Фаэты(без ил.), стр. 69

В мягком слое космической пыли, непрестанно оседавшей на каменную равнину, остались три цепочки следов, которые сохранились бы неопределенно долго, не грози Луа близкая гибель.

В двух крайних отпечатки подошв были ровные, одинаково углубленные. Крайняя цепочка казалась неровной — правые следы были глубокими, и левые представляли собой прерывающуюся полосу. Тот, кто их оставил спешил, идя впереди своих спутников. Местами две ровные цепочки накладывались на неровную.

У подножия геометрически правильной пирамиды, вершина которой уходила в серебристое от россыпи звезд небо, они сходились. В гладких скатах пирамиды отражались туманные светлые полосы Млечного Пути.

— Пирамида облицована исполинскими плитами, — говорил взволнованный Кир Яркий.

— Зачем это понадобилось фаэтам? — недоумевал Линс Гордый.

— Это памятник. Вечный памятник! — заключил Кир Яркий. — Фаэты страшились войны распада и стремились навсегда оставить след своей цивилизации. Вот почему памятник, с одной стороны, говорит о математике в виде правильных геометрических фигур, а с другой — о технике, способной соорудить такие громады.

— Но рядом стоят еще более гигантские сооружения, — возражал Линс Гордый. — У твоих древних фаэтов, выражавших идеи разума, нет логики!?

— Конечно, здесь не только памятники, — поспешно согласился Кир Яркий. — Я пока не знаю назначения столь гигантских сооружений, но думаю, что они принадлежат военной базе. Воинственные фаэты не упустили бы такой возможности, как угроза с Луа торпедами распада враждебному материку. Вот почему я надеюсь найти здесь неиспользованные заряды распада.

— Как? — усмехнулся Линс Гордый.

— Ты знаешь это лучше меня. По их излучению…

Мариане привыкли у себя на Маре ходить в скафандрах. Путешествие по Луа было для них не столь уж утомительным еще и потому, что тяжесть была здесь в три раза меньше, чем на Маре.

Кир Яркий, вспомнив о Фаэне, заключил, что по сравнению с ней тяжесть для фаэтов здесь была по меньшей мере в шесть раз слабее. Этим он готов уже был объяснить размеры странных построек.

— Нет мыслей ясных, чтоб это доказать, — все так же задумчиво сказала Мона Тихая.

— Должно быть, замыслы их были столь же грандиозны, — без всякого замешательства ответил Кир Яркий.

Входа в первый диск с пробитым сводом марианам так и не удалось найти. Забраться же по крутым гладким стенам, чтобы заглянуть в проем, оказалось невозможным.

И они пошли вдоль уходящей к горизонту, полузанесенной пылью, похожей на горный хребет трубы.

Даже уходившая в небо пирамида проигрывала в размерах по сравнению с ней.

Луа вращалась вокруг своей оси, может быть, в результате взрыва океанов Фаэны и ее осколочных ударов. Ее сутки были примерно вдвое короче марианских. Исследователям пришлось идти вдоль выпуклого трубообразного хребта всю местную ночь и весь следующий день. Лишь когда Солнце скрылось за зубчатый горизонт, и на смену ему загорелась в небе зловещая Зема, звездонавты добрались до главного купола, как они назвали его еще в полете.

Дважды присаживались они отдохнуть, прежде чем заметили открытый вход под купол.

Собственно, вход был не под купольный свод, а в черноту внутренности исполинского, лежавшего на равнине диска.

Пришлось освещать себе путь холодными факелами, захваченными с корабля.

Путники двигались по просторной галерее со множеством высоких запертых входов, по размерам напоминавших ворота. Галерея привела к лестнице.

Вблизи ее ступени были столь высоки, что даже Линсу Гордому доставали до воротника шлема.

— Судя по твоей статуе Великого Старца, фаэты были не выше обычных мариан,

— сказал Моне Тихой Линс Гордый.

— Кто опознает неведомых строителей и творение их, — загадочно ответила Первая Мать.

Решили подниматься. Сначала подсаживали на ступень Кира Яркого, потом поднималась Мона Тихая и, наконец, уже Линс Гордый.

Лестница великанов вывела путников в точно такую же галерею, из какой они поднялись сюда.

Линс Гордый тщательно обследовал ровные стены:

— Это не камень. Металл!

— Металл? — поразился Кир Яркий. — Зачем делать такое колоссальное сооружение из металла, привозить его с Фаэны? — недоуменно спрашивал он.

Снова мариане тысячи шагов шли по галерее, пока не остановились перед лестницей с такими же гигантскими ступенями, как и у предыдущей. И снова они одолевали в прежнем порядке ступень за ступенью.

Кир Яркий громко возмущался нелепой прихотью фаэтов.

— По крайней мере, мы можем сделать вывод, — спокойно отозвался Линс Гордый.

— Вывод? Какой?

— Что до нас здесь ходили… на ногах.

— О чем ты говоришь?

— Увы, я только знаток вещества, а не живых тел. Мне трудно иметь правильное суждение о тех, кто пользовался этим странным сооружением.

— Не хочешь ли ты сказать, что они были выше нас?

— Я это подозреваю.

— А что ты еще подозреваешь?

— Я скажу это, когда мы взберемся под главный купол.

Моне Тихой было труднее всех. Может быть, потому она молчала, не жалуясь и не споря.

Металлические галереи этаж за этажом вели их выше и выше. И всего лишь один проем в соседнее с галереей помещение оказался открытым.

Свет холодных факелов высветил стены и возвышение в нише. И ничего больше, кроме опрокинутого вверх основанием усеченного конуса.

Путники двинулись дальше.

Они поднялись в новые галереи, заглянули еще в два пустующих помещения с нишами длиной шагов по сорок. Не могли же быть такого размера неведомые существа, лежавшие здесь!..

Когда же мариане, вконец измученные, вступили в необъятный зал под матовым куполом, то удивлению их не было границ.

Закругляющиеся стены высились отвесно, покрытые нагромождением конусов, пирамид и сфер.

Мариане, погасив уже ненужные холодные факелы, двигались по кругу, не решаясь пересечь зал. И только когда они увидели нечто похожее на пульт «Поиска-2», они побежали к нему напрямик.

Однако часть вогнутой стены походила на пульт только издали. Вблизи сходство терялось из-за необыкновенных пропорций. Но был один предмет, не оставлявший сомнений в назначении этой части помещения.

Это было кресло. Но какое кресло! В нем мог сидеть только великан, очевидно один из тех, которые шутя сбегали по невероятным ступеням и отдыхали на гигантских ложах.

— Звездолет! — Кир Яркий в отчаянии опустился на металлический пол. — Это не фаэты!.. Это пришельцы с другой звезды.

— Величайшее открытие сделано нами, мариане! — сказала Мона Тихая. — Оно окупает наш полет. Не только раса фаэтов мыслила в просторах Вселенной.

— Как так окупает наш полет? — вскочил Кир Яркий. — Как так? Нам нужно только одно открытие — сохранившиеся заряды распада, которые не успели израсходовать фаэты в своей войне.

— Что же делать? — вздохнул Линс Гордый. — У тебя была лишь тень надежды. Она заслонена тенью этих грандиозных творений разума. Ограничимся той мощью, которую имеем.

— Ее недостаточно, недостаточно! — закричал Кир Яркий.

— Зачем звездолет неведомых спустился на Луа? Что могло привлечь его? — сказала Мона Тихая.

Глава вторая. ВЗРЫВЫ СПАСЕНИЯ

«Звездолет Ихха после смены Большого Счета поколений на оставленной родине, снизив скорость от абсолютной до межпланетной, вошел в систему планет Желтого Карлика, где вероятность развития жизни не определялась разностью двух равных величин.

Планеты оказались значительными и ничтожными. На значительных, если бы они имели твердую сердцевину, живые существа могли бы достигать нормальных размеров. На ничтожных — если жизнь там и появилась, то породила особи столь малые, что ожидать у них развития высокого разума математически неверно.

И тем не менее сигнал об опасной грани разума поступил именно с одной из двух ничтожных планет, находившихся на общей орбите и составлявших вместе с Желтым Карликом треугольник равенства.

Первый Умеющий тотчас созвал всех звездогонщиков к Центральному Креслу и сам сделал сообщение о тревожном открытии: в атмосфере одной из планет замечены вспышки, в их спектре оказался элемент Кехха, числящийся семь раз седьмым без шести в перечне первовеществ (43-м элементом в таблице Менделеева стоит технеций, появляющийся после ядерных взрывов). Это свидетельствует, что на ничтожной планете ничтожные разумные организмы совершают недозволенное — освобождают энергию вещества путем его распада. В Истории Галактических цивилизации отмечено несколько подобных преступлений, вероятность которых крайне мала, но не определяется разностью равных величин.