность. Она, пританцовывая, влетела на кухню и чмокнула мать в щеку. Как всегда, Кендал была в новых голубых джинсовых шортах, светло-голубой маечке и коричневых босоножках. Непокорные кудри были перехвачены яркой синей лентой, в ушах задорно подпрыгивали тонкие серебряные сережки-колечки. Сердце Эбби дрогнуло от переполнявшей ее любви.
– Готова?
– Как реактивный самолет!
– Сейчас я налью тебе кофе в термос, и поедем. Кендал весело болтала всю дорогу к школе, и Эбби была рада, потому что это отвлекало от мрачных мыслей, мучивших ее всю последнюю неделю. Она внимательно слушала дочь, стараясь расслабиться и успеть полюбоваться окрестностями. Ночью была гроза, деревья и газоны сверкали в лучах утреннего солнышка. Каждый раз, возвращаясь в Хьюстон после долгого перерыва, Эбби снова удивлялась – какой он всегда зеленый. Это обычно поражало людей, которые впервые приезжали в город. Как правило, все считали, что Техас – засушливая полупустыня с полынным запахом и колючими кактусами, по которой носятся ковбои. На западе Техаса так оно и было, но на побережье залива Галвестон царил субтропический климат, и здесь никого не удивляли банановые плантации, олеандры и даже пальмы. Что касается ковбоев, их видели в городе только во время ежегодной Хьюстонской ярмарки и на родео.