Мэйдзин, стр. 27

Этот ход Седьмого дана возмутил не только профессионалов, но и любителей Го. Нам, любителям, 121 ход чёрных в этой партии показался каким-то неестественным и явно был не по душе всем. Однако, позже среди профессионалов выявились и защитники игры Отакэ, считавшие, что черным именно так и следовало играть в тот момент.

Немного позже, делясь своими впечатлениями от матча, Отакэ Седьмой дан сказал:

— Я непременно, рано или поздно хотел сделать этот ход.

Ву Циньюань высказал мнение, что белым следовало раньше сыграть в пункты “А” и “В”. Затем он добавил:

— Белые тогда на 121 ход чёрных могли бы ответить ходом в пункт “С”, а не в 122, чтобы обеспечить своей группе жизнь. В этом случае угроза чёрных стала бы малодейственной. Вот так непринужденно, лишь слегка коснувшись больного вопроса, Ву Циньюань Шестой дан объяснил значение 121 хода чёрных. Без сомнения, Отакэ Седьмой дан думал точно так же.

Однако, поскольку это был разгар схватки в центре доски и этот ход — записывался при откладывании, то он рассердил Мэйдзина и посеял сомнения в болельщиках. Но, в конце концов, если записываемый ход, последний за весь игровой день, трудно найти, и если в спешке записывается ход, подобный 121 ходу чёрных, то это все равно означает выигрыш времени. Такой ход всё же позволяет не спеша обдумать ситуацию на главном поле сражения, причем на обдумывание остается целых два дня до следующего доигрывания. В Ассоциации встречаются игроки, которые даже на крупных соревнованиях, попадая в цейтнот, делают ходы, подобные ко-угрозам, на дальних участках доски, когда им уже считают секунды. Эти игроки стремятся хотя бы на минуту продлить жизнь своим группам. Встречаются также такие игроки, которые искусно обращают в свою пользу даже процедуру откладывания и записи хода. Новые правила порождают и новую тактику. Когда возобновились доигрывания в Ито, игру четыре роза подряд откладывали при ходе чёрных. Может быть, это была не просто случайность. Сам же Мэйдзин был настроен по-боевому. Тогда же он сказал:

— Я не хотел смягчать свой 120 ход.

121 ход чёрных был следующим.

Так или иначе, но факты неумолимы: 121 ход Отакэ Седьмого дана в то утро рассердил или, можно даже сказать, потряс Мэйдзина.

Когда после окончания партии Мэйдзин делился своими впечатлениями, он об этом ходе не сказал ни слова.

Однако, через год в комментариях к “Избранным партиям” в “Полном собрании трудов Мэйдзина по Го” было написано так:

— 121 ход чёрных — своевременная угроза. Надо сказать, что эффективность этой угрозы была бы намного ниже, если бы чёрные промедлили и дали белым возможность сделать ходы в пункты “А” и “В”.

Раз уж сам Мэйдзин оправдал своего противника, то наши претензии к Седьмому дану тем более отпадают. Мэйдзин рассердился, потому что для той ситуации ход был очень уж неожиданным. Сомнения в порядочности Седьмого дана были ошибкой, которую диктовал гнев.

Но не исключено и то, что Мэйдзин специально так прокомментировал 121 ход чёрных, чтобы положить конец кривотолкам. Однако “Избранные партии” вышли в свет через год после окончания Прощальной портки и за полгода до смерти Мэйдзина, поэтому не исключено также, что он смог спокойно оправдать 121 ход, зная, какие нападки тот навлек на Седьмого дана.

Почему “рано или поздно” Седьмого дана превратилось в “своевременно” Мэйдзина? Для меня, непрофессионала, это так и осталось загадкой навсегда.

39

Загадкой осталось и то, почему Мэйдзин сделал свой 130 ход, который стал причиной его поражения.

Над этим ходом Мэйдзин думал 27 минут, и сделал его в 11.34. Конечно, думать почти полчаса и ошибиться — это случайность, но я потом очень жалел, почему Мэйдзин не подумал подольше и не дождался перерыва на обед. Если бы он отошел от доски и отдохнул часок, то может быть, ошибки удалось бы избежать. Бес его бы не попутал. У белых оставалось и распоряжении ещё целых 23 часа. Один или два часа никакой роли не сыграли бы. Но Мэйдзин но хотел превращать обеденный перерыв в средство борьбы. Поэтому на обеденный перерыв пришёлся 131 ход чёрных.

130 ход белых походил на эндшпильную контратаку. Отакэ Седьмой дан об этом ходе сказал, что ему кажется, будто ему “выкрутили руку”. Ву Шестой дан тоже дал похожий комментарий:

— Болевая точка чёрных нащупана превосходно. В момент разрезания на 129 ходу белые создали угрозу своим 130 ходом.

Однако при всём том белым нельзя было пренебрегать убийственным разрезанием чёрных и не отвечать на него. Если в момент наивысшего напряжения в схватке один из противников отвлечется на другое — он погиб.

С самого начала доигрывания в Хаконэ Отакэ Седьмой дан действовал осмотрительно и только наверняка, отвечая на удар ударом, на упорство упорством. И разрезание на 129 ходу чёрных было взрывом таившихся под спудом сил, накопленных чёрными за всю игру. Когда белые 130 ход сделали в стороне от основного поля борьбы, мы все испугались, но Седьмой дан видно не дрогнул. Если белые пленят четыре камня на правой стороне доски, то чёрные в отместку успеют разрушить их позицию в центре. Седьмой дан не среагировал на 130 ход и своим 131 ходом «продлился» от 129 камня. В конце концов и Мэйдзин на 132 ходу вернулся к борьбе в центре. Если бы белые 130 ходом защитились от разрезания в центре, то всё наверное, обошлось бы.

Мэйдзин в комментариях пожаловался:

— 130 ход — роковая ошибка. Белым следовало немедленно разрезать в “D” и посмотреть, как ответят чёрные. Если бы чёрные пошли, например, в пункт “Е”, то в этой позиции 130 ход был бы хорош. Если затем чёрные сделают свой 131 ход, то белые, уже не опасаясь удара в “F”, спокойно могут защититься ходом в пункт “G”. К тому же, какие бы варианты не рассматривали мы, все они приводят к более сложным позициям, чем в партии, и к более близкому бою.

Атака чёрных ходами 133 и далее нанесла белым поистине смертельную рану. Впоследствии белые старались исправить положение, но нельзя сделать то, что сделать невозможно.

Ход, решивший судьбу партии, мог означать, что Мэйдзин надломлен психологически и физически. Мне, любителю, в то время казалось, что выглядевший сильным и опасным 130 ход означает попытку Мэйдзина перейти от защиты к атаке, но в то же время оставалось ощущение, что Мэйдзин или потерял терпение или пытается сорвать свой гнев. Но говорят, что этот ход был бы прекрасным, если бы перед ним белые провели разрезание. Возможно, что фатальный 130 ход был отзвуком утреннего гнева Мэйдзина во время истории с записанным ходом Отакэ. Наверняка судить трудно. Даже сам Мэйдзин вряд ли сознавал поворот судьбы, вызванный его душевным состоянием или вмешательством злого рока.

Едва Мэйдзин поставил на доску 130 камень, как откуда-то послышались звуки бамбуковой флейты. Исполнение было виртуозным и немного смягчало бурю, бушевавшую на доске. Мэйдзин прислушался.

С высокой горы я в долину смотрел

Там дыни в цвету, баклажан уж созрел…

С этой песенки обычно начинают учебу на флейте сякухати. Есть ещё вид флейты, похожий на сякухати, но имеющий на одно отверстие меньше. Она называется “одноколенная” флейта. По лицу Мэйдзина было видно, что он погрузился в воспоминания. Над 131 ходом Отакэ Седьмой дан начал думать ещё до обеда, и в сумме потратил на этот ход один час 15 минут. В два часа он взял было камень, но сказал: “М-да…” и опять задумался. Минуту спустя он все-таки поставил камень на доску.

Увидев 131 ход чёрных, Мэйдзин не изменил позы, продолжал сидеть прямо, лишь вытянул шею и забарабанил пальцами по краю жаровни — “хибати”. Его колючие глаза бегали по доске. Он подсчитывал очки. Подрезанный 129 ходом “дурной треугольник” на 133 ходу был подрезан с другой стороны и три белых камня попади в положение атари. Затем до 139 хода одно атари следовало за другим и чёрные, угрожая взять камни, выстроили длинную стенку. Произошел тот самый поворот в игре, который Отакэ Седьмой дан называл землетрясением. Чёрные вторглись в самую сердцевину мешка белых. Мне казалось, что слышен треск разрушения белой крепости.