Вася-капиталист, стр. 9
— На-ка, понеси…
Марсианин канистру послушно взял и понес, страдальчески кряхтя, согнувшись набок, спотыкаясь и отставая. Пришлось взять канистру назад.
— Эх ты, слабак! — сказал Вася. — Ест-ест, как молотилка, а силы, как у мыша…
— У меня… недавно… была… скарлатина… — серьезно объяснил Марсианин. — А так… я… сильный… даже очень… Когда… я… здоровый… был… я… три раза… березовый… пенек… выжимал… который… и сейчас… у нас… во дворе… есть… можешь… его… посмотреть…
Когда уже вошли в город, Марсианин начал то и дело совать руку под рубашку и что-то ощупывать на спине.
— Ты чего?
— Там… что-то… впилось… — испуганно проговорил побледневший Марсианин.
Подняли рубашку: в пояснице Марсианина сидел лесной клещ, называемый лесником, и, по всему, сидел там уже давно, потому что от него торчали только лапки и кончик брюшка.
— Чепуха! — сказал Вася. — Ничего особенного… обыкновенный лесник…
— Да-а… — заныл Марсианин, щупая лесника. — Тебе… ничего… а мне… чего… Как я… его… выну-у-у?..
Вася смело ухватил клеща ногтями и дернул. Как и следовало ожидать, ножки и самый кончик брюшка оторвались, а клещ продолжал сидеть в марсианской пояснице, будто ничего с ним не случилось.
— Ишь, оторвались, так всегда бывает… Всегда у него задние ноги отрываются… Наверное, лишние…
— А сам… жив-о-ой?..
— А что ему? Да ты не бойся, подумаешь…
— Да-а-а… не бойся… тебе… хорошо… а я… не бойся… Что ж… мне… теперь дел-а-а-ть!
— В меня каждую весну таких клещей по десятку впивается, и — ничего! — пытался утешить Марсианина Вася. — Они сейчас от спячки проснулись, на всех набрасываются: очень голодные, проголодались за зиму… Инструмента вот никакого…
— Какой же… инструмент!.. — горько заголосил Марсианин. — Когда… я… чувствую… как он… во мне… шевелится!.. Все глубже… впивается!.. Вот дойдет… до сердца… умру… моя мама… знаешь… что тебе… сделает!.. А братья мои… сестры…
Вася представил себе, какое горе постигнет полных братской любви и родственных чувств пучеглазых марсианских братьев и сестер, и ему стало страшно.
— Ладно, сейчас пойдем в больницу!
— В… какую… больницу?.. Это… так… опасно?..
— Да не в настоящую, а в кукольную! Там тебе этого лесника в два счета вытащат. Пошли!
Глава шестая,
Когда Вася и Марсианин подошли к дому, начало уже темнеть, кое-где в окнах зажглись огни, дворовые ребятишки сидели у телевизоров, если не считать Андрейку, и Андрюшку, которые все на той же скамейке из последних сил продолжали играть в свою нелепую игру:
— Стук-стук…
— Кто там?
— Хозяин дома?
— Дома!
Вася крикнул им издали:
— Эй вы! Опять?
Андрейка и Андрюшка повернули головы, равнодушно поглядели на Васю, и Андрейка обратился к Андрюшке:
— Гармошка готова?
— Ладно, — пробормотал Вася. — Я еще до вас доберусь… Дайте только управиться!..
В кукольной больнице работа была в самом разгаре. Вася сразу заметил, что больница сильно расширилась: теперь она уже занимала не только угол, а распространилась чуть ли не на всю комнату. Больше всего она напоминала мастерскую: множество всякой поломанной игрушечной техники — автомобили, трактора, паровозы, самолеты — стояло на полу, на столе, на подоконниках. По полу были разбросаны слесарные инструменты. Сам Толик был перепачкан машинным маслом не хуже настоящего механика. Всего две куклы болели на кроватках, задвинутых под трюмо, да на диване спала маленькая Маринка.
Сидя на полу, Борис и Колька разбирали громадный самосвал, тут же пионер из Васиного звена Петя, более известный под кличкой Алхимик, без бровей и ресниц, начисто спаленных в результате одного неудачного химического опыта, что-то паял маленьким паяльником.
Колька сидел за столом и копался во внутренностях уже знакомого плюшевого медведя. Сам Хозяин медведя стоял возле него и, не отрываясь, глядел на Толиковы руки.
Марсианин скромно остановился у притолоки, но на него никто не обратил внимания — так привыкли здесь к посторонним.
— Вот! — сказал Васе Толик, обводя рукой комнату. — Видел? Больница наша превратилась в авторемонтную станцию… Никаких других игрушек больше не несут: одни машины! Да машины какие — не всякий инженер разберется: и электричество в них, и радио, и всякие хитрые механизмы! Одной атомной энергии не хватает! Сегодня только одну простую игрушку и принесли — вот этого медведя! Пищалка у него внутри испортилась: раньше положишь его на спину, он пищит, а теперь онемел…
— Он купался в ванне, — сказал Хозяин медведя, — и простудился. Теперь — совсем охрип…
— А одни даже котенка притаскивали! — весело сказал Борис, постукивая по колесу самосвала. — В масляной краске выпачкался, отмывали мы бензином!
— И воробья! — добавил Колька.
— И котенка, и воробья… — подтвердил Толик. — Но больше — машины! Таких сложных механизмов я сроду не видал! Вот — трактор, ездит, как настоящий, внутри лампочка загорается, и управление дистанционное, вот через эту кишку! Понял? Попробуй ее починить! Хорошо еще, что Алхимик к нам подключился — здоровенная у него башка, наверное, профессором будет!
Скромный Алхимик на эту похвалу никак не отозвался.
— А сколько требуется химикатов вроде бензина, кислот всяких и запчастей! Все нужно покупать, и неизвестно, где взять денег…
На этот раз Вася промолчал, будто не слышал.
— А откуда здесь взялась глиняная свинья? — громко спросил он, чтобы увести Толика от разговора о деньгах.
— Это была Алхимикова копилка! Теперь он ее разбил, деньги вынул…
— Неужто полную свинью накопил? — удивился Вася.
Алхимик поднял голову:
— Да нет… не очень полную… Даже можно сказать — много не полную… В общем, оказалось там два рубля тридцать одна копейка…
— Хе… Стоило из-за этого разбивать свинью…
— А как же! — сказал Алхимик. — Нужны ведь деньги на запчасти! Знаешь, сколько тут требуется всего… А так разве я разбил бы… Я хотел насобирать на перегонный аппарат, видел — в аптеке на окне выставлен! Шестьдесят восемь рублей! А вещь очень нужная… Стал бы я тогда все перегонять!.. Да ничего: свинью склеим, опять собирать начну… Я, между прочим, третий раз ее разбиваю, и никак не выходит, чтоб больше трех рублей накопилось…
— Да и нечего копить! — сказав Борис. — Копит кто? Кулаки, да спекулянты всякие, да капиталисты! Так и собирают по копейке в свою толстую мошну!..
— Почему это спекулянты? — обиделся Вася. — А спекулянт, по-твоему, не человек? Чем они тебе навредили? Когда есть деньги — это очень даже хорошо! Захотел что-нибудь купить, как, например, перегонный аппарат, пошел и купил! А если здраво рассудить…
Вася совсем разгорячился, заподозрив, что это на него намекает Борис, и собрался сказать целую речь в защиту спекулянтов и кулаков, но тут Марсианин, про которого совсем забыли, тихонько потянул его за рукав:
— Когда же… меня?..
— А! — обрадовался Вася перемене разговора — Я тут вам настоящего больного привел — живого!
Толик, после котенка и воробья ко всему привыкший, ничуть не удивился и кивнул:
— Давай! Что с ним?
А остальные даже обрадовались: вот, мол, какая известная стала их больница — даже люди приходят лечиться!
— Лесник в него впился, — объяснил Вася. — Надо вытащить.
— Это можно, — сказал Толик. — Куда бы его положить? Маринка, а Маринка, проснись… Перейди вон на то кресло, а тут вот этот мальчик ляжет…
Сонная Маринка послушно поднялась, не открывая глаз, перешла в кресло и, свернувшись там калачиком, опять заснула.
— А что, Маринка тоже больная? — поинтересовался Вася.
— Да нет… Просто мать привела се, пусть, говорит, у вас побудет… А нам что, жалко?..